Джи Майк - Ловушка для двоих

Пробудившись, Валька разлепил глаза и несколько секунд ошалело смотрел на рассыпающий брызги фонтан и омывающуюся в его струях обнажённую девушку. Затем поспешно перевернулся на другой бок и, уняв невесть откуда появившуюся дрожь в голосе, громко сообщил, что проснулся.

Смущённого девичьего визга заявление, однако, не вызвало.

— Лежебока, — насмешливо сказала за спиной Даша. — Всё, можешь поворачиваться. Я подумала, что раз нам предстоит находиться здесь вдвоём неопределённо долго, то можно пренебречь некоторыми условностями. В общем, вставай, соня, умывайся и приводи себя в порядок, а завтрак я уже заказала. За качество, правда, не ручаюсь. Кроме того, я проделала ещё кое-какую работу.

— Какую же? — Валька, помедлив, решил всё же освободиться от брюк и, оставшись в трусах и в майке, зашлёпал к фонтану.

— Помедитировала. А фактически прочитала господам инопланетянам лекцию об образе жизни цивилизованного белого человека. Включая его привычки, связанные со сном, отдыхом, гигиеной, приёмом пищи и освобождением от неё. А также о том, как выглядит человеческое жилище. И поселения, в которых люди привыкли жить.

— Что-то результатов пока не видать, — проворчал Валька и решительно сунул голову в фонтанную струю.

— Думаю, за нашими хозяевами не заржавеет. Видимо, они не могут синтезировать пищу и менять облик вещей у нас на глазах. Наверное, метаморфозы и синтез связаны с выделением энергии, поэтому нас оберегают от возможных последствий. Впрочем, не исключено, что отнюдь не оберегают, а не желают показывать, как они это делают.

За хозяевами и на самом деле не заржавело. Открыв крашеную на этот раз жёлтым дверь, Валька ахнул. Стен больше не было кроме тех двух, что огораживали площадь с фонтаном. А был вместо них бескрайний малахитовый луг, и алые капли цветов на нём, и аккуратный домик в два этажа, с флигелем, мансардой и покатой черепичной крышей.

— Искусственная, — Даша опустилась на корточки и теперь перебирала травинки. — На глазах у неё были слёзы. Искусственная трава. И цветы. А я чуть было не поверила…

Валька, сжав зубы, пошагал напрямик к дому. Трава ложилась под ногами, мягкая, ворсистая, неживая. И было нехорошо на душе, словно его надули, нет, не его, их обоих.

Валька взбежал на крыльцо, толкнул входную дверь. Внутри было так же светло, как снаружи. Уронив руки, Валька отрешённо глядел на то, что намедитировала Даша. Комната во всю ширь. Чёрный глянцевый пол. Массивная, крытая белым кровать у дальней стены. Низкий стол посередине, и два уродливых стула по бокам. На столе аляповатая мешанина из того, что считается здесь за съестное. Потолка нет, над головой решето из продольных и поперечных балок, над ними крыша. И всё.

— Бутафория, — тихо сказала неслышно подошедшая Даша. — Она прижалась к Вальке сзади, положила руки на плечи, и он почувствовал её дыхание на затылке. — Не знаю, чего я ждала. Но когда увидела… Этот луг, цветы, домик. Даже небо, оно стало похоже на настоящее. И я подумала… Подумала, что нас вернули на Землю.

Даша за спиной всхлипнула.

— Гады они, эти пришельцы, — зло сказал Валька. — То, что они с нами затеяли, похоже на издевательство. Как кошка с мышью.

— Ладно, — Даша обогнула Вальку и подошла к столу. — Надо поесть. Боже, как же не хочется пробовать эту гадость.

«Гадость», однако, по сравнению со вчерашней заметно улучшилась. Отвратительной на вкус снеди не оказалось вообще. В худшем случае пища была безвкусной, в лучшем — вполне съедобной и даже сытной.

— Пойдём отсюда, — сказал Валька, покончив с завтраком. — Давай устроим экскурсию. Надо обойти нашу тюрьму, возможно, найдём что-нибудь интересное. А возможно, и обнаружим тюремщиков, должны же они где-то находиться.

Экскурсия заняла часов пять, а то и все шесть. Обратно к фонтану возвращались, едва волоча ноги. Тюремщиков обнаружить не удалось. Да и вообще не удалось ничего обнаружить кроме той самой глухой серой стены, которую Валька назвал тюремной оградой.

— Зона, — сказал он. — Зэков, правда, всего двое, зато охраняют на совесть, не сбежишь.

— И диаметр этой зоны километров так семь, — подытожила Даша. — Каков же должен быть их корабль, если они позволяют себе использовать такое огромное пространство для того, чтобы содержать двух жалких пленников.

— Да уж, — протянул Валька. — Давай вернёмся, — он запнулся и улыбнулся виновато, — чуть не сказал «домой». Я, пока бродили, тоже немного помедитировал.

В результате Валькиной медитации в доме появился потолок и лестница на второй этаж. Стол подрос, стулья превратились в кресла, а пол стал матовым.

— Ещё я заказывал вторую кровать, — смущённо сказал Валька. — Только, наверное, недостаточно чётко её представил.

— Что ж, придётся спать на одной, — улыбнулась Даша. — Можно валетом. Но если ты обещаешь себя прилично вести, то можно и не валетом.

Прилично себя вести Вальке удалось с трудом. Первые полчаса он проворочался, сражаясь с отчаянным желанием протянуть руку и коснуться Дашиной кожи. Вскоре это желание превратилось в навязчивую идею. Тогда Валька уселся на кровати, свесил ноги на пол и принялся с ожесточением грузить пришельцев плодами своего воображения.

Пускай попотеют, злорадно думал Валька, на память воспроизводя Спасскую башню Кремля и устанавливая её напротив Третьяковки. А вот вам Ленинградский вокзал, слабо, а? Валька приткнул вокзал слева от башни. Ага, едва ГУМ не забыл. Да, кстати, пора бы уже нам разжиться шмотками. Валька навалил у входа в ГУМ гору пиджаков, украсил её брюками, сдобрил рубахами и носками. Покончив с мужской одеждой, перешёл к женской, но, сотворив с десяток нарядов, решил, что недостаточно компетентен. Ничего, Дашка завтра компенсирует. Что ещё… Бассейн перед домом — обязательно. Клумбу с цветами, искусственными, так искусственными. Ага, деревья. Ёлки, берёзы, тополя, что там ещё есть… баобабы.

Одарив напоследок пришёльцев макетом Останкинской телебашни, Валька принял горизонтальное положение и с чувством выполненного долга наконец заснул.

По пробуждении Даши рядом не оказалось. Валька слез с постели и немедленно увидел вторую кровать — в изголовье той, на которой спал. Была она раза в три меньше первой, хотя и одной с ней высоты.

— Поставка произведена с опозданием, — вслух отчитал невидимых благодетелей Валька, — заказ был сделан ещё вчера, хреново работаете.

Как был, босиком, он пошлёпал на выход и застыл в дверях, поражённый плодами ночных трудов. Луг исчез. На его месте теперь громоздилось с полсотни Спасских башен вперемешку с неменьшим количеством музеев, вокзалов и универмагов. Исполинские деревья росли из окон, подпирали стены и венчали купола.