Роберт Говард - Разбитые кулаки

Когда он норовил прижаться ко мне, я отшвыривал его удачно нацеленным хуком в голову.

Повторяю, я приберегал свой коронный для нокаута, но мои прямые в корпус уже утомили его, вдобавок перед самым гонгом он напоролся на хук правой под сердце и прилег на доски.

Публика выразила свое неудовольствие шумом и градом пустых пивных бутылок, но восседающий на своем помосте под балдахином дон Рафаэль довольно ухмылялся, покручивал усы и торжествующе поглядывал на мрачнеющего с каждой секундой Сальвадора. Топая в свой угол, я увидел, как Сальвадор наклонился и прошептал что-то хмырю в широкой потрепанной шляпе, тот кивнул в ответ и вскоре исчез в толпе. Я успел разглядеть только его поношенное сомбреро.

- Ты молодчина, Стив! - похвалил Джонни, стряхивая с меня пот ударами влажного полотенца и посматривая в противоположный угол, где нахохлился обескураженный Диего с мокрыми волосами.

Над тореро по прозвищу Лев хлопотали секунданты с примочками.

- Постарайся уложить его в этом раунде, - продолжал Джонни. - Все-таки у него правая как пушка, не стоит рисковать... Эй, что они там мудрят с его перчаткой? - С этими словами он в три скачка пересек ринг и вклинился в окружавшую Диего стайку.

Я присосался к бутыли, - проклятый перец, когда ж ты перестанешь меня мучить? Вода успела нагреться от солнца, поэтому я ее выплюнул и смачно выругался. Твердо решив покончить с Диего в этом раунде и вволю напиться, я вдруг услышал чей-то голос:

- Хотите освежиться, сеньор?

Опустив глаза, я увидел парня в большой потрепанной шляпе, он протягивал мне кувшин с холодным, аппетитным на вид напитком.

- Пальмовое вино, - пояснил он. - За мой счет. Ей-богу, очень холодное!

- Вино? - подозрительно переспросил я. - На ринге мне нельзя ни капли спиртного.

- Да что вы, сеньор, разве ж это спиртное? - уговаривал он. - Не крепче лимонада.

- Ладно, давай сюда! - согласился я и ополовинил кувшин единым духом. Пойло и впрямь оказался хоть куда, правда, со странным привкусом. Я прямо-таки ощутил, как живительная прохлада растеклась по всему телу, и велел парню поставить кувшин в тень помоста.

Он с готовностью исполнил просьбу и затерялся в толпе, а я откинулся на своем табурете, ощущая себя в полной гармонии с окружающим миром, и решил, что позволю Диего продержаться еще раунд. Тут как раз вернулся Джонни и сообщил:

- Они пытались зарядить его перчатку железякой, но я не дал. Как самочувствие, Стив?

- Отлично! - весело отозвался я, и в ту же секунду ударил гонг.

Покинув свой угол, я направился к Диего и вдруг ощутил нечто странное. Будто во мне что-то размешивали поварешкой. Казалось, я даже слышу бульканье варева. С первых же шагов я заподозрил неладное. Не знаю, с чем это можно сравнить... Может, с сочетанием землетрясения, взрыва динамитного завода и удара оглоблей по кумполу?

Все вокруг заходило ходуном, а шум толпы почти растаял где-то вдали. Я смутно помню несущегося с отчаянным блеском в глазах Диего. Он махал руками на манер ветряной мельницы, я уклонился от летящего ко мне кулака... Но уклонился не в ту сторону!

Бац! На секунду я уставился на собственный позвоночник. Затем взмыл в воздух и удивился - когда это Джонни успел починить аэроплан? Хрясь! Лежа на досках, я услышал, как взвыл, перекрывая гомон толпы, Джонни.

Рефери считал быстро, как только мог. Я слишком плохо соображал, чтобы уследить за испанскими цифрами, а потому решил не залеживаться. Поднялся и обнаружил, к своему ужасу, что на меня устремились два Диего. Я продырявил кулаком одного, но другой попал мне в голову, и я упал спиной на канаты. Отброшенный назад, я в отчаянии развел руки и схватился с обоими противниками. Мы плясали по рингу втроем под крики осатаневшей толпы, пока нас не развела в стороны пара судей. Выплюнув большой сгусток крови, я в отчаянии потряс головой и угостил убойным левым хуком одного из маячивших передо мной Диего. Но я снова ошибся противником. Страшный кулак боксера Тореадора мелькнул в воздухе, и я растянулся на пыльных досках.

Но я встал. Это мне всегда удавалось. Подниматься с пола - мой коронный прием. Диего дрался как безумный, орудовал правой, будто мясник топором, с сообразным ущербом для моей физиономии. Я мазал, как слепой. Но всякий раз поднимался с брезента и вскоре, в очередной попытке отбиться от Диего, услышал гонг.

Очнулся я на стуле в своем углу, где надо мной лихорадочно хлопотали Джонни и его брат-близнец.

- Что с тобой случилось? - проорали секунданты.

- Против меня выставили двух тореро, - ответил я и икнул. - Я могу отделать любого парня в Южной... ик! - Южной Америке, но двое - это нечестно!

- Ты пьян! - взвизгнул Джонни. - Только этого нам не хватало. Когда ты успел налакаться?

- Я не лакал ничего, кроме лимонада, - пробормотал я.

- Ты что, спятил?! Да от тебя несет, как от винокурни!

- Посмотри сам, - предложил я. - Кувшин там, под рингом.

Он нырнул вниз и простонал:

- Тупица! Знаешь, что это такое? "Гренадская молния", ее секрет знают только местные виноделы. Слона уложит! Мы пропали! Я брошу полотенце!

- Не вздумай!

- Но ты спас меня от быка, и я не допущу, чтобы тебя прикончили!

Толпа сходила с ума, и вдруг кто-то потянул меня за брючину. Это был дон Рафаэль с посиневшим лицом. Он трясся и скалился, как разъяренный котяра. Могу добавить, что мое зрение раздвоило и его.

- Вижу, ты вздумал проиграть! - завопил он. - Хочешь выставить благородного дона Рафаэля Фернандеса Пизарро на посмешище? Видишь вон тех ребят? - Он указал на стоящую неподалеку шеренгу солдат с ружьями у ног. Если ляжешь, - прошипел диктатор, - они тебя поставят к стенке!

- К какой стенке? - ошалело осведомился я.

- Вон к той! - прорычал он и показал пальцем.

- Мне эта стенка не нравится, на нее солнце падает. Неужели нельзя расстрелять меня в тени?

- Р-рр, скотина-янки! - Он отвернулся и тяжело зашагал к своему креслу, подле которого сидел Сальвадор и ухмылялся, как набивший брюхо канарейками кот.

- Что же делать? - простонал бледный, как устрица, Джонни.

- Подай мне кувшин, - пробормотал я.

- Но ты и без того уже пьян в стельку!

- Подай кувшин! - проревел я. - Сейчас будет гонг! - И, выхватив кувшин из неуступчивой руки, я опустошил его и бросил в генерала Сальвадора. Тот взвизгнул и опрокинулся назад вместе со стулом.

- Помоги встать, - пьяно прогудел я, и Джонни, рыдая в голос, помог.

Ударил гонг, я покачнулся на нестойких ногах и увидел скачущего ко мне по рингу Диего с убийственным пламенем во взоре.

Я неуклюже побрел навстречу и едва мы сошлись, обрушил на него удар правой. Не промазал! Будто молотом по наковальне! Диего рухнул как подрубленный, затылком расщепил доску настила.