Алексей Калугин - Красные пески

За эти дни я успел вчерне закончить сборник, которому дал название «Красные пески». Никогда прежде я еще не работал с таким воодушевлением и с такой невероятной скоростью. Порою мне казалось, что пальцы мои самостоятельно бегают по клавишам клавиатуры, – я не успевал еще до конца продумать новую строчку, а она уже появлялась в готовом виде на экране монитора. Я практически не перечитывал написанного, умышленно оставив правку и доработку стихотворений на потом. Сейчас для меня было важно воплотить в слова то, что я чувствовал. Я не понимал до конца, в чем заключается источник внезапно снизошедшего на меня почти божественного вдохновения, а потому боялся, что в любой момент он может иссякнуть.

Ко времени нашей очередной встречи я, даже не спускаясь к Песчаному озеру, с порога своего коттеджа мог видеть, что скальные обломки вдоль берега покрылись густой зеленью, среди которой выделялись огромные темно-пурпурные бутоны пока еще не распустившихся цветов. Это казалось невероятным, но пустынный Марс вновь покрывался растительностью.

Я пришел к месту встречи раньше назначенного срока и мог видеть, как моя знакомая не спеша спускается по узкой тропинке, тянущейся вдоль скальной гряды. Увидев меня, она ускорила шаг.

Когда она подошла ко мне и поздоровалась, то выглядела чуть запыхавшейся. И, как мне показалось, немного озабоченной. – Все цветет! – радостно воскликнул я, обводя руками окрестности. – Я просто поверить не могу в это чудо!

По лицу девушки пробежала сумрачная тень.

– Красиво, – одним словом отреагировала она на мои восторги. – Только недолгая это красота. Радуйтесь, вы один из немногих, кому довелось ею насладиться.

– Почему? – удивился я. – Камнеломки так редко цветут?

– Камнеломки цветут не переставая в течение всего года, – ответила мне девушка.

– Так в чем же дело? – Я все еще не мог понять причину ее мрачного настроения.

– Завтра на Марс прибывают сразу пять бригад техников, обслуживающих кислородные агрегаты. Скоро в атмосфере Марса будет такая же концентрация кислорода, что и на Земле. И все камнеломки погибнут. И не только они. Избыток кислорода губителен для марсианской флоры.

Я растерянно молчал, не зная, что сказать.

В кармане у меня лежал листок с распечаткой стихотворения, которое я собирался прочитать моей знакомой, но теперь мне это казалось уже совершенно неуместным, потому что речь в нем шла о Песчаном озере, на берегах которого вечно цветут марсианские бархатные камнеломки.

– Я пришла попрощаться, – посмотрев мне в глаза, сказала девушка.

– Как?.. – только и смог произнести я.

– Большая часть работников биостанции покидает Марс, – ответила она. – Мы продолжали работать до тех пор, пока у нас еще была надежда, что Комитет по колонизации Марса изменит свое решение, но теперь, когда все встало на свои места, нам здесь больше нечего делать.

– Я думал…

Начав фразу, я запнулся. Я хотел сказать, что думал, что мы навсегда останемся здесь, на Марсе, в «Красных песках», – я и она на берегу Песчаного озера, среди цветущих камнеломок. Но, собственно, какое я имел на это право? Я ведь ровным счетом ничего не знал о ней. Не знал даже ее имени. Но, как бы там ни было, только благодаря встрече с ней у меня на рабочем столе сейчас лежал мнемочип с написанными всего за десять дней стихотворениями – лучшими из всех, которые у меня уже имелись и которые я когда-либо смогу написать. Я был в этом абсолютно уверен.

– Когда вы улетаете? – спросил я.

– Сегодня вечером, – ответила девушка.

– Вы останетесь на Земле?

– По крайней мере, какое-то время.

– Быть может, мы снова встретимся, когда я тоже вернусь на Землю?

На лице девушки появилась едва заметная улыбка. Она прикрыла глаза и отрицательно качнула головой. После чего протянула свою левую руку и самыми кончиками пальцев коснулась зачем-то тыльной стороны моей ладони.

Спрашивать о чем-либо еще не имело смысла.

Девушка уходила вверх по тропе, а я стоял среди камней, покрытых фантастически красивыми цветами, которым в скором времени суждено было погибнуть, и смотрел ей вслед.

Когда она скрылась из вида, я решительным взмахом руки сорвал со своего лица кислородную маску. Но, вздохнув всего лишь пару раз, я почувствовал сильное головокружение и снова вернул кислородную маску на лицо. Дышать, как она, марсианским воздухом я не мог.

И все же, прежде чем вернуться в свой коттедж, я нашел на одном из камней довольно-таки большой участок, свободный от зелени. Проведя над ним раскрытой ладонью, той самой, которой, уходя, коснулась девушка, я, к своему глубокому разочарованию, совершенно ничего не почувствовал. Попробуй объяснить слепому, что такое красный цвет…

Наугад выбрав место на камне, я прижал к нему указательный палец. С такой силой, что ноготь побелел.

Место на камне, которого коснулся мой палец, я отметил черным маркером. Чтобы спустя три дня вернуться и посмотреть, получилось ли у меня что-нибудь.