Джо Холдеман - Бесконечный мир

Амелия протянула руку, и я подал ей стакан с соком. Она отпила немного.

– Если я все запомнила правильно… Меня страшно раздражало, что они никак не уйдут и не оставят меня в покое. Но я ничего им не сказала, потому что не хотела доставлять им удовольствие своими жалобами. Странно теперь об этом вспоминать. Я и впрямь как будто впала в детство.

– Они не пробовали тебя подключать? Амелия снова устремила взгляд вдаль.

– Нет… Потом доктор Спенсер мне все объяснил. В том состоянии мне нужно было в первый раз подключаться вместе с кем-нибудь знакомым. Каждая секунда была на счету – он тебе рассказывал?

Я кивнул.

– Экспоненциальное увеличение количества новых нервных связей.

– Так что я просто лежала одна в темной комнате – очень долго. Наверное, я совсем потеряла счет времени. И все, что случилось до того, как мы… мы соединились – все, что было до этого, показалось мне сном. А потом… Внезапно все вокруг затопило светом, и двое людей подняли меня, и ударили меня по запястьям – а потом мы полетели из комнаты в комнату.

– Тебя понесли на носилках с воздушной подушкой.

Амелия кивнула.

– Это было очень похоже на полет. Я помню, как подумала, что сплю, – и решила наслаждаться полетом. Помню, мимо проплыл спящий Марти в кресле – я решила, что это тоже часть сна. Потом появился ты и доктор Спенсер – я думала, что вы тоже мне приснились… И вдруг все резко сделалось реальным, настоящим – как будто я проснулась, – Амелия покачалась на кровати взад-вперед, вспоминая мгновения подключения. – Нет, не то чтобы реальным… Слишком ярким и насыщенным. Я даже растерялась.

– Я помню, – сказал я. – Двойное видение – ты видишь себя же со стороны. Ты сперва себя не узнала.

– А ты сказал мне, что так бывает почти с каждым. Ты как будто сказал это все в одном слове или даже вообще без слов. А потом все вдруг прояснилось, и мы стали… – Амелия ритмично раскачивалась, покусывая губу. – А потом мы стали единым целым. Мы были одним… существом.

Она обхватила мою ладонь обеими руками.

– А потом нам пришлось разговаривать с доктором. И он сказал, что нам нельзя, что он не разрешит нам… – она поднесла мою ладонь к своей груди, так, как я сделал в последний миг подключения, и наклонилась ко мне. Но не поцеловала. Положила подбородок мне на плечо и прошептала на ухо срывающимся голосом: – У нас никогда больше такого не будет?

Я непроизвольно послал ей мысленный образ – так, будто мы снова были подключены вместе – объясняя, что через несколько лет можно будет попробовать это снова, и что Марти достал ее запись, и о том, что нервные связи частично восстановились, когда ей вернули на место отсоединенный имплантат, а значит, мы можем попробовать и сейчас, хотя бы попробовать… А в следующую долю секунды я осознал, что мы не подключены. И она услышит только то, что я скажу вслух!

– Большинство людей вообще не знают, что это такое.

– Может, так даже лучше, – процедила Амелия сквозь зубы и тихонько всхлипнула. Подняла руку, погладила меня по шее, провела пальцами по кружку имплантата.

Я должен был что-то сказать.

– Послушай… Возможно, ты не совсем все потеряла. Есть вероятность, что у тебя и сейчас сохранилась часть способностей.

– Что ты имеешь в виду? – Я объяснил насчет того, что некоторые нейроны остались соединенными с рецепторными полями имплантата. – И много их таких может быть?

– Не имею ни малейшего понятия. Пару дней назад я вообще не знал, что подобное возможно, – и только сейчас я вдруг вспомнил, что некоторые проститутки с имплантатами не способны войти в полное подключение – Ральф пару раз попадал на таких, которые, как ему показалось, вообще почти не подключались.

– Мы должны попробовать. Где же нам взять… Ты можешь привезти оборудование из Портобелло?

– Нет, я никогда не выношу его с базы, – за такое запросто можно угодить под трибунал.

– М-м-м… Может, нам удастся проскользнуть в какую-нибудь больницу?..

Я рассмеялся.

– Нам никуда не придется проскальзывать. Мы просто оплатим время в салоне подключений.

– Но я хочу не этого. Я хочу попробовать с тобой вместе.

– Так я это и предлагаю! У них есть специальные модули на двоих. Двое людей подключаются вместе и вместе отправляются куда угодно – как раз в таких местах обслуживают своих клиентов проститутки с имплантатами. Можно трахаться прямо на парижских улицах, или в глубоком космосе, или в каноэ, которое с бешеной скоростью несется через речные пороги. Ральф всякий раз делился с нами самыми причудливыми впечатлениями.

– Так пойдем и сделаем это!

– Амелия, зачем так спешить? Тебя только что выписали из больницы. Давай подождем день или два, и тогда…

– Нет! – она встала. – Насколько я понимаю, мои новые нервные связи, возможно, угасают от бездействия – прямо сейчас, пока мы тут сидим и болтаем, – Амелия схватила комм и набрала код вызова такси. – Идем?

Я поднялся и пошел вслед за ней к двери, подозревая в глубине души, что совершил большую ошибку.

– Слушай, только не ожидай, что перед тобой сразу раскроется новый мир…

– Я ничего не ожидаю и ни на что не надеюсь. Я просто должна попробовать и все окончательно выяснить.

По-моему, Амелия вела себя слишком уж настойчиво для человека, который ни на что не надеется.

Ее решимость оказалась заразительной. Пока мы ждали такси, я перешел от мысли «ну, по крайней мере, мы действительно выясним, осталось у нее что-то или нет» к убежденности, что Амелия действительно способна что-то почувствовать в подключении. Марти ведь говорил, что может сказаться хотя бы эффект плацебо – если даже на самом деле и ничего не получится.

Я не мог назвать в такси никакого точного адреса, потому что раньше только раз побывал в таком заведении. Тогда я спросил, знает ли такси место за пределами университетского городка, где есть салоны подключения, – и оказалось, что знает.

Туда можно было доехать и на велосипедах, но это было совсем рядом с тем кварталом, где на меня наскакивал парень с ножом, и, кроме того, местность там сильно шла под уклон, а к тому времени, как мы закончим наш эксперимент, должно уже стемнеть.

Хорошо, что такси остановилось в метре от контрольного поста на выезде из университетского городка. Охранник-«бутс» проверил наш путевой лист и крутился вокруг машины минут десять – наверное, надеялся увидеть, как смутится Амелия. Или, может, пытался как-то вывести меня из равновесия. Ничего у него не вышло.

Мы вышли из такси в самом начале квартала и дальше прогулялись пешком, чтобы просмотреть предложения всех салонов, какие встретятся по пути. Стоимость услуг тоже имела значение – нам обоим зарплату должны были выдать только через два дня. Я получал в три раза больше, чем Амелия, но из-за этой поездки в Мексику потерял примерно тысячу баксов. Амелия тоже была на мели.