Александр Шохов - Рождение сатаны

Но, очевидно, был Павел Афанасьевич укушен окаянным зубом - урезонить его было непросто. Поймав взгляд племянника, он показал ему глазами на рогоносца и повлек королеву за собой. У Людмилы Максимовны нелепо моталась висящая на изящном запястье маленькая косметичка: она немножко пыталась сопротивляться,- на случай, если муж отвернется от колонны. Но тот не отворачивался: в добрых отношениях с Павлом Афанасьевичем он был очень заинтересован.

- Ах! Вы обесчестили мою пудреницу!- слышалось вскоре в темноте будуара.- Ах!

- Дорогая! Каким образом?

- Вы на нее сели.

- Завтра же у Вас будет бриллиантовая пудреница...

Больше слов нельзя было разобрать, потому что их заглушили шорох и какие-то неясные звуки.

Около десяти часов разговорный накал у гостей поутих, блаженная лень овладела всяким, кто сидел за столом, и даже Павел Афанасьевич утихомирился, хотя все еще поерзывал на стуле, словно бы желая нечто сказать; впрочем, делал он это больше по привычке.

Наступил момент, когда есть, пить и разговаривать уже не хотелось, а уезжать было еще рано. Иные мужчины потянулись к ломберным столикам, оставшиеся лениво разговаривали и масляно оглядывали соседок.

- Господа! Давайте играть в фанты! - предложила королева.

Экскурсия в будуар пошла ей на пользу, ее глаза весело блестели и на лицо легла тень отлетевшей молодости.

Дамы тотчас согласились, оставшиеся мужчины были вынуждены подчиниться, и игра началась.

В это время в поисках какой-то понадобившейся ей вещицы супруга мэра зашла в кабинет мужа. Она пробежала глазами по знакомым предметам и вдруг увидела на каминной полке яркий бланк приглашения. Влекомая каким-то предчувствием, Ольга Давидовна подошла и развернула открытку. Было напечатано следующее:

Уважаемый Карел Ярсович!

Приглашаем Вас тринадцатого числа сего месяца и, конечно же, года, посетить наш клуб после 17.00. Будем рады видеть Вас без сопровождающих, запросто, потому что хотим конфиденциально сообщить Вам информацию, которую Вы, да и не только Вы, давненько желаете получить.

Любящие Вас ИДИОТЫ.

В груди у Ольги Давидовны нечто оборвалось, вековой страх пробудился в ее душе, и решив поговорить с мужем сегодня же, (о ужас! сегодня было двенадцатое!), она спустилась к гостям и весь оставшийся вечер умело скрывала испуг.

Клуб идиотов открылся немногим более двух недель назад. 25 января мэру было подано прошение разрешить открытие клуба в восстановленном здании пустующей школы. Прошение было выполнено на бумаге с тонкой работы водяным знаком: шут в длинном колпаке заговорщически подмигивал, держа в руках литеры КИ. Символ был неприятен мэру. Но именно смелость и неожиданность прошения, неясность того, какие силы за ним стоят, остановили всевластную руку, занесенную уже для привычной резолюции. И впоследствии мэр не раз благословлял собственную осторожность, потому что на следующий день "с самого верха" пришла секретная телеграмма с рекомендацией оказывать активистам КИ всяческое возможное содействие. В телеграмме указывалась именно аббревиатура, и не было никакого намека на расшифровку,- значит наверху ею пользовались уже давно. Минимум месяц. Мэр, не колеблясь, утвердил прошение, и клуб открылся. Через неделю Карел Ярсович решился отправить в центр до странности неприметного человека, откликавшегося на имя Экс. Агенту пока ничего не удалось выяснить, хотя он регулярно сообщал о своем "благополучном самочувствии". Это означало, что его еще не рассекретили.

Клуб был торжественно открыт 27-го, на здании появилось яркое изображение шута, столь неприятное мэру. Поскольку школа располагалась на возвышенности, рядом с телемачтой, а изображение шута по ночам светилось, подобно западной рекламе, погруженный в тьму город имел возможность по вторникам, пятницам и субботам взирать на эмблему и отводить взгляд от непривычного, слепящего электрического света, льющегося из окон. Фонари на улицах не включались уже третий год, и странные, и мятежные мысли будил шут в умах горожан.

Клуб заседал, пресса молчала, любопытство росло. "И почему я не отдал это здание театру?" - думал мэр, и на морщинистом лбу отражались печальные мысли. Он попытался придраться к нерациональному использованию электроэнергии, но ему ответили, что лучше использовать ее нерационально, чем не использовать вообще, и представили документы, из которых становилось ясно, что электростанция у них собственная, а топливо для нее они привозят бог знает откуда, но на совершенно законных основаниях. И теперь вот это приглашение... Или Карел Ярсович чем-то им не угодил? А вдруг это анти... О, господи! Но что же они хотят сообщить?!

Гости разошлись. Ольга Давидовна вошла в спальню мужа.

- Карел!

- Что, Оля?

- Я видела приглашение...

Карел молчал, тщательно развешивая на стуле атласный халат.

- Какое приглашение?

- В клуб...- спина мужа странно ссутулилась, он посмотрел на нее затравленно.

- Карел! Ведь мы пойдем туда вместе, правда?

- Ну что ты, Оля, успокойся, вместе нельзя. Я пойду один, - гордые нотки отчаяния послышались в его голосе.

- Я не пущу тебя! - она нежно и испуганно приникла к его груди, и много сил понадобилось в эту ночь Карелу Ярсовичу, чтобы утешить любимую супругу.

4.

Если бы кто-нибудь сумел незаметно проникнуть в заколдованный флигель поздним вечером тринадцатого февраля, то он увидел бы много любопытного. Взору его представилась бы вдова, сидящая при свечах в кабинете мужа и покрывающая лист за листом странными чернильными узорами. Могло показаться, что Ксения рисует каракули, на деле же она тщательно выводила магические знаки. Неделя потребовалась ей, чтобы исполнить просьбу мужа, и сегодня ЭТО должно было свершиться. Она не знала, как это будет, но ей удалось направить всю силу нечисти на его благо. Порою, она, задумавшись, скользила взглядом по лепному потолку и по знакомым, застывшим в почтительном ожидании харям друзей своих, или гладила лежавшего у нее на коленях огромного серого кота. За окном бушевала невиданная вьюга и дом страшно поскрипывал, выдерживая ее натиск. И весь кабинет был словно наполнен невидимым, неуловимым движением, от которого порою случается в воздухе легкий сквозняк, не колышущий свечей, но ощутимый на лице.

И хотя чудовища, окружавшие ее, привели бы в трепет всякого, и не знала она, к чему приведет ее колдовство, не было страха в душе Ксении. Слышались ей порою легкие звоны, она чувствовала прикосновения неведомых существ, и знала, что несколько их уютно расположились в ее рассыпанных по обнаженным плечам волосах.

- Где муж мой? - спрашивала она у всеведущих духов.- Ответьте!