Виктор Хатунцев - Молибденовые дети

- Но за такую форму помощи обществу положено продление Сонрая, усомнился Методист. - А мы не имеем права наделять неполноценных особей привилегиями членов ОРП. И вот еще что: искусственное оплодотворение чем-то порочно...

- Разве я что-то сказал об этом? - не сдавался Оригинал. - Нашему обществу претят такие ненатуральные средства. Я говорю о самом естественном. Какая женщина откажется от столь мелкой услуги для ОРП, как зачатие и потом роды? Если, конечно, исполнительницам будет гарантировано продление Сонрая...

Методист долго молчал.

- Я знаю, о чем ты думаешь, - поднял голову Оригинал. - Не вызовет ли твое решение недовольства в ОРП... Мой совет: поменьше информации.

- Опасаешься за себя. Оригинал?.. Не опасайся, моральные угрызения недостойны Разума. - Методист встал, показывая, что его собеседник может уйти...

4

В столице ОРП жили в основном сановники: вся высшая знать аналитиков, советников, организаторов. Из двадцати мегаполисов, в которых было рассредоточено все население страны, в столице обитало меньше всего жителей, и сюда приезжали редко, и только по самым важным делам. Информацию и контроль безукоризненно обеспечивали совершенные средства связи.

Мария по пути в мегаполис злилась, что не в силах справиться с собой, что волнуется, надеясь на какую-то новизну в своей жизни... Низкие, недостойные эмоции! Ей отвели место в стареньком пансионате на окраине города, только тут она начала успокаиваться. Вызвали ведь не только ее. Ну, а раз есть окружение, то всегда из него можно выделиться.

Соседка по комнате что-то подсчитывала на миникомпьютере и откровенно досадовала. Наконец, выключила аппарат, сунула его в чехольчик:

- Где мы с тобой встречались?..

- Наверное, на принятии закона о нравственности, - без интереса откликнулась Мария. - Больше я никогда не покидала свой десятый мегаполис...

- Да, наверное, так. Я тоже выезжала из своего третьего только раз. Тогда... Кстати, ты заметила, что собрали бывших активисток нашего движения. Зачем?

- Мой муж любит повторять старинную фразу: любопытство губит женщин, усмехнулась Мария. - Как мы еще все-таки несовершенны.

Она была уязвлена: ведь думала, что вызвали лишь ее одну для сверхважного дела, а тут кого только нет. Хотя стоит ли открещиваться от своего прошлого? Была борьба...

Соседка тряхнула ярко-медными волосами и сквозь зевоту сказала:

- Пока у нас есть воображение, никто не запретит думать о будущем... Но, вообще, я разочарована. Сколько мы натерпелись в борьбе за наш закон и хоть бы какое вознаграждение! Ведь могли они дать нам хотя бы год продления! Не всем, активисткам только. Вспомни, в кого плевали самцы-мужчины, кого поносили старики-развратники, а мы боролись! И что же? Пригласили на церемонию принятия закона, показали по телевидению! И ни одного месяца продления за все наши страдания!

- Перестань!

Соседка удивилась, но не испугалась. Мария же скрестила руки на груди:

- Что вы все только мямлите - продление, продление! А вот эта, настоящая жизнь дана для чего?! Без приманки мы уже не хотим ни думать, ни работать! Будь моя воля, я упразднила бы Сонрай. Он несовместим с Разумом!

Соседка ничуть не стушевалась, недаром ходила в активистках.

- Об этом тебе лучше поговорить с Главным Организатором. Я уверена, что для нас непременно приготовлено продление этого... Сонрая. У меня всего шесть лет, пролетят мигом... Знаешь, чего я хочу первым делом?.. Нет, тебе не скажу.

- Хочешь родить, - устало обронила Мария. - По закрытой статистике, две трети женщин хотят в Сонрае пережить муки родов. Тьфу, какая мерзость! Искусственная боль, искусственный страх... Конечно, все объяснимо инстинкт материнства, зов природы. Но ведь и с ними может совладать Разум! На что нам дан мозг?!

- А я хочу рожать, - как бы отмахнулась собеседница. - Я - Эльза... Кстати, во всем нашем мегаполисе одна я ношу такое имя!

"Как быстро деградируют все эти кокетки, каким тайным вожделением наполнены их сны и мысли", - подумала Мария.

- Мне надо спать, - сказала она. - А твое имя... К чему нам имена? Не проще ли иметь условную нумерацию и пароль, означающий город?

- Нет, я хочу остаться Эльзой! А тебя могу звать как хочешь. Пять, ноль-восемь, дробь десять.

- Муж говорит, что у меня одно из самых древних имен...

- Умный попался муж. - Ирония так и сквозила. - Обозначим его пять-ноль-семь...

- Перестань!

Соседка вышла в коридор, Мария повернулась к стене. Что же будет завтра? Зачем вызвали? И как попасть к Методисту, как высказать ему все свое, у сердца ноющее?..

5

Он переоделся в легкий синий комбинезон и ощутил озноб. Во всем здании Главной Администрации только в туалетах висели зеркала, но Методист поленился туда пройти. В своем, персональном туалете он зеркал не держал.

Волнение не проходило, но оно не было неприятным. Он так редко испытывал простые чувства, так умело глушил их рассудком, что сейчас находился как бы в трансе, в приятном неопасном недомогании, когда рассудок стыдливо, даже блаженно дремлет.

Методист вошел в зал и вздрогнул: все восемьдесят женщин поднялись:

- Да пребудет порядок!

Этого стоило ожидать от бывших активисток, которые вряд ли когда-нибудь утратят строевую выправку юных лет. Методиста подпирало желание выкрикнуть: "вольно!" или "кру-гом!", но он сдержался и велел сесть. Зал был невелик, его ряды вытянулись овально, и Главный Организатор внимательно прощупал взглядом собравшихся, не дойдя, впрочем, до конца дуги. Мария сидела чуть в стороне от центра. "Пепел волос..." - мелькнуло у Методиста. Он хрустнул пальцами - манера педантичных и расчетливых.

- У ОРП есть на кого положиться! - сам не зная почему, выкрикнул он и тут же зло оценил: ложный пафос воинствующего вождя. Спокойнее, их не надо ни в чем убеждать. Только не забыть про Сонрай. - Вы уже доказали в юности свою верность порядку, вы - самые разумные из миллионов наших женщин!

Почти половина активисток подалась вперед, чтобы благодарно вскочить, но Методист успел сделать упреждающий жест рукой. Мария же отнюдь не порывалась встать.

- У вас полноценное здоровье, а именно оно необходимо для предстоящего дела! Сразу объявляю ценз продления Сонрая - каждой три года!

Теперь уже почти все ждали одобрительного кивка, чтобы вытянуться в струнку и грянуть традиционное: "Порядок во всем разумен!" Но Мария опустила голову - опять не как все.

- Суть дела такова. Вам предстоит зачать от категории посторонних лиц и родить по одному мальчику. Наши медики гарантируют только мальчиков. Эти существа не будут считаться вашими детьми, и в первые недели после их рождения вас от них освободят. Вы спросите, почему посторонние лица, а не ваши мужья будут партнерами? Так необходимо ради высших интересов ОРП. Конечно, мужья будут информированы о вашей миссии. Я уверен, они оценят ваше мужество. У таких женщин должны быть сознательные мужья! Что же касается статьи закона о внебрачной связи, то на вас его действие не будет распространяться - так мы решили. Но только на этот исключительный случай. Ваш закон - вам его и соблюдать дальше... Сегодня вас ознакомят со всей процедурой и обследуют. Те дни, что вы проведете в клинике, не будут свободными. Работа найдется для вас и там. Да не оставит вас Разум! Есть вопросы?