Неизвестен Автор - Эглерио

На зеленой твоей груди

Зачарованно спят дубравы,

И медовы твои дожди,

И напоены медом травы.

Не иссякла еще река,

И светла, как в начале мира...

И покуда еще тонка

Струйка дыма над Бар-эн-Мирдайн.

Т. КУХТА

ПЕЛЕННОР

Когда мы умираем, над нами гаснут звезды,

И ветер гонит тучи, дыханье леденя,

И тишина такая, что слышно очень просто

Предсмертное хрипенье убитого коня.

Когда мы умираем, взрываются планеты,

Блеснув межзвездной пылью в небесной пустоте.

Они возникнут снова - зеленые, живые,

Без нас - опять прекрасные, и все-таки - не те.

Когда мы умираем, меняют лик созвездья,

И новыми глазами глядят издалека,

И в этом новом мире сжимается вселенная

До тоненькой травинки у мертвого виска.

Т. КУХТА

НАЙНИЭ КИРИАН АЛЬКВАЛОНДЭВА

Над былою землей гонит яростный ветер

Бессчетные серые волны,

Боль, отчаяние, смерть - все безбрежное море

Навеки в себе погребло.

И лежат под водой белокрылые птицы

Из гавани Алкуалондэ,

И седая волна, уходя в глубину,

Над обугленным плачет крылом.

Корабли, корабли! Парусов ваших гордый размах

До сих пор вас не видевшим снится,

Стаей огненных птиц, неотмщенным деянием зла

Вы летите во мгле.

И во мраке, окутавшем мир,

Есть и вашего пепла частица,

Ибо равно бессмертно, к несчастью,

И зло, и добро на земле.

В день конца своего все прощу и забуду

Пустеющим сердцем холодным,

Только гибели вашей вовек ни забыть,

Ни простить не дано.

Как я плачу о вас, белокрылые лебеди

Гавани Алкуалондэ,

Горький пепел смешав с погребальным,

Мучительно терпким вином.

Т. КУХТА

НОЛДЕРЫ

В битве, где мечам бывает тесно,

Где витает смерть у самых глаз,

Кровью мы оплачиваем песни,

Что еще не сложены о нас.

Проклинайте зло, добру не верьте

Что мы вам в потоке новых дней?!

Слишком много платят за бессмертье.

Жизнью. Честью. Родиной своей.

Прошлое судите, суесловя,

Но когда настанет наш черед

Песня - птица, вспоенная кровью,

Губы менестреля разорвет.

Т. КУХТА

НИРНАЭФ АРНОЭДИАД

В недобрый час родились мы на свет,

В недобрый час оружье взяли в руки.

Поди теперь гадай, на сколько лет

Затянется с любимыми разлука!

Судьба стенает в горлах наших труб,

И тихий плач становится все глуше...

Пока еще не начат ратный труд,

Возможно нам мгновенье малодушья.

Парит над нами коршун полуденный,

Как будто кончен, не начавшись, бой...

"Во сне я слышал слово Хауд-эн-Ндэнгин,

И сердце отчего-то сжала боль."

Т. КУХТА

ПЛАЧ ФИНДУИЛАС

Я свет твой во тьме ночной,

Я тень твоя в свете дня.

Но тени бегут за мной,

И света нет у меня.

Я жар ладони твоей,

Я холод в твоей груди.

Но ты не придешь ко мне,

А я не скажу: "Приди!"

Я взоры твоих очей,

Я бег твоего коня...

Но солнца нет у ночей,

И нет любви у меня.

Т. КУХТА

НЕТ МИРА БЕЗ ВОЙНЫ...

Нет мира без войны,

как света нет без тени,

Ведь даже солнца луч

отбрасывает тень.

А если над землей

крыло простерла темень

Пристало ли парить

в подзвездной высоте?

Когда встает беда

пожара черным дымом

И близкая труба

хрипит, на бой крича

Милее нам перо

или рука любимой,

Но мы кладем ладонь

на рукоять меча

Т. КУХТА

Auta i lome - и ветер рассвета

Свистит над равниной, травою играя.

Auta i lome - и песней посмертной

Багровое солнце над миром всплывает.

Auta i lome - собратья и други,

Полдневное небо, слепящее гневом,

И канет закатом в усталые руки

Кровавый осколок последнего неба...

Auta i lome - по сердцу клинками,

Суровые дети сурового мира,

И кровью, и кровью оплавится камень,

И болью, и болью исполнится лира.

Auta i lome - и чист и безмолвен

Дор-Ломин рассветный и в сумерках серых,

И солнце заходит над Хауд-эн-Морвен,

И солнце восходит над топями Серех...

Auta i lome!

Т. КУХТА

ВЫСАДКА ФЕАНОРА

Под ветром холодным, по бурным волнам

В кровавых лучах заката

Приплыли Нолдоры к берегам,

Покинутым ими когда-то.

За ними лежал ледяной простор,

Пред ними песок розовел...

И первым на берег сошел Феанор

И семь его сыновей.

И вождь воскликнул: "Так вот он - мир!

Так вот они - власть и месть!"

И кличем радостным из семи

Словам его вторили шесть.

Лишь Маэдрос был задумчив и тих,

Глядел он с края земли

На белых птиц, на погибших птиц

На пленные корабли.

- Отец мой, вождь! Мы из светлых стран,

К цели своей пришли.

Вели же послать кораблей караван,

За братом послать вели!

(Был другом Фингону старший сын

Еще в Валинора пределах,

И вместе гнали добычу их псы,

И рядом летели стрелы).

Нахмурил брови вождь Феанор,

И вдруг разразился смехом,

Таким, что вершины заснеженных гор

Испуганно вторили эхом.

- Мой гордый брат, мой неверный пес

И свора его щенят!

Ты хочешь, чтобы раздор он принес

И отнял власть у меня?

Пускай же глядит из западных нор,

Как здесь восходит заря!

Поджечь корабли! - велел Феанор

Пускай корабли горят!

И первый факел, чертя дугу,

Он сам поднес к парусам,

И запылыл костер на снегу,

И дым взлетел к небесам,

И падал хлопьями черный снег,

И пламя ревело дико,

И мачты-крылья гибли в огне,

Ломаясь с предсмертным криком.

И отразила огонь вода,

Прозрачна с древних времен,

И пламя Фингольфин увидал,

И понял, что предан он.

Таился ужас в подзвездной мгле,

И вождь недвижим стоял,

И отблеск огня на его челе

Кровавым рубцом пылал.

М. ВИНОГРАДОВА

Дочитан волшебный истрепанный том

До самой последней и грустной страницы.

Поленья сгорают в огне золотом,

И стерлись границы меж явью и сном,

Меж прошлым и будущим стерлись границы.

Весна за окном и леса за окном.

Мне хочется в странствия снова пуститься

С веселыми эльфами в чаще лесной.

На небе запляшут восходов зарницы,

И будут смеяться счастливые лица

Порою, когда птичий клин озорной

Вперед устремится, в полет устремится

И Солнце взойдет над зеленой страной.

М. ВИНОГРАДОВА

ЭОВИН В МИНАС ТИРИТЕ

За тонкою тканью стен

Раскинулась тишина.

И мир недвижен и нем

Во власти тени и сна.

И на Востоке встают

Как призраки, облака,

И духи смерти поют

О том, что ждет смельчака.

И за чертой одной

Свет или вечный мрак.

Звезда и клинок стальной