Уилл Маккарти - «Если», 2003 № 06

Некоторые пассажиры имели при себе багаж! Абсолютно ненужная роскошь в этом удобном мире, где трифаксы сохраняют любой предмет в виде стандартных библиотечных программ или репринтных копий, которые можно материализовать в любую минуту. Кое-кто позволял себе и не такие чудачества! Они видели людей, выглядевших значительно старше или моложе безвозрастного стандарта красоты, принятого в Королевстве. Мимо них то и дело проходили очень странно и причудливо одетые мужчины и женщины с эксцентричными прическами. Примерно десятую часть многоликой толпы составляли дети всех возрастов. Такое необычное смешение казалось весьма интересным, космополитичным и… уж конечно, не старомодным и отсталым, а наоборот, свежим и оригинальным.

Однако все эти разнообразные незнакомцы, включая разновозрастных детей, восприняли появление четырнадцати чумазых и растрепанных подростков, появившихся без сопровождения взрослых, совершенно идентично: как громкий сигнал тревоги! Какая-то мамаша с судорожным всхлипом прижала к себе пухлого малыша. Большинство было не столь откровенно, но даже в лучшем случае эти люди не считали особенно нужным скрывать свои подозрения. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ДЕНВЕР. И ДЕРЖИТЕ РУКИ ТАК, ЧТОБЫ ОНИ БЫЛИ НА ВИДУ.

Конрад отвечал всем, кто смотрел на него, угрожающими взглядами. В нынешние времена, когда сама Земля превратилась в гигантский сверхсложный сенсор, не только преступление, но любой проступок так просто с рук не сойдет. Даже там, где события обычно не запечатлевают самым скрупулезным образом в матрице из всекамня, тем не менее остаются их следы в виде квантовых трассировок в камнях, почве и тому подобном. Это всего лишь призраки, но при наличии терпения и соответствующих вычислительных мощностей можно реконструировать практически любое событие.

Игнорируя общую атмосферу недоброжелательности, Баскаль оглядел весь зал и громко рассмеялся.

— По-моему, мужики, как раз то, что надо!

Был тут и эскалатор, поднимающий людей на уличный уровень. Дуболомы Хо Нг и Стив Граш, даже не взглянув на принца и всех остальных, быстро запрыгнули на него и поехали вверх. Усмотрев угрозу своему авторитету, Баскаль поспешно прыгнул на идущий вниз эскалатор и поощрительно крикнул:

— Вперед, мужики! Давай!

Бежать вверх по лестнице, которая спускается вниз, оказалось совсем не трудно, хотя удвоенные усилия, которые приходилось прилагать против закона всемирного тяготения, отчего-то ужасно раздражали. Пассажиры, спускавшиеся вниз, были явно не в восторге, однако никто ничего не сказал и ножку никому не подставили, так что Баскаль очутился наверху всего на несколько секунд позже Хо и Стива. Конрад бежал по пятам за принцем, чувствуя себя необыкновенно важной персоной. То же самое он почувствовал, когда узнал, что окажется в одном летнем лагере с принцем Сола. Но тогда было просто случайное совпадение, а вот теперь они стали настоящими друзьями.

— Блеск! — интимно сказал он Баскалю, и принц в ответ победно вскинул кулак, но невысоко, чтобы только Конрад мог это видеть.

— Верно, мой мальчик! Но только пока кто-нибудь не узнает своего pilinisti, а тогда все усложнится.

— Угу, — понимающе кивнул Конрад, который знал, что тонганское pilinisti означает «принц». И он понимал (или думал, будто понимает), что это значит для Баскаля: никакого недостатка в женщинах, но и никакой личной жизни. К счастью, растрепанный грязнуля в лагерной рубашке и мешковатых кюлотах[3] не слишком походил на того Баскаля Эдварда, которого обычно показывают по телевизору.

Наверху, на уровне земли, в стеклянной стене верхнего вестибюля станции переливались всеми цветами радуги вращающиеся двери. Воздух был невероятно хорош: по-летнему теплый, по-вечернему прохладный и нисколечко не сырой. Вкусно пахло чесноком, свежим хлебом, а может, и кукурузой, варившейся в котле где-то неподалеку. Тротуары, кажется, были бетонные, с врезками из природного камня, если судить по грубоватой текстуре, совсем не похожей на всекамен-ную имитацию.

Мальчики стояли на углу Шестнадцатой и Маркет, адрес почти мифический. В нескольких кварталах к востоку от них проходила улица Селф-Симилар, где до сих пор каждую неделю записывали настоящие кукольные спектакли. Южнее располагался стадион, где по-прежнему играли «Дикие лошади», «Самородки», «Лавина»[4], устраивались знаменитые концерты и пейнтбольные сражения.

На мостовых, как и обещали объявления, полно настоящего транспорта: белые ховеробусы, черно-желтые такси, грузовые машины с товарами и конные экипажи с туристами. Довольно много велосипедов, на которых ездят не дети, а вполне серьезно настроенные взрослые в комбинезонах из противоударной всеткани. Попадаются на глаза и велорикши с крутящими педали лилипутами. Последние ужасно поразили Конрада: откуда же теперь могут взяться молодые здоровые лилипуты?!

Тротуары кишели пешеходами, так что наиболее нетерпеливым из них приходилось передвигаться причудливыми зигзагами. Это был город столбов и пьедесталов, колонн и обелисков. Где-то неподалеку жизнерадостно журчал фонтан, повсюду росли небольшие деревья: тополя, клены и даже акации, все не более четырех-пяти метров высотой. Зато торчащие повсюду башни, устремленные вершинами в небеса, никак нельзя назвать миниатюрными, они успешно заслоняют перспективу. И только когда Баскаль завел всю компанию за угол, на Шестнадцатую улицу, впереди смутно замаячило в закатных лучах нечто, напоминающее горы, окутанные облаками. Но горы оказались ниже, чем представлялось Конраду, а может быть, просто дальше, чем он предполагал. Именно в том направлении и повел их Баскаль: вперед, к золотисто-красному закату, оставляя высокие башни за спиной.

Беглецы ураганом промчались по городу: орали, рвали листья, пинались, прыгали через скамейки, расталкивали прохожих. Такие выходки не считались противозаконными, и потому… о черт, до чего же это было здорово!

При этом Конрад ухитрялся замечать архитектурные ансамбли и просто красивые здания. Архитектура была его коньком, он всерьез интересовался историей градостроительства. Здесь каждая стена сама по себе была настоящей историей, здесь временные слои накладывались друг на друга, подобно геологическим пластам.

— Взгляни-ка на этот тротуар, — сказал он Баскалю, но принц не прореагировал. — Или на эту стену? Неужели мы видим здесь настоящий кирпич?

— Да какая разница, — безразлично сказал Баскаль, едва взглянув. Этот вопрос явно не вызывал у него энтузиазма.

Тогда Конрад обратился к Йанебебу Фекре.