Евгений Гаркушев - Жребий

- Нет, вагон обычный, купейный, - слегка раздраженно ответил генерал. - Он забронирован для нашей партии. То есть просто заказан. Вы должны использовать каждый час времени для подготовки к бою, а не ютиться на боковых полках в плацкартных вагонах.

- Так точно, - солидно кивнул казак. - Разрешите отправиться в вагон?

- Разрешаю.

Я не видел причин торопиться и остался на перроне, поэтому хорошо рассмотрел третьего резервиста. Из всей публики, снующей по вокзалу, его можно было узнать только по винтовке - причем неза-чехленной, словно он собирался вступить в бой прямо сейчас. Побитый жизнью мужчина лет сорока пяти, а то и пятидесяти, с грубыми руками, копной густых, начинающих седеть волос, морщинистым лицом, слегка сгорбленный. Одет в простые рабочие брюки, рубашку с длинными рукавами и высокие кирзовые сапоги. Рюкзак опоздавшего резервиста был брезентовым, объемистым.

- Вот так так, - вздохнул генерал-лейтенант. - В личном деле, конечно, написано, что он выпивает, и образ жизни ведет простой, но чтобы настолько… Встретишь в городе - типичный житель.

- И шпаги нет, - пришлось согласиться мне.

- Но мы не можем отклонить его кандидатуру. Он - гражданин.

- И от гражданства отказываться не собирается?

- Нет.

- Стало быть, честный и порядочный человек. А как-то изменить результаты жеребьевки нельзя?

- При жеребьевке участвуют наблюдатели от третьих стран. Китайцы и японцы, - поморщился генерал. - Все фиксируется в протоколах. Иначе мы подобрали бы совсем другую команду…

Мне в той команде вряд ли нашлось бы место. И не только мне, даже бравому казаку Чекунову - надо будет спросить, как его зовут. Спецназовцев в отставке хватает, а пехоту все же обучали меньше, да и при численном перевесе противника нам воевать не так привычно, как десантникам и разведчикам.

Подошедший Иванов смерил нас задумчивым взглядом и поинтересовался:

- Вы в Царицын воевать едете?

- Мы, - кивнул я.

Генерал промолчал - видно, все думал о том, как создать боеспособное отделение из такой разношерстной публики.

- Будем знакомы. Федор Иванов.

- Никита Волков. Генерал. Просто генерал, - улыбнулся я. Иванов, видимо, не понял, что я представляю нашего спутника,

а не только себя, и недоверчиво смерил меня взглядом.

- Что же, целых два генерала на одного солдата? Прямо по Салтыкову-Щедрину?

- Нет, я с недавнего времени - ротмистр, - пришлось пояснить мне. - А наш сопровождающий - генерал. Он познакомит нас со стратегией ведения боя, которую разработал штаб.

- Вот оно что, - протянул Иванов. - Ну, пусть разрабатывает. Хотя лучше бы они, генералы, к Царицыну врага не подпустили.

- Господин Иванов, позвольте заверить вас, что штаб предпринимал все усилия, - раздраженно начал генерал, но потом, видимо, понял, что объяснять сейчас что-то или спорить бессмысленно, и прервал мысль. - Пройдемте в вагон!

Поезд тронулся спустя пять минут после того, как мы заняли купе, каждый - отдельное. Постели с белоснежными простынями и одеялами в накрахмаленных пододеяльниках были застланы, столики украшали цветы. Все это мне не нравилось. Мягко стелют, да жестко будет спать. Закинув рюкзак и баул со шпагой на верхнюю полку, я пришел в штабное купе. Генерал задерживался, и мы с Чеку-новым и Ивановым имели возможность познакомиться поближе.

Оказалось, что казака зовут Максимом и последний раз он был на боевом задании два года назад. Федор Иванович Иванов работал мастером погрузочной бригады в таганрогском порту и в армии вовсе не служил, а прошел курс военной подготовки и двухмесячные сборы после получения гражданства в зрелом возрасте. Узнав об этом, Че-кунов даже за голову схватился:

- Как же мы воевать станем, батя? Ты стрелять хоть умеешь?

- Умею, - буркнул Иванов.

- Из винтовки?

Федор Иванович засмеялся:

- Нет, из мушкета!

Казак хихикнул и легонько толкнул Иванова в плечо:

- Прости, батя. Вид у тебя не слишком воинственный.

- Да ничего. Зато ты парень бравый - шашкой своей всех перси-яков в Волгу загонишь и танки в капусту порубишь.

Для портового рабочего, пусть и мастера, Федор Иванович оказался совсем не прост. Нет, мы еще повоюем…

- Артиллерист я, - объяснил Иванов. - Умею и с пушкой управляться, и с минометом, ну и с винтовкой, если надо. Наш взвод специально обучали против танков бороться.

- Это кстати, - заметил я. - Правда, будут ли у персов танки? По сценарию, они поднялись по Волге. Не на баржах же они тяжелую технику везут?

- Отчего нет? - спросил Иванов. - На хорошую баржу пара-тройка танков без проблем влезет. А насчет сценариев - не говорил бы ты этих слов, парень.

- Почему?

- Война - она и есть война, не игрушки. На месте разберемся, что и как. Надо только в землю поглубже врыться - и ни танки, ни вертолеты нам не страшны. Окопаться-то нам дадут?

- Дадут, - сказал генерал, заходя в штабное купе. По приезде ознакомитесь с местностью. Целый день на то, чтобы окопаться, а уж потом персы в атаку пойдут.

- Эх, не пропадем! - воскликнул казак. - Разрешите закурить, господин генерал?

- В тамбуре, - попросил я, предупреждая ответ генерала.

Когда казак вдоволь накурился, а мы с Ивановым обсудили скорость движения поезда - выходило, что к вечеру мы приедем в Царицын, даже если состав не будет сильно спешить, - генерал расстелил на столике карту.

- Оборонять будете левый берег, - сообщил он. - На правом - город, эвакуировать всех жителей невозможно.

- Так ведь биться в городе и в чистом поле - совсем разное дело, - заметил Чекунов.

- Согласен. Но ведь мы не станем прикрываться мирными жителями, а у персов приказ - гражданских не жалеть, город разрушать до основания.

- Зачем? - заинтересовался Иванов. - Дикие люди, дикие нравы?

- Тактическая задача, - пояснил генерал. - Конфликт развивался в штабах, вылазка персов преследует определенные цели. Сейчас мы отыграли у Объединенного Персидского Государства значительную часть территории, создали угрозу для столицы - Тегерана. В настоящей войне персы могли бы предпринять рейд по тылам противника от отчаяния - без всякой пользы для себя, но с большими потерями для нас. А сейчас, если им удастся уничтожить два крупных города и условно перебить их население, мы должны будем согласиться пересмотреть результаты предыдущих действий. Такие результаты для нас неприемлемы.

- Почему неприемлемы? - спросил Чекунов. - Граждане ведь будут убиты только условно. Вряд ли кто-то из них это даже заметит.

- Хотя людские ресурсы сохраняются, представители Персии на законных основаниях могут потребовать переселить всех «условно убитых», а жилой фонд и предприятия - снести. Понятно, что удержать города они не смогут, но взорвать все при отступлении им помешать трудно. А на это правительство не пойдет - слишком велики экономические потери.