Роджер Желязны - Смертник Доннер и кубок Фильстоуна

— Еще бы, скажем, как и везде. Но нужно же мне было пристроить его где-нибудь, пока я на время влез в его шкуру. Итак, — завершает он, — чую, ИИ где-то близко. Если ты веришь моему рассказу, то мне важно знать все, что тебе может быть известно о его местонахождении. Если нужны еще доказательства того, что я — это я, спроси меня о чем-нибудь, о чем может быть известно только Доннеру.

Я спросил его о том, сколько денег он дал мне на то, чтобы развернуться за него в пари на исход Фильстоуна у Скверника Луи и кое-где еще. Об этом он знает все до мелочи: каковы ставки и шансы, и я советую ему проверить, не закатилась ли парочка к «Железному Эдди», о чем, как я слышал, толковал ИИ в теле Смертника Потаскушке, едва только стемнело. Однако ему не удается взять их у «Железного». Или, точнее, и да и нет. Он застает их там, но ИИ смывается через запасной выход и ведет его за собой в погоню, и, судя по тому, с каким оглушительным шумом и слабой точностью разряжают они друг в друга стволы, плевать им обоим на тела окружающих. Полчаса такой заварушки, и ИИ словно испарился. К тому времени полиция района расставляет свои сети, но Доннер успевает вовремя ускользнуть.

В тот день я снова встречаю его только вечером. Я болтаю со Скверником Луи о гонках, до начала которых остаются считанные часы. Когда мы выходим из Тени Земли и ловим солнечный ветер, я осторожно зондирую почву, не снимут ли с соревнований Доннера, хотя никакого официального сообщения об этом не было. Я говорю, что, если такое случится и владельцы «Лихача-3» заменят пилота, мое пари должно быть аннулировано, поскольку ставил я на гонщика, а не на корабль. Но Луи только головой мотает и трясет бумажонками с надписью «Лихач-3», которые я собственноручно подмахнул.

В тот момент Смертник в шкуре Краха подходит к нам второпях и не жить не быть требует шлем-электростимулятор.

— Нет, вы только послушайте, — возмущается Скверник Луи. — Крах, по-твоему, это дело — перед самыми гонками ублажать себя и вообще?

— Да не кайф я ищу, — отвечает, — а мост через интерфейс к тому месту, где я сумею выследить пролазу.

Мы спешим в подсобку, к кабинке, Доннер знаки мне подает, дескать, оставайся рядом. И я стою и жду, пока он вставляет вилку в розетку, поворачивает тумблер; взгляд его стекленеет, и он «утекает» через индукционные поля.

Несколько минут он отсутствовал, затем его голос вырывается из ближайшего динамика.

— Выключи, — командует он.

Я делаю, как сказано, и он тяжело оседает в кресле. Вот для чего я ему понадобился. Обычно подобные приборы снабжены таймером, но ему нельзя было ограничивать свое пребывание в сети таким образом.

— Скажи Сквернику, — требует тело, — прислать пивка, мне нужно силы подкрепить.

Исполняю, как велено, и Скверник Луи является к нему собственной персоной, да еще с Потаскушкой Эвелин, с которой не только глаз не спускает, но и ручонок тоже.

— Крах, неполезно тебе мешать пойло с электричеством, — увещевает он того, — особенно перед самыми гонками, иначе ты мне все ставки переиграешь.

— И все же, — стоит на своем Смертник в теле Краха.

Тогда Скверник Луи кивает, пропускает вперед Потаскушку Эвелин и, выходя в дверь, легонько хлопает ее по задку. Вижу, Доннер, глядя им вслед, замечает и это, но молчит.

Вскоре принесли выпить, и мы опять остались вдвоем. Смертник отхлебывает изрядно, а потом говорит:

— В Кибербии меня ждали два сюрприза. Во-первых, на меня насел Крах...

— Насел? В его-то состоянии?

— Да, но так он ничуть не лучше, чем во плоти. Сперва делает ложный удар цифровой левой, затем бьет тебя с правой — вот и все, на что он способен. Образно говоря, — добавляет он. — Во всяком случае, он пускает в ход против меня эти электронные приемчики и настаивает, чтобы я вернул ему его тело, тогда как мне в Системе только и надо, что догнать свое. Пришлось сначала «вырубить» Краха и упрятать в электронную каталажку собственного изобретения, только тогда я смог продолжить погоню за воплотившимся в меня ИИ. А вот и второй сюрприз, — завершает он. — Как я ни прочесываю весь Верхний Манхэттен, к каким ухищрениям ни прибегаю, все равно не могу напасть на след украденного себя.

— Вот это-то больше всего и огорчает, — говорю я, подходя к экрану, висящему рядом на стене, и верчу переключатель, ища кадры с места состязания. Как и следовало ожидать, по большинству каналов показывали «сетку» — порядок гонщиков на старте предстоящей регаты. — Сдается мне, что если ты как можно скорее не доберешься до своего корабля, — говорю ему, — то вряд ли стартуешь со всеми.

— Они не допустят меня до «Лихача-3» в таком теле, — констатирует он. — Но... — Он таращится на меня, затем на экран. — На клипере кто-то есть! — вопит он, когда корабль слегка поворачивается на месте. — ИИ известно, что система не способна заглянуть внутрь клипера! Так вот он где!

Он отставляет пиво и встает.

— Извини. Я должен завершить дело, — говорит он.

— Ты же сам сказал, что тебя не допустят на борт «Лихача-3», — напоминаю я ему, указывая на экране на вставку с циферблатом и движущимися стрелками, отсчитывающими минуты, и ниже на цифровое табло обратного отсчета перед стартом. — Да и времени уже почти не осталось.

— В таком случае полечу на «Гончаке», — заявляет он, тыча пальцем в корабль Краха, брошенный на месте стоянки. — Его-то у меня никто не отнимет.

— Но послушай, Доннер, — говорю я, — что ты с ним сделаешь, если поймаешь?

— Заставлю его заплатить за все сполна, — отвечает он.

А затем срывается с места и убегает.

Все последующие дни я не отлипаю от экрана с постоянством миноги, присосавшейся к жертве. Гонка в направлении удаленного спутника многоцелевого назначения, который служит и финишной вехой, длится добрую половину недели. Там, на спутнике, гонщиков встречают пассажирские корабли — конаки-попрыгунчики, которые после в ужасной спешке доставляют их домой. Клиперы в сложенном виде транспортируются назад космическими «тягачами», курсирующими между спутниками. Больше всего я переживал о том, как бы Доннер в яром порыве догнать ИИ, умыкнувшего его тело, и отплатить ему за все не выиграл гонку на «Гончаке», что дорого обошлось бы нам обоим. Но даже при таком раскладе у него наверняка достанет ума не убивать ИИ, успокаивал я сам себя, — пусть даже тело изрядно поизношено, — чтобы не расплачиваться потом за то, что укокошил сам себя.

Судя по кадрам, заснятым камерой, установленной на одном из попрыгунчиков, финиш кажется одновременным до неправдоподобия. Но его точная регистрация осложняется еще и тем, что «Лихач-3» вдруг резко поворачивается правым галсом относительно эклиптики, то же делает под боком у него и «Гончак», словно пытаясь наползти на другой корабль.