Коллектив авторов - Полдень, XXI век (август 2012)

– Посиди, я быстро.

Он торопливо пошёл, не дожидаясь истерики.

Однако всплеска эмоций не последовало. Гостья промолчала. Она вообще за вечер не произнесла ни единого слова, только сейчас майор осознал это. Терпение у неё было поистине неисчерпаемо – повезло, опять ему сегодня повезло…

Он и вправду обернулся быстро. Привел кабинет шефа в порядок и – в туалет, подготовиться к долгожданному интиму. Не на глазах же девчонки снимать чехол? Шастать по Управлению с надетым презервативом – и то выглядело бы эксцентрично, а тут – ствол украшен этакой штуковиной. Зачем пугать человека? Подумает, попала в лапы извращенца.

Где-то на этажах слышны были возбуждённые голоса, ощущалось движение, звенел натянутый нерв. Что-то происходило.

Здесь пока было тихо.

Странно как-то. Столько людей за минувший час по воле Вити откинули копыта – а тихо…

И, кстати, про копыта. Получается, убивать-то из секстензора можно не всех! Судя по осечке с Президентом, тот симбионт, упомянутый Гаргулией, то существо – не всемогуще. Наверное, есть табу. Некоторые индивиды – под защитой безо всякого нейтрализатора. Ну правда, если ты одной крови с хозяином, какой же слуга тебя тронет?

Тогда получается, что и у нечистой силы, и у президентов один хозяин.

Может, оно и правильно…

Такими соображениями развлекал себя Неживой, освобождаясь от оборудования и споласкивая чехол. Рождённая в туалете версия, на его взгляд, практического значения не имела, но всё равно было чертовски приятно ощущать себя посвящённым, причастным к тайнам.

Девочка ждёт, напомнил он себе, предвкушая. А выдумку сумасшедшего ревнивца, запретившего нам простую человеческую радость, мы элегантно объедем.

Кстати! – обрадовался стрелок. Насчёт запрета! Есть ведь и такой вариант – дружище Арчилович просто спятил из-за своей возлюбленной, слабой на передок. Точно, точно.

А вдруг не спятил? В остальном-то – без обмана.

Может, не рисковать? Поцеловать даме ручку, извиниться за доставленное неудобство…

Пот прошиб Неживого. Как это – извиниться! Да он битый час занимается всякой херней – вместо того, чтобы… Вот так просто взять и сломать шикарный вечер? Причём, неизвестно же, в натуре, где чудик врал и где – нет! С безумца станется. Он ведь ненормальный, этот ревнивый эксперт… был…

И вообще! Что ж теперь, всю жизнь к бабе не притронься? А на хрен она, такая жизнь?

Смысл жизни – он вообще в чём?!

Майор Неживой поспешно убрал секстензор за подкладку (кнопку, провода, влажный чехол) и зашагал, сбиваясь на бег, к себе. Всё, что он решил – и сейчас, и чуть раньше, – он решил не головой. Такое бывает, когда долго терпишь.

– Ждёшь? – сказал он. – Хорошо.

И стало хорошо.

Водка была разлита по стаканам и непринуждённо выпита. Крекеры с огурцами хрустели на крепких зубах. На экране видеодвойки некий циркач совал свои внушающие уважение гениталии то в пасть львицы, то в пасть дрессировщицы.

– А чего наша сля́денькая такая молчаливая?

Она только фыркала и пожимала плечами.

Когда он снял пиджак, вопросов не возникло.

Вопросов не возникло и когда майор дал волю рукам, лишь участившееся женское дыхание наполнило помещение. Она, конечно, изрядно глотнула из стакана, но что там какая-то водка! И без дури – заждалась баба.

Процесс пошёл.

Гостья достигла нужной степени раскрепощения так легко и естественно, что у хозяина возникло юмористическое предположение: а не придётся ли потом нудно лечиться? Впрочем, дежурные средства личной гигиены хранились у него в нижнем ящике стола – там же, где подушка…

Проснулся телефон.

Причём, не чей-то аппарат, дремавший на чужом столе, а именно тот, который числился за Неживым. Стальной куб сейфа бурно резонировал.

– Идите в зад, – сказал майор от души, но трубку все-таки снял.

Звонок был из дежурной части. Давешний майор глухим, стёртым голосом попросил спуститься.

– Получился труп, – объяснил он. – «Панцири» проссали всё на свете…

На самом деле трупов, можно сказать, было почти два: один готовенький, второй – в перспективе.

Того, который готов, только что обнаружил цирик во время обхода. Это был «слухач» коррупционеров – не выдержал, сыграл в ящик прямо в «ожидалке». С ним предстояло повозиться, составить акт первичного осмотра: «…Тело обнаружено в такое-то время на месте номер шесть, закольцовано номером шестнадцать, внешних повреждений нет, пульса нет, глаза открыты, зрачки на свет не реагируют, на полу большое количество рвотных масс, рука находится в положении, соответствующем ограничению свободы…» – и так далее, подробно. Акт подпишут дежурный следак, дежурный опер, «правдивый» и ответственный по дежурной части.

– Звони в «скорую» и прокуратуру, – скомандовал Неживой. – Я подойду.

Тут можно было не спешить. Телу всё равно, а пока ещё приедут врач и прокурорские… Мертвеца упакуют в чёрный «трюфель»[3], положат на носилки; уголовное дело будет возбуждено и через пять минут закрыто… вот так жизнь и заканчивается, подумал Виктор. Буднично и скучно. И цимес весь в том, что не видно, кто жмёт на кнопку, как никто не видит и саму кнопку…

Вторым трупом предстояло вскорости стать начальнику коррупционного отдела. Нет, никто там у них из-за включённого кипятильника не подох… увы. Но! Происшествие стоило того, чтобы послушать рассказ о нём, смакуя детали. Первым почуял запах московский гость – кинулся вдруг в соседнюю комнату, где заваривали чай. То ли героем был, то ли идиотом. Оттуда шла настоящая вонь: пластмасса текла, эмаль на кастрюле горела, стол дымился. Багровая спираль почти что плавилась. Он схватил банку с водой и выплеснул всё в кастрюлю… Понятно, что по трезвости так бы не поступил (хотя, кто их знает, москвичей), но разве легче от этого? Ожог лица – жуткий, вдобавок верхушка кипятильника попала герою в шею, сломав хрящи гортани. Врач «скорой» был настроен пессимистично.

Ладно бы местного изувечило, но ведь – столичного «сутенёра»… Это травма федерального уровня. Начальника «панцирей» сотрут, как ластиком, если сам не застрелится…

Неживой смеялся так, что напугал и девушку, и всю дежурную часть.

Опять выпили – жизнерадостно и легко. С поцелуями.

Крыши плавно съезжали набок.

Смакуя прелюдию, Витя вспомнил историю из своей незаурядной молодости: как однажды, еще в Большом доме, уединился в приемной одного из боссов с его же секретаршей. Было это ночью, оба под градусом, и за неимением другого подстелили шинель босса. А назавтра был торжественный смотр, товарищ полковник победно докладывал перед строем. И вдруг генерал заметил, что на рукаве у того… на темном, как говорится, белесое. Много следов. «Эт-то что у вас тут за кончина?!» – гаркнул генерал…