Сергей Булыга - Убей меня ! (Черная сага - 5)

Гурволод даже бровью не повел, а лишь сказал:

- Я-то и золото возьму, я и уйду. И вы сожжете Ровск. А дальше что? Мы уже через неделю отстроимся, ибо возводить тростниковые хижины - дело нехитрое. А чтобы этого не случилось, ты должен не только сжечь мой город, но и взять его штурмом и перебить всех моих подданных, потому что огонь не причинит им никакого вреда - они переждут его в землянках. А уж о том, к чему может привести то, что ты оставишь позади своего войска моих разъяренных сородичей...

И он даже не стал договаривать фразу, а только нагло усмехнулся. Я спросил:

- А велика ли твоя дружина?

- Нет, - сказал варвар, - в ней всего пять тысяч. А в каждой тысяче по двадцать сотен, а в каждой сотне по четыре десятка, по семьдесят воинов в каждом. Дружин же всего три. Вот и считай.

Я засмеялся и сказал:

- А ведь меня предупреждали: Гурволод тверд в опасностях. И так оно и оказалось, да! Так вот, теперь я говорю, зачем я призывал тебя. Итак, я и действительно иду в Ярлград, и я очень спешу, а потому я не хотел бы терять время на распри и битвы с тобой. Я лучше заплачу тебе - и мы расстанемся, как братья. Итак, твоя цена!

- Все, - сказал варвар.

- Все? - словно удивился я. - Не много ли? Здесь, в этом ларе, триста сорок тысяч...

- Но, - сказал варвар, - только на ярлградском капище ты возьмешь вдвое, а то и втрое больше. А я... - и тут он хитро улыбнулся, помолчал, потом сказал: - А я пойду вместе с тобой и помогу тебе во всем, в чем тебе будет надобность. Но чтобы мои воины шли веселей...

- А кто сейчас в Ярлграде?

- Верослав. А Айгаслав бежал, ушел по Рже, и там его, наверное, убили. Или нет? Не знаю! Но зато знаю то, что этот ларь вполне пойдет взамен на десять тысяч воинов, а у меня их не менее, если даже не более. Однако я не привык торговаться. А ты что на это скажешь?

- Так, хорошо! - воскликнул я. - Весь ларь. Я согласен! А кто пойдет в залог нашей с тобой крепкой дружбы?

- Мой старший внук.

- А почему не сыновья?

- Что сыновья! Если ты такой во всем сведущий, то должен знать и то, что мой наследник - это мой внук. Любимый внук! Он - это я, я - это он. Вот, Хрт свидетелем!

И он свел пальцы крестиком. Я долго думал, вспоминал, прикидывал... Потом налил вина, рука моя дрожала, и сказал:

- Острых мечей! Храбрых врагов! Большой воды!

Мы выпили. Потом...

Потом я повелел - и ларь с эскортом был отправлен в Ровск. Потом мы принимали ровских воевод, был пир. Потом...

Я уже спал, но абва разбудил меня и начал выговаривать мне за то, что я поверил варвару, что тот в любой момент может предать меня, ударить мне в спину, что...

А я сказал:

- Когда ты, о наидостойнейший, варишь в своих медных горшочках всевозможные зелья, я разве даю тебе советы, чего прибавить и чего убавить? Ну а когда ты ночи напролет корябаешь какие-то значки, я разве говорю тебе... Пшел вон! Пшел, говорю!

И он ушел. А наутро мы снялись с лагеря, взошли на корабли и двинулись дальше. А варвары шли берегом. Их было тысяч семь, не более, Гурволод впереди, на вороном коне. А его внук...

Внук был при мне, на корабле, было ему шестнадцать лет - зим, так он мне сказал, - а звали его Любослав. И это все, что я о нем узнал; ярл Любослав молчал, и никакие мои ухищрения не подвигали его на беседу со мной. А был ярл Любослав довольно рослый и плечистый, черты лица имел весьма приятные, на нем были богатые одежды, а меч его... Чего и говорить! В этой дикой и нищей стране даже простые, незнатные варвары, и те при первом же удобном случае стараются заполучить себе приметное, особое оружие и, кроме того, без всякой меры украшают его позолотой и инкрустациями, выцарапывают на нем всесильные, как это им кажется, магические заклинания, и вообще, они относятся к своим мечам словно к живым созданиям - дают им имена, клянутся им в любви и верности и ублажают их...

А у меня простой легионерский меч, а ножны - серый кожаный чехол, на нем завязки - два засаленных шнурка; меч затупился или же сломался - я этот выброшу, возьму себе другой, их у меня уже с десятка два перебывало... И в то же время я - архистратиг и на моем счету двенадцать триумфов, передо мной дрожит Владыка Полумира! А этот безбородый юноша, ярл Любослав... Да, кстати, он еще не полновластный ярл, а только ярлов внук - ярл сыновей отверг, сослал в далекие селения, а внука, чтобы их еще сильнее принизить, взял да и приласкал, официально назвал своим преемником, дал ему в знак этого синий, особого покроя плащ, дал и особый драгоценный меч - все ножны в самоцветах, - и этот юноша, когда он теперь сидит возле меня, то не снимает руки с рукояти этого меча. Он, видно, думает, что если мы вдруг задумаем на него наброситься, то он тогда этим мечом - конечно же, всесильным и так далее - легко отобьется от нас. А пока что он просто сидел и молчал. И я сидел, смотрел на варварского ярла и молчал. И он молчал. Как вдруг Гликериус сказал:

- А меч-то у тебя еще не кормленый!

Ярл Любослав насторожился, но смолчал. А абва продолжал:

- Да-да, не кормленый. Еще месяц назад он был в земле, потом его достали, сбили с него ржавчину и вновь перековали. А крови на нем нет.

- Есть! - не сдержался ярл.

Но абва, усмехнувшись, возразил:

- Да разве это кровь? Кровь у меня и у него и у тебя. А у раба - что, тоже кровь?!

Варвар нахмурился. Гликериус опять заговорил:

- А знаешь, для чего мечу дают ржаветь? Не для того, чтобы он затем очистился, как думаете вы, а для того, чтоб изменить его химический состав, ведь углерод...

Но тут он замолчал и посмотрел ярлу в глаза. И долго так смотрел...

Потом сказал:

- Я знаю, что начертано на лезвии. Сказать?

Ярл побледнел... и мотнул головой - нет, не надо.

- Ну что ж, не надо, так не надо, - согласился абва. - Но тогда я скажу тебе вот что: не придавай особого значения надписям, потому что не такие уж они могущественные, как думают некоторые. Вот, например, меч Хальдера тоже ведь был исписан магическими письменами...

- Нет! - сказал варвар. - Его лезвие...

- Я не о лезвии - о ножнах, - сказал абва. - Ведь лезвие разит, а ножны укрывают. Так вот, на этих всемогущих ножнах было написано, что тот, кто облада...

И абва замолчал. А после рассмеялся и сказал:

- Я разболтался, словно женщина. Надеюсь, ярл простит меня.

Но ярл молчал. И он был явно недоволен тем, что абва замолчал, ибо ему, конечно же, очень хотелось бы услышать продолжение...

Однако старый мошенник уже резко переменил тему разговора; сперва, обратившись ко мне, он спросил, когда мы собираемся делать привал, а потом стал подробнейшим образом - и уже не по-варварски, а по-руммалийски рассказывать мне о том, как прошел его вчерашний опыт с живым серебром, и так и сыпал, так и сыпал мудреными терминами...