Александр Шалимов - Вестник
Меня нашли на ступеньках веранды с мертвой птицей в руках. Потом я долго болела, и тетка Юлия уверяла, что это ворон накаркал. В какой-то степени она была права. Мне потом рассказывали, что в бреду я твердила, что должна похоронить Боба среди цветов в беседке, обвитой цветами... Но его не похоронили... Брат забрал тело ворона в свой институт. Его там исследовали со всех сторон по всем правилам биологической науки. Мозг и что-то еще заспиртовали, а когда я выздоровела, брат подарил мне чучело Боба, очень искусно сделанное тем орнитологом, который приезжал к нам летом. О своем приключении я потом рассказала и врачу, и моим родным. Кажется, никто не принял моего рассказа всерьез. Врач покивал многозначительно и записал несколько слов в истории болезни, а Яков пожал плечами и объявил, что все их самые новейшие методики не установили при анатомировании Боба никаких отклонений от нормы. Только мозг чуть-чуть больше по весу, но это ровно ни о чем не свидетельствует... Обыкновенный старый ворон.
Разумеется, в ту осень я никуда не поступила, а год спустя сдала экзамен на астрономию. И после окончания аспирантуры специализировалась по радиоастрономии. Вот и все...
- Ну и как же, - спросил я ее, - пока ничего?
Она слегка улыбнулась:
- Увы, пока ничего. Ищу... То есть ищем, - поправилась она, вставая. Вот скоро вступит в строй еще более мощный радиотелескоп. - Она вздохнула, надела очки, и ее серьезный задумчивый взгляд снова задержался на чучеле Боба.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});