Пол Андерсон - Проблема страдания

Сначала все было прекрасно, словно улыбка Мэри в рождественское утро. Корабль высадил нас, — он не бы рассчитан на то, чтобы болтаться на орбите, — и мы обосновались на самом большом континенте. Вскоре наша команда рассеялась по всей планете. Ольга и я вошли в состав группы, обследовавшей южное побережье — огромный залив, который буквально кишел жизнью. Мощное течение устремлялось оттуда на восток и, встретив на своем пути архипелаг, отклонялось на север. Летая над водами, мы заметили гигантские пятна, плавучие скопления водорослей, которые служили пастбищами для чудовищных морских животных, а также, без сомнения, поддерживали жизнедеятельность более мелких животных и растительных видов.

Нам захотелось рассмотреть их получше. Однако наша лагерная авиация для этого не годилась, да и к тому же она постоянно была нужна для других работ. Оставались лодки, и мы решили спустить на воду одну из них. В состав экипажа вошли Инхерриан, его жена Уэлл, их взрослые дети Руза и Аррэк, моя прекрасная молодая жена Ольга и я. По приблизительным подсчетам Ольги, нам требовалось три или четыре местных дня, чтобы добраться до ближайшего скопления водорослей, и по меньшей мере неделя — на его исследование.

Пит залпом осушил свой бокал и потянулся к бутылке.

— И вы попали в беду, — подсказал я.

— Нет. — Резким жестом он вытер губы. — Она сама обрушилась на нас. Ураган. Совершено… Мы мало знали об этой планете. Из-за быстрого вращения и сильной радиации ярость и неистовство шторма превзошли все, что было бы возможно на Земле. Мы оказались полностью в его власти, и нам оставалось лишь молиться.

По крайней мере, я молился, и, полагаю, Инхерриан тоже…

Ветер визжал, выл, гудел, хлестал по телу холодными струями. Волны грохотали в этом движущемся воздухе — то зелено-черные с белыми, как клыки хищника, гребнями, то бесцветные, когда солнце скрывалось за мутными тучами. То и дело среди бурунов вырисовывались очертания какого-нибудь огромного чудовища. Лодка скользила мимо, проваливалась во впадины между волнами, карабкалась на гребни и вновь падала вниз. Ледяные брызги, обжигающие горечью губы и язык, окутали суденышко густой взвесью.

— Если нас не зальет водой, мы можем спастись, — сказал Инхерриан, когда стихия нанесла первый удар. — Эта посудина довольно-таки устойчива, и горючего у нас достаточно. Если удерживать ее нос в безопасном положении, мы выживем.

Но течения уже завладели ими и несли туда, где могучий поток встречался с островами и его воды вспенивались, откатываясь назад, крутились и ревели. Прилив становился все неистовее с каждой минутой. Лодка завалилась на бок, и огромная волна, пройдясь по палубе, окончательно опрокинула ее. Корпус загудел, словно колокол.

Пит, Ольга и Уэлл находились в это время в каюте, тщетно пытаясь передохнуть перед очередной вахтой. Уэлл ухватилась лапами и когтями на сгибах крыльев за гамак, в котором прежде спала, и повисла на нем, не проронив ни звука. В тусклом мерцании единственной лампы, среди густых мелькающих теней, ее глаза светились, как топазы. Казалось, они не замечают царившего вокруг хаоса.

Люди привязали себя леером к койке. Они обнялись, помогая друг другу держаться и переносить бешеные скачки катера, которые, казалось, грозили расплющить их о стены каюты. Светлые волосы Ольги, рассыпавшиеся по плечам, были для Пита последним ярким пятном во Вселенной.

— Я люблю тебя, — говорила она снова и снова, и ее голос был слышен даже сквозь раскаты грома и завывание ветра. — Что бы ни случилось, я люблю тебя, Пит, и благодарю за все, что ты мне дал.

— И я тебя, — отвечал муж. «И Тебя, — думал он при этом. — Быть может, Ты пощадишь хотя бы ее? Не забирай ее, прошу Тебя, по крайней мере, не сейчас! Раз уж такова Твоя воля, возьми меня, но не Ольгу, иначе оставишь раба Твоего в необоримой печали».

Порыв ветра распахнул дверь каюты. Сквозь грохот урагана прорвался еле слышный голос Инхерриана, высокий, свистящий, но сильный:

— Скорее наверх!

Уэлл повиновалась немедленно, Берги же сначала натянули на себя спасательные жилеты. На лодке не было индивидуальных антигравитонов, и, окажись они за бортом, взлететь оказалось бы невозможно. Вокруг ревела тьма. Пит едва различал на корме Рузу и Аррэк, с трудом удерживающих румпель. Рядом с ними стоял Инхерриан и указывал вперед.

— Смотри, — прокричал капитан. Пит, не имевший присущих птицам мигательных перепонок, вынужден был прикрыть глаза ладонью, чтобы разглядеть хоть что-то сквозь ураган. Он увидел, как из белой стены пены поднимается еще более глубокая тьма, и услышал грохот бурунов.

— Вырваться невозможно, — сказал Инхерриан. — Слишком мало сил. Похоже, что нас разобьет. Надо приготовиться.

Ольга в ужасе прикрыла рот рукой, заметалась возле Пита и, как ему показалось, прошептала:

— О нет!

Потом она внезапно остановилась, спустилась вниз, в каюту, привязалась как можно крепче и принялась собирать все самое важное, что там находилось. Пит вдруг понял, что любит ее даже больше, чем сознавал до сих пор.

Спокойствие жены передалось и ему. Бояться было просто некогда. Он тоже занялся делом. Итри могли захватить с собой часть оборудования и пищевых запасов, но при таких условиях много им поднять не удалось бы. Люди, поддерживаемые жилетами, должны были взять большую часть нагрузки на себя. Они привязали к себе все, что могли.

Когда Берги вновь поднялись на палубу, под лодкой уже были рифы. Инхерриан приказал им подойти к рулю. Его жена, сын и дочь встали вокруг, уцепившись за поручни с силой, с которой обычно хватали добычу, и расправили крылья, чтобы создать некоторое подобие укрытия. Капитан забрался на крышу рубки, используя ее в качестве наблюдательного пункта. Выкрикиваемые им команды едва долетали до Бергов.

— Право руля! — Волны взметнулись, ударившись о риф по левому борту, и понеслись вспять. — Два румба вправо — так держать!

Лодка проскользнула между двумя скалами. Впереди виднелся темный проход, расколовший отвесные темные берега острова. Куда вел этот проход? В лагуну, к спасению? Буруны яростно ревели по обе стороны адских врат и повсюду вокруг.

Лодку потряс страшный удар, сбивший с ног Ольгу и оторвавший от поручней Аррэк. По команде капитана Пит дал полный задний ход, но это было бесполезно. Лавина за лавиной по палубе перекатывались волны.

Пит очутился в воде. Она сковала его и потащила вниз, на дно, усеянное острыми камнями. Он подумал: «В Твои руки передаю себя, Господи. Помилуй Ольгу, пожалуйста, пожалуйста…» Море снова выплюнуло его, дав глотнуть воздуха напоследок.