Ирина Скидневская - Игры по-королевски (Близко, около звёзд - 2)

- Вот вы где! Я обошел весь замок, пока нашел вас. - Он приблизился к окну и решительно раздвинул портьеры, впуская в комнату косые солнечные лучи, пробившиеся сквозь тучи. - Хватит сидеть в этом подземелье, словно узникам! Посмотрите, как хорошо на воле... Что такое? Отец, ты слышишь? вдруг обернулся он к королю. Тот насторожился, прислушиваясь, потом оба, не сговариваясь, бросились во двор.

Навстречу им со счастливым визгом и лаем выскочили несколько охотничьих собак. Дрожа от радости, они подпрыгивали, чтобы лизнуть хозяев в лицо, ошалело вертелись на месте и жадно обнюхивали их высокие сапоги.

- Стрела! Ворчун! Лис! Это вы, проказники? - взволнованно кричал король, трепля собак за загривки.

Неожиданно в воздухе громко захлопали крылья, и целая стая ловчих птиц закружилась над головой короля и Яна. Король в восторге засвистел, подставляя руку. На нее сверху камнем упал большой черный сокол. Не успели птицы с шумом облепить пустые клетки, висящие на столбе, как из конюшни донеслось ржание - заслышав знакомые голоса, заплясали на месте кони.

...Четыре жеребца стояли рядом в соседних стойлах. Ян с королем поочередно обошли их.

- Ян, это ведь Месяц... - потрясенно говорил король, обнимая за шею гнедого красавца-коня. - Ты не понимаешь, сын... Это мой любимый конь, он погиб, когда тебя еще не было на свете... - Глаза у короля подозрительно заблестели. - Здравствуй, Месяц... - Красно-рыжий конь фыркал и мягкими влажными губами теребил королю ухо.

Вторым оказался жеребец серой в яблоках масти, Град, конь королевы, третьим - черный, как смоль, Малыш. По привычке он сразу полез к Яну в карман за сахаром. У четвертого стойла король с Яном печально замерли.

Белый, как снег, дивной красоты конь стоял смирно, пригнув голову, и грустно прядал ушами.

- Ветер? - высоким трагическим голосом вскрикнула незаметно подошедшая королева. - Это ведь Ветер?!

Не дожидаясь ответа, она выбежала из конюшни на середину двора и отчаянно закричала, оглядывая молчаливые башни замка:

- Ана! Где ты? Ветер уже здесь, девочка моя! Мы ждем тебя! Папа здесь... и Ян...

Ответа не последовало, только встрепенулись птицы на клетках и испуганно залаяли собаки. Король хотел обнять жену, но она вырвалась и побежала в южную башню, где находились комнаты Аны...

До самого вечера королева бродила по замку, как безумная, и искала дочь. Король с Яном, опасаясь за ее рассудок, неотступно следовали за ней. Наконец поняв, что ее усилия напрасны, королева накинула на Ветра уздечку и вывела его из конюшни. Король пытался остановить ее, но королева измученным голосом сказала ему:

- Разве ты не видишь, Властислав? Это как в сказке, придуманной ребенком... Сбывается то, о чем я так мечтала когда-то - прожить с тобой новую жизнь, не делая ошибок... увидеть тебя молодым... и чтобы наш дорогой мальчик был снова жив... И это сбылось! Пусть теперь к нам вернется Ана. Пусть! В сказках всегда бывает только хороший конец...

Она решительно отстранила мужа и повела белого коня за ворота замка. На мосту она сняла с него уздечку, постояла, обхватив руками его теплую шею. Потом изо всех сил шлепнула коня по крупу. Конь заржал и галопом поскакал в долину, в холодные синие сумерки.

- Скачи, Ветер! - обливаясь слезами, кричала ему вслед королева. - И возвращайся вместе со своей хозяйкой!

4.

Рассекая грудью сырую пепельно-серую мглу, Ветер мчался так, будто за спиной у него выросли крылья. Широкая, как река, дорога, ведущая из замка, разбегалась по долине множеством других, но у Аны не было сомнений, по которой из них направить коня. Там, где на краю большого болота два лесистых холма наползали друг на друга, словно столкнувшиеся лбами бараны, в просторной ложбине раскинулся цыганский табор.

Гулко звенела под быстрыми ногами коня подмерзшая земля, мелькали облетевшие темные рощи, сжатые поля, низины и холмы, и когда небо посветлело, всадница наконец различила в белесой дымке впереди себя островерхие шапки цыганских шатров.

Густой едкий дым, смешиваясь с туманом, далеко стелился по округе, и Ана сразу почувствовала неладное - слишком много костров пылало в таборе. У ближайшего из них, где сидели одни мужчины, она спешилась. Лица цыган были хмурыми, каждый держал в руках крепкую палку или длинный нож.

- Почему невеселы? - поздоровавшись, по-цыгански спросила Ана и подсела к огню.

- Вчера черный волк утащил ребенка... - мрачно ответил один из мужчин. - Дину... внучку Михая...

Ана помнила эту смышленую и улыбчивую девочку...

- Больше он не причинит вам зла, - резко сказала она и, взяв за повод коня, пошла по просыпающемуся табору.

Кое-где из шатров и кибиток показывались испуганные детские лица и после сердитого окрика тут же исчезали. Женщины начинали готовить на кострах еду, мужчины занялись лошадьми. Ану приветствовали приглушенными голосами, и она с болью замечала, что страх стер с лиц людей улыбки. У синего шатра ее окликнула пожилая цыганка. Взглянув в осунувшееся лицо девушки, она вдруг тихо ахнула.

- Что, бабушка? - спросила Ана.

- Ничего, доченька... Устала ты очень... Заходи, отдохни у нас... пригласила женщина.

Ана покачала головой и пошла дальше.

- Ты видел ее лицо, Роман? - обернулась цыганка к сыну, который, сидя на земле, чинил конскую сбрую. Женщина понизила голос. - Ана убила черного волка...

У цыгана заблестели глаза, но испуганный вид матери встревожил его.

- И что? - осторожно спросил он.

Цыганка дрожащей рукой издалека как бы прикоснулась к голове удаляющейся девушки и отдернула руку.

- Несчастье, большое несчастье...

- Думай, что говоришь! - буркнул цыган.

Женщина прикрыла рот краем своего большого цветастого платка и, пряча слезы, прошептала:

- Волк укусит ее...

Разыскав Матея, Ана уединилась с ним в шатер, чтобы никто не помешал их беседе. Старый цыган, когда-то пришедший в замок, чтобы сообщить Ане, что она дочь своего народа, молча ждал, пока девушка напьется воды.

- Матей, - заговорила Ана, - табор должен уйти. Как можно скорее...

- Что-то случилось?

- Случилось... Черный волк больше никого не убьет. - Старик слушал, не поднимая глаз. - Но люди из замка могут отомстить за него.

- Они будут искать тебя?

- Да...

- Здесь?

- Да.

- Почему, дочка? - тихо сказал цыган.

- Теперь они решат, что волк - это я... - Ана едва не заплакала, но гнев пересилил обиду и усталость.

Матей горестно покачал головой. Разве такая красота может быть злой? Как же люди не понимают этого?

- Старая Ненила давно нашептывала цыганам, что волк - это король, сокрушенно сказал он.

Ана закрыла лицо руками и заплакала тихо, как больной ребенок...

Без ропота и излишней суеты табор снялся с места и осторожно, путая следы, часто меняя направление, двинулся по укрытой первым снегом долине.