Абрахам Меррит - Живой металл

Глава IV

— Луис! — рыдала она. — Какое счастье, какое счастье, что вы здесь!

Она освободилась от моих рук и нервно засмеялась.

Я окинул ее быстрым взглядом. Она была все такая же, как и три года назад. Большие голубые глаза то были серьезны, то полны задора; маленькая, полненькая и нежная; прекраснейший цвет лица; пикантный носик с намеком на дерзость; блестящие густые локоны — вполне земная девушка. Яркая и прелестная.

Я представил ей Дрэка и заметил в его глазах восхищение.

— Я… я следила за вами, как вы боролись в этой ужасной яме. Я не могла разглядеть, кто вы, но сердце мое изнывало от жалости к вам, Луис, — шепнула она. — Что это такое там?

Я покачал головой.

— Мартин не мог вас видеть, — продолжала она. — Он сторожит дорогу. Но я побежала… чтобы помочь вам.

— Мартин сторожит? — спросил я. — Зачем же он сторожит?

— Я… — она замялась, — я лучше скажу вам при нем.

Мы прошли в крепость через полуразрушенный вход. Пол помещения был усыпан обломками, упавшими с растрескавшегося сводчатого потолка. Сквозь трещины сверху лился свет. Мы пробрались среди обломков к рушащейся лестнице и стали карабкаться по ней. Мы очутились против похожего на глаз отверстия. На фоне его черным силуэтом вырисовывалась длинная, худощавая фигура Вентнора, сидевшего высоко на груде развалин с ружьем в руке. Он пристально смотрел на древнюю дорогу, верхние извилины которой были отлично видны через амбразуру. Он не слышал нашего приближения.

— Мартин, — тихо позвала Руфь.

Он быстро обернулся.

— Март! — крикнул я.

— Луис! — он почти свалился со своих камней и схватил меня за плечи. — Сорнтон! Как попали вы сюда?

— А вы? — воскликнул я. — Как случилось, что вы и Руфь тут?

— Каким путем вы пришли? — Перебил он. Я указал на юг.

— Не через впадину же? — спросил он недоверчиво.

— Это стоило нам наших лошадей и почти всех наших запасов, — с горечью ответил я.

— Но почему вы здесь сидите? Почему не идете по дороге в гору? Что вы сторожите? — спрашивал Дрэк.

— Твой черед, Руфь, — обратился к ней Вентнор с мрачной усмешкой. — Расскажи им. А я буду сторожить.

— Это было с месяц назад, — начала Руфь, — мы заблудились. Караван наш изменнически покинул нас и оставил нам только одну лошадь. Нам удалось найти дорогу, которая вела к югу. Мы решили идти по ней. Она была старая и заброшенная, но вела куда нам было нужно. Сначала она привела нас в местность с невысокими горами, потом к самому подножию большого хребта. Наконец, в горы — и потом оборвалась.

— Дорога преграждалась скалами, через которые мы не могли перебраться, — вставил Вентнор.

— Мы стали искать другой дороги, — продолжала Руфь, — и к концу второй недели поняли, что снова заблудились. Мы были в самом сердце хребта. Вокруг нас лес огромных, покрытых снегом вершин. Нигде не было и признаков человеческого жилья. Казалось, что ни один человек, кроме нас, никогда не бывал в этих местах. В пище мы не нуждались, дичи было сколько угодно, и рано или поздно мы должны были найти дорогу, которая вывела бы нас отсюда. Поэтому мы и не тревожились. Пять ночей назад мы расположились лагерем в начале маленькой, прелестной долины. Там был пригорок, который возвышался над долиной, как сторожевая башня. На ней росли деревья, точно высокие часовые. На этом пригорке мы разложили костер, и, поужинав, Мартин заснул. Я сидела и любовалась красотой неба и тенистой долины. Я не слышала ничьих шагов, но что-то заставило меня вскочить и оглянуться.

В свете костра стоял человек и смотрел на меня.

— Туземец? — спросил я. Она покачала головой.

— Далеко не туземец, — ответил за нее Вентнор. — Вот в этом-то все и дело. Руфь закричала и разбудила меня. Я успел взглянуть на этого молодца, пока он не исчез. С плеч его спускался короткий пурпурный плащ. Грудь его была покрыта кольчугой. Ноги перевиты ремнями высоких котурн. В руках его был небольшой, круглый, обтянутый кожей щит и короткий меч с двумя лезвиями. Голова его была покрыта шлемом. Этот человек принадлежал к эпохе… о, по крайней мере, на двадцать веков назад.

Он засмеялся нашему недоумению.

— Продолжай, Руфь, — сказал он сестре.

— Но Мартин не видел его лица, — снова заговорила девушка. А как бы я хотела забыть это лицо! Оно было такое же белое, как и мое, но жестокое, о какое жестокое! Глаза его горели и смотрели на меня так, что хотелось спрятаться. Я закричала и разбудила Мартина. Тогда человек вышел из полосы света и скрылся. Мы потушили костер и перешли дальше в тень деревьев. Но я не могла спать. Я сидела час за часом с револьвером в руке, ружье лежало рядом. Часы тянулись ужасно! Наконец, я задремала. Когда я проснулась, уже рассветало. На меня смотрели двое мужчин. Один был тот самый, который появился в свете костра. Лица их были страшны…

— Они говорили, — перебил Вентнор, — на архаическом персидском языке. Я довольно хорошо знаю современный персидский язык и отлично владею арабским. Современный персидский, как вы знаете, идет прямо от разговорного языка Ксеркса, Кира, Дария, которого победил Александр Македонский. Он изменился главным образом от того, что принял груз арабских слов. Ну так в том языке, которым говорили эти люди, не было и следов арабского. Он звучал странно, конечно, но я легко понимал их, они говорили про Руфь, точнее, разбирали ее весьма откровенно…

— Мартин! — сердито воскликнула Руфь.

— Ну, хорошо, — продолжал Вентнор, — как бы то ни было, я видел, когда эта парочка подкралась. Ружье было у меня под рукой, я притаился и слушал. Вы поймете, что при виде этих людей моя научная любознательность была ужасно возбуждена. В разговоре своем они дошли до обсуждения, какое удовольствие доставит вид Руфи какому-то таинственному лицу. Но как раз в это время Руфь пришла в себя. Она вскочила как маленькая фурия, и выстрелила в них из револьвера. Испуг их был неописуем. Они со всех ног убежали в лес. Это кажется невероятным, но они, по-видимому, понятия не имели об огнестрельном оружии. Я тоже выстрелил им вслед, но промахнулся. Руфь же, должно быть, попала в одного из них, потому что он оставил за собой кровавый след. Мы не пошли по этому следу, а направились в противоположную сторону. В эту ночь не произошло больше ничего. Утром, карабкаясь в гору, мы заметили какое-то подозрительное поблескивание впереди, в милях двух расстояния. Мы укрылись тогда в небольшой лощине, и некоторое время спустя в полумиле от нас по горе прошло человек двести таких молодцов. И это поистине были воины Дария! Люди из той Персии, которая умерла уже много веков назад. Тут нельзя было ошибиться, глядя на их щиты, большие луки, дротики и латы. Подумайте только: двести воинов из далекого прошлого! Когда они прошли, мы ускорили шаги и в эту ночь не раскладывали костра. Но на следующее утро увидали другой отряд, а может быть и тот же самый. Мы снова ускорили шаги, напали на другую древнюю дорогу, которая вела на юг. И вот она привела нас сюда. Как видите, это не слишком удобное место. Мы попытались пройти через впадину к расселине. Мы не видели входа, через который пришли вы. Впадина не представляла ничего привлекательного, но она все же была тогда проходима. Мы прошли через нее. Но когда готовы уже были войти в расселину, из нее раздались самые необычайные звуки — рев, треск.