Стигматы Палмера Элдрича - Филип Киндред Дик
Взяв ее за руку, он вывел Энн из комнаты и поспешно провел по коридору в помещение, где лежали остальные; усаживая ее возле набора, он сочувственно сказал:
— Так у тебя будут общие с ними переживания, а насколько я знаю, это очень помогает.
— Спасибо, — сонно сказала она.
Она закрыла глаза, и тело ее постепенно обмякло.
Барни понял, что она уже стала Подружкой Пэт — в мире без проблем.
Он наклонился и поцеловал ее в губы.
— Я все еще в сознании, — пробормотала она.
— Ты все равно не будешь этого помнить, — сказал он.
— О нет, буду, — слабым голосом сказала Энн Хоуторн. Потом он почувствовал, как она отдаляется.
Он остался один с семью телами и сразу же вернулся в свою комнату, где дымились две чашки кофе.
«Я мог бы влюбиться в эту девушку, — подумал он. — Не так, как в Рони Фьюгейт или даже как в Эмили, но совсем иначе. Иначе? Лучше? Или это просто от отчаяния? Так же, как сейчас Энн приняла кэн-ди, проглотила его единым духом, поскольку для нее не осталось ничего иного, кроме тьмы. Это — или бездна. И не на день или неделю — на века. Так что придется мне полюбить эту девушку».
Он сидел один среди не до конца распакованных вещей, пил кофе и размышлял, пока наконец в соседней комнате не послышались стоны и шорохи. Его товарищи по бараку приходили в себя. Он поставил чашку и пошел к ним.
— Почему ты отказался, Майерсон? — спросил Норм Шайн, потирая лоб и морщась. — Боже, как у меня болит голова!
Внезапно он заметил Энн Хоуторн; все еще без сознания, она лежала опершись спиной о стену и опустив голову на грудь.
— Кто это?
— Она присоединилась к нам под конец, — сказала Фрэн, неуверенно поднимаясь с пола. — Это приятельница Майерсона, они познакомились во время полета. Она очень мила, только у нее пунктик на почве религии, сами увидите.
Она смерила Энн критическим взглядом:
— Вполне симпатичная. Мне очень было интересно, как она выглядит. Я представляла себе ее несколько более… гм… серьезной.
Подходя к Барни, Сэм Риган сказал:
— Уговори ее, чтобы она жила с тобой, Майерсон; мы охотно проголосуем за то, чтобы принять ее в наш барак. У нас много места, а тебе нужна — скажем так — жена.
Сэм тоже посмотрел на Энн.
— Да-а, — сказал он. — Красивая. Длинные черные волосы. Мне такие нравятся.
— О да, — ехидно сказала Мэри Риган.
— Да, ну и что? — Сэм Риган сердито взглянул на нее.
— Я сделал ей предложение, — сказал Барни.
Все с любопытством посмотрели на него.
— Странно, — сказала Хелен Моррис, — когда мы только что были все вместе, она нам ничего об этом не сказала, и, судя по тому, что мы знаем, вы встретились только…
Фрэн Шайн, перебив ее, сказала Барни:
— Ты же не хочешь жить с чокнутой неохристианкой? У нас есть печальный опыт: в прошлом году мы выставили отсюда одну такую пару. Здесь, на Марсе, они могут доставить множество хлопот. Помни, что у нас были общие мысли… она рьяно исповедует какую-то религию, со всеми обрядами и ритуалами, устаревшими идеями, она в это действительно верит.
— Я знаю, — процедил Барни.
— Это правда, Майерсон, я тебе говорю, — спокойно сказал Тод Моррис. — Мы живем здесь слишком близко друг к другу, чтобы еще ввозить какой бы то ни было фанатизм с Земли. Это случалось в других бараках, мы знаем, что говорим. Мы должны руководствоваться принципом «живи и дай жить другим», без абсолютистских догматов и убеждений — барак для этого слишком мал.
Он закурил и посмотрел на Энн:
— Странно, что такая красивая девушка исповедует такие взгляды. Ну что ж, это может случиться с каждым.
Он был, казалось, озадачен.
— Она была довольна? — спросил Барни у Хелен Моррис.
— Да, до некоторой степени. Конечно, сначала она расстроилась… в первый раз это естественно; она не знала, как совместно пользоваться телом. Однако она очень хотела научиться. Теперь все осталось ей одной, так что наверняка ей легче. Она еще наберется опыта.
Наклонившись, Барни Майерсон поднял куклу, Подружку Пэт в желтых шортах, майке в бело-красную полоску и сандалиях. Сейчас это Энн Хоуторн, подумал он. В некотором смысле, которого никто не понимает. Однако он мог уничтожить эту куклу, раздавить ее, а Энн — в своем воображаемом мире — никак бы не пострадала.
— Я хотел бы на ней жениться, — вдруг сказал он вслух.
— На ком? — спросил Тод. — На Подружке Пэт или на этой новенькой?
— Похоже, он имеет в виду Подружку Пэт, — язвительно сказал Норм Шайн.
— Наверняка нет, — отрезала Хелен. — И я думаю, что это хорошо: у нас было бы четыре пары вместо трех и одного одинокого холостого мужчины.
— Здесь можно напиться? — спросил Барни.
— Конечно, — сказал Норм. — У нас есть что пить; правда, это только эрзац-джин, но зато сорокаградусный, тебе наверняка хватит.
— Дайте мне немного, — сказал Барни, доставая бумажник.
— Это бесплатно. Корабли ООН сбрасывают его нам цистернами.
Норм подошел к закрытому шкафчику, достал ключ и открыл его.
— Скажи нам, Майерсон, — спросил Сэм Риган, — почему ты хочешь напиться? Из-за нас? Из-за барака? Из-за Марса?
— Нет.
Дело было не в этом, дело было в Энн и распаде ее личности, в том, что она сразу же приняла кэн-ди, не в силах примириться с тем, что она сдалась. Это было предзнаменование, которое относилось и к нему, — он видел на ее месте самого себя.
Если ему удастся ей помочь, может быть, ему удастся помочь и себе. А если нет…
У него было предчувствие, что если нет, то для обоих будет все кончено. Марс, как для него, так и для Энн, будет означать смерть. И наверняка скорую.
Глава 9
Вернувшись из мира Подружки Пэт к действительности, Энн Хоуторн была молчалива и подавлена. Это был плохой признак: Барни догадывался, что у нее те же предчувствия, что и у него. Однако она ничего не говорила, она просто пошла в его комнату за своим комбинезоном.
— Мне нужно возвращаться в Флэкс Блэк Спит, — объяснила она. — Спасибо, что позволили мне
