Игорь Зябнев - Удвоитель

– Вот оно что… – пробормотал Владимир. – Значит, дипломат каким-то образом передал свои чудесные свойства шкафу… Ну, а остальная мебель? Почему удвоилась она? Помнится, вечером я закрыл шкаф. Проснулся – дверцы открыты. Уж не значит ли это?..

Холодные мурашки пробежали по спине Владимира.

– Если следовать логике, – в полголоса произнёс он, – то и комната приобрела способность удваивать находящиеся в ней предметы. Хорошо ещё, что это не коснулось меня… Ладно, сейчас позавтракаю и наведу здесь порядок. Не дай Бог, приедет хозяйка и увидит, что здесь творится.

Николаев оделся и прошёл на кухню. Застыв на пороге, он благоговейно воскликнул:

– Воистину, неисповедимы пути Твои, Господи!

И было отчего прийти в изумление. Маленькое помещение оказалось забито утварью: все предметы в ней удвоились. Владимир похолодел. «Неужели?!» – подумал он и бросился осматривать остальную часть дома. Везде ему попадались на глаза признаки того, что и дом стал удвоителем. Мужчина добрался до веранды, и его охватило смутное предчувствие новых открытий: дверь в сад была приотворена.

– Господи Всемилостивый! – во весь голос крикнул Владимир. – Нет! Этого просто не может быть! Это только мои домыслы… – несколько успокоившись, продолжил он. – И всё-таки нужно проверить!

Николаев вернулся в свою комнату, надел ботинки, куртку и шапку, быстрым шагом прошёл на веранду, и вскоре трусцой бежал по дорожке туда, где заканчивалась граница земельного участка. Владимир нетерпеливо отодвинул защёлку калитки и вышел на соседнюю улицу. Он прошёл два квартала, не замечая ничего необычного. Только свернув на широкий асфальтированный проспект, мужчина понял, что его фантастическое предположение, как ни странно, похоже на правду.

На проспекте не было людей! Ни одного человека! Потрясённый, он застыл на месте, озираясь по сторонам. Прошло несколько минут. За это время ровным счётом ничего не изменилось. Мимо него не проехала ни одна машина!

Тогда он пошёл дальше. По пути ему встречались припаркованные автомобили, бродячие собаки и кошки, но людей по-прежнему не было. Владимир вышел на площадь, примыкающую к автовокзалу. Здесь стояли автобусы и маршрутные такси. Вокруг – ни души.

Николаев подумал, что остался один на всём белом свете. Эта мысль так его потрясла, что он опрометью бросился бежать обратно. Вспотевший, запыхавшийся, он промчался через сад, ворвался в дом, пересёк коридор, открыл дверь и ступил на улицу.

У него отлегло от сердца. Неподалёку играли дети, по дороге одна за другой проехали две машины. Владимир упал на колени и прочитал единственную молитву, которую знал.

– Как же ты велик, Господи! – с чувством вымолвил он. Затем, медленно поднявшись на ноги, мужчина воодушевлённо сказал:

– Ещё три дня назад у меня не было ничего, а сейчас мне принадлежит целый мир! И этот мир только мой! В нём собраны несметные богатства. В подвалах банков лежат драгоценные металлы, ювелирные магазины и ломбарды никем не охраняются – только бери, не ленись. Может быть, Господь послал мне целую планету?!

Владимир произнёс эту тираду, и тут ему стало стыдно. Он подумал о тех несчастных и обездоленных людях, которые встречались ему на жизненном пути.

«Я с ними непременно поделюсь, организую благотворительный фонд, бесплатные приюты для бродяг, теперь я смогу многим помочь, – пообещал себе Николаев. – Только вот, сначала нужно скорее выкупить этот дом… Ну, теперь это не проблема».

И от этой мысли ему стало необыкновенно хорошо. Житель двух миров вошёл в дом и закрыл дверь на ключ. Впереди его ждало много интересных и важных дел.

Грязный, дурно пахнущий бродяга проснулся в подвале. Он приподнялся на локте и сел.

«Господи, благодарю! Какой чудесный сон ты мне послал!» – благоговейно подумал он.

Боковым зрением Владимир заметил, что рядом с ним находится какой-то предмет. Он повернул голову и увидел дипломат. Бродяга лихорадочно открыл его, быстро сунул руку внутрь и нащупал на дне монеты. «А может, и сон пророческий? – предположил мужчина. – Хорошо, если так!»

Николаев закрыл чемоданчик, засунул его в старую клетчатую сумку, встал и с улыбкой покинул опостылевший подвал. Теперь он ясно представлял, что ему следует делать дальше.