Барри Лонгиер - Операция «Страх»

Из подслушанных обрывков разговоров я понял, что всю банду вышибли из корпуса четыре года назад, после того как Миклинн схлестнулся с послом Луа. С тех пор они слонялись по Масстоуну, в основном вокруг базы, в надежде заполучить какую-нибудь работенку по гражданскому контракту, или ввязывались в разные сомнительные предприятия. Когда Миклинна вернули в корпус ради экспедиции на Д’Маан, он поставил условие, чтобы всех его бывших подчиненных восстановили в их прежних должностях и званиях. Я попал к ним в компанию лишь потому, что психолог, с которым Миклинн летал раньше, умер.

Оборудование было погружено в челнок, челнок пристыкован к грузовому кораблю, и в пути на Арапет, где ждала подготовленная для нас орбитальная станция, я то и дело размышлял: где же, когда же все пошло не так, как мечталось? Записавшись в космический корпус и поступив в академию, я частенько воображал себе свое первое задание — только не с такими товарищами по команде.

Примерно на полпути всем нам приказали собраться в тесной кают-компании грузовика на общий инструктаж.

Миклинн запалил огрызок сигары, выпустил синее облако дыма и, осмотрев нас поочередно, осведомился:

— У кого какие вопросы?

Мустафа Ассир тряхнул своей кудлатой черной головой.

— Миклинн, почему бы нам не разорвать тебя на куски?

И выразительно пошевелил пальцами, способными, вероятно, вязать узлом чугунные прутья. Миклинн фыркнул.

— Только попробуй — забью твой тюрбан тебе в глотку до самых печенок. — Он опять оглядел нас по очереди, потом снова обратился к Мустафе: — Я не заставлял вас, бездельники, рисковать ради меня своей шеей. Вы делали это по доброй воле…

Аранго выставил вперед волосатую руку.

— Мы сделали все, как надо, Рэд. Но никак не думали, что на отчете ты поведешь себя как тупица…

— Тупица? — хмуро рявкнул Миклинн. — Я всего-навсего сообщил, что могут натворить на планете Луджок эти арапетские волосатики, если не провести более глубоких исследований. И ведь натворили…

— Мы не оспариваем факты, Рэд, — рассмеялся Паркс, — мы не согласны с тем, как ты их преподнес. — И обратился к остальным: — Вспомните, ребята, разве не он назвал членов совета кретинами?

Джерзи Нивин, кивнув, добавил:

— И еще он заявил, что они ведут обсуждение, засунув головы друг другу в…

— Хорошо, хорошо! — вновь нахмурился Миклинн. — Но разве не я вернул вас обратно в корпус? Чего еще вы, плаксы, хотите?

Аранго закатил глаза, потом, выдержав паузу, взглянул на Миклинна в упор.

— Рэд, по-моему, ты задолжал мне и ребятам жалованье без малого за четыре года. И поскольку получить его нам не светит, я, как только выпадет случай, заберу его из твоей заначки.

Миклинн опять фыркнул.

— Ты что, позовешь на помощь целую армию, Аранго? Ладно уж, раз мы снова дружная команда, посвящу вас в один секрет. Если мы справимся с работой на Д’Маане, вы получите денежки за все четыре года. Так я условился с поверенным Деккером. — Протянув руку за спину, Миклинн достал бумажный рулон, до того прислоненный к переборке, и начал раскатывать его на полу. — Ну а теперь, когда вы, идиоты, поняли, что я забочусь о вас, приступим к работе. — Он попытался справиться с рулоном одной рукой, но не получилось. — Паркс, поставь ногу на этот угол. Бонер, возьмись за другой. — Феликс Кенигсберг, опустившись на колени, стал придерживать скатку. — Не смажь схему, Феликс…

Перед нами предстала синусоидальная проекция планеты Д’Маан. На карте были видны обширные массивы суши и на них крестики — девять черных и три голубых. Первым это заметил Мустафа.

— Рэд, что означают кресты?

— Черные — места, где совершали посадку предыдущие девять экспедиций. Восемь из них — экспедиции волосатиков, а вот это, — он постучал пальцами по самому жирному кресту, — экспедиция нашего корпуса. Синие кресты — посадки разведчиков-роботов. Еще более скверная штука, чем с экипажами. Роботы сообщили, что прибыли, а потом и не пискнули.

— А теперь, стало быть, послали нас, — буркнул Мустафа.

— Да, теперь послали нас.

Паркс склонился над картой, уперев локти в колени, и спросил:

— Рэд, а кто возглавлял экспедицию корпуса?

— Джаддук. Ты его не знаешь. Он внеземлянин из системы Ну-умииа. — Миклинн задумчиво потер подбородок, а спустя секунду глянул на Паркса в упор. — Джаддук был толковый малый и никоим образом не тупица. — Затем он опять обратился к карте. — Обратите внимание на эти поля…

На схеме, помимо крестиков, виднелись петли и завитки, слегка вдавленные и затененные. И вновь вопрос задал Мустафа:

— Ну и что это такое?

— Поля зафиксированы с орбиты. Какие-то электрические возмущения…

— Связанные с магнитным полем планеты?

— Не имеющие к нему ни малейшего отношения. Однако убедитесь сами — все крестики до единого попадают точнехонько в эти поля. Феликс, — команда бортинженеру, — подними верхнюю схему. — Инженер так и сделал. Следующий лист пластика был покрыт затененными петлями и витками, не вполне совпадающими с аналогами на первой карте. — Эта схема составлена с орбиты командой Джаддука. Как видите, поля перемещаются.

— Сколько времени прошло между двумя схемами? — новый вопрос Мустафы.

— Почти год на Д’Маане. Десять земных месяцев. — Миклинн поднялся с лежанки и, присев подле карты, коснулся одной из петель.

— Мы еще проверим для полной уверенности, но этот изгиб должен к нынешнему дню сдвинуться примерно сюда. — Тут он переместил палец сантиметра на два — там стоял красный крест. — Вот намеченное место нашей посадки. Эти поля — ключ к загадке Д’Маана. Но я не намерен прыгать сразу внутрь поля, лучше пусть оно потихоньку наползет на нас. — И, подняв глаза на Мустафу: — Мы получим ту же орбитальную станцию, которую использовал Джаддук. Как только попадем на борт, покопайся хорошенько в базе данных. — Он еще раз глянул на карту, глаза у него заблестели. — Раз никто другой не справился с этой сволочью, придется уж нам с вами…

Миклинн завывает и стонет, по-прежнему заламывая руки, свернувшись в позе зародыша. Быстрый взгляд в его сторону — и я грожу ему окровавленным кулаком: «Прекрати, Миклинн! Прекрати! Оно одолело тебя, разве не понимаешь?..»

На меня нисходит голос с небес: «Это же не я, Дин! Я здесь, в пруду…»

«Рэд!..» Стремительно оборачиваюсь, вглядываюсь мимо скелета в тихую гладь пруда. В центре пруда — Миклинн, стоит по пояс в воде, опустив ладони на ее поверхность. Оборачиваюсь еще раз, и как раз вовремя: образ плачущего Миклинна тускнеет и исчезает у меня на глазах. Джерзи Нивин вскрикивает — он наконец заметил, что его ноги развеялись прахом.