Крэйг Делэнси - Три Джулии

Она покосилась на меня с подозрением.

— О чем это вы?

— У Джулии не просто воображаемые подружки. Она действительно верит, что состоит из трех личностей. Ни одна семилетняя девочка не смогла бы поддерживать такую иллюзию столь тщательно, убедительно и продолжительно ради одной только прихоти.

Кристин села в кресло напротив меня.

— Вам нравится иметь над людьми власть? Например, разбивать семьи?

— Нет. Нет, я терпеть этого не могу, — мой голос дрогнул. — Три года назад я послал домой одного мальчика. Я отдал его родителям, решив, что все будет хорошо. Адвокат и его улыбчивая жена, ходячая награда за жизненные успехи. Они забили его до смерти… — Тогда что-то умерло и во мне. После того случая я кое-как ковылял через свои рабочие дни, а дни эти стали казаться чертовски длинными. Я не собираюсь повторять эту ошибку. Джулия — чудесная девочка. Умная. Внимательная. С ней приятно поговорить. Она мне очень нравится. При этом она далека от нормы. Обычно это означает, что с ней происходило нечто… нечто очень плохое. Я обязан защитить ее.

Кристин Лувье молчала. Может, я и перегорел, но все еще мог определить, когда люди готовы вот-вот рассказать правду. Я ждал.

Однако мои ожидания не оправдались. Слова Кристин привели меня в замешательство:

— Думаю, это мутация. Передается по наследству в нашей семье.

— Что?.. — я удивленно поднял брови, пытаясь понять ее. Вопрос касался семейной жизни девочки, а эта аспирантка начала рассказывать про мутации. В какой-то момент я счел сумасшедшей и ее. — О чем вы говорите? Какая мутация?

— В каждом из нас живут люди. В любом члене нашей семьи. — Она встала, подошла к окну и посмотрела на тихую тенистую улицу. Я наконец понял.

— То есть… вы тоже?

Она кивнула, продолжая глядеть в окно.

— Вот уже множество поколений мутация сохраняется. В каждом из нас живут несколько личностей. Обычно три, но не всегда. Наверное, такую мутацию можно назвать адаптивной.

— Адаптивной?

— Мы не безумнее обычных людей.

— Но вы… — я запнулся. Не стоило поддаваться этой абсурдной идее. Скорее всего, она просто врет или страдает галлюцинациями.

Кристин отвернулась от окна.

— Вам не доводилось чувствовать себя… переполненным? Не уставшим, а именно переполненным? Когда понимаешь, что можно просидеть за учебником еще хоть миллион лет, но в голове больше ничего не уместится.

— Конечно. Я же учился на медицинском.

Меня хватало на четыре часа учебы, и все. После этого все мои увлечения — сочинение стихов и песен — вызывали лишь отвращение. Могли даже причинять боль, как громкий шум.

— Когда такое случается со мной, то есть с одной из нас, мы просто переключаемся на другую личность.

Я только кивнул. Хотелось узнать, к чему она клонит.

— К тому же все великие достижения человечества родились из диалогов, разве не так? — продолжала она. — Из взаимодействия и соревнования разных личностей. А каждая из нас может соревноваться сама с собой.

— Но…

— Знаете, — перебила она, — одна из моих… ипостасей изучает стрекающих кишечнополостных. Тех, которых обычно называют медузами.

— Джулия называла их «рыбами».

— Нет. Это могла сказать Джуни. А Джулия и Джулиана никогда бы не ошиблись.

Я попытался скрыть удивление. Она оказалась права.

— Это я изучаю стрекающих кишечнополостных. И уже совершила открытие. Что представляет собой ваша кровь?

Судя по ее тону, вопрос носил педагогический характер. Я пожал плечами:

— Систему доставки кислорода.

— Да, такова ее функция, но все же? Это океан внутри вашего организма. Вся эволюция сводится к тому, чтобы забирать снаружи нечто полезное, а затем захватывать его и помещать внутрь, под свой контроль. Подчините себе море, управляйте его составом и температурой, и вы сможете омывать свои клетки, даже находясь на земле. Так появилось кровообращение. Возьмите запахи и изображения предметов окружающего мира и поместите их в свой внутренний мир, где способны манипулировать ими, составлять планы. Это воображение, разум. Величайшим достижением за всю историю человечества стало возникновение общества. А наша семья помещает его внутрь себя. Вы живете в обществе, как губка в море. А мы носим общество с собой, как кровь.

Это зашло слишком далеко. Я поднял руки, защищаясь от ее слов.

— На мой взгляд, ваше объяснение не очень-то правдоподобно. Я ожидал истории о жестоком обращении — это более вероятно, чем ваши… мутации.

— Я рассказала вам правду. Почему вы не принимаете во внимание такой вариант?

— Хорошо. Пусть вы ничего не придумываете. Мы можем проверить ваши слова, так же, как в тестах соощущений. Ряд быстрых вопросов и ответов. Я могу доказать, что вы не притворяетесь. Тогда я смогу отпустить Джулию и не буду считать травму причиной ее поведения.

Она покачала головой.

— Не сейчас. Нас еще слишком мало. Мы не хотим, чтобы люди… задавили нас. Сделали из нас шоу уродцев. Или даже признали угрозой обществу.

— Несколько недель вами будут интересоваться, а потом все забудется.

— Возможно. Но мы не хотим вымаливать у людей свое право на уединение, — она вздохнула. — Теперь вы знаете наш секрет.

— Даже если я поверю в эту историю, это все равно не гарантирует безопасности Джулии.

— Здесь выросло не одно поколение. И ни один из нас не страдал безумием. Ни разу за всю историю.

Я нахмурился. Как теперь быть? Рассказ Кристин поставил меня в тупик. Какая-то часть меня считала его правдоподобным, скептик же говорил, что меня водят за нос.

Я встал.

— Мне нужно возвращаться в больницу. Ехать довольно далеко, — я пошел к двери.

— Когда вы примете решение?

— Скоро.

— Я зайду к вам завтра, — пообещала она.

Я кивнул.

— У меня все расписано до четырех. Может, встретимся в половину пятого?

— Конечно.

Она проводила меня до машины. Забравшись в салон, я опустил стекло и произнес:

— Допустим, вы правы. Вы не… теряете себя? Не путаетесь? Во всех этих голосах…

— Не знаю. Не думаю. Не больше, чем любой другой человек, — она посмотрела на меня с нескрываемым любопытством. — Теперь ваша очередь. Вам не бывает одиноко? Вечно наедине с самим собой?

Я нахмурился и промолчал, затем завел двигатель.

— До завтра.

На следующий день мне пришлось воевать с представителем окружной тюрьмы, который хотел вернуть нам буйнопомешанного. Они, оказывается, уже сплавляли его в другую больницу две недели назад — оттуда-то его наверняка и забросили в наше отделение экстренной помощи.