Джон Уиндем - Избери путь ее

Я пошевелила губами - и она сделала то же самое, я приподняла руку она повторила мой жест... Мой панический ужас сменился жалостью и чувством сострадания к бедняжке: мне было жалко ее до слез, потекших по моим щекам. У нее тоже по лицу текли слезы.

Одна из маленьких женщин схватила меня за руку.

- Мама Орчиз! - тревожно воскликнула она. - Что с вами, родная!?

Я не могла вытворить ни слова, да и что я могла ей сказать? Я ощутила на своем теле прикосновение маленьких ладоней - ласковые, успокоительные похлопывания, медленно тронулась с места и двинулась к распахнутой двери, сопровождаемая тревожно-ласковыми причитаниями карлиц.

Мы вошли в помещение, показавшееся мне одновременно и будуаром, и больничной палатой. Будуаром - из-за того, что все вокруг - ковер на полу, кресла, подушки, абажур, занавески на окнах - было розовым. Больничной палатой - из-за шести стоящих двумя рядами коек, одна из которых пустовала.

Комната была очень просторной: возле каждой койки стояли стул и столик, а в середине был большой стол украшенный вазочками с цветами, и несколько низких удобных кресел. Откуда-то слышалась легкая сентиментальная музыка. На пяти койках лежали такие же громадины, как я две карлицы поспешили откинуть розовое покрывало с шестой - незанятой. Обитательницы пяти коек повернули лица в мою сторону.

- Привет, Орчиз! - дружелюбно поздоровалась одна и нахмурилась, заметив следы слез на моем лице. - Что случилось? Тебе было плохо?

Я взглянула на ее миловидное личико, темно-каштановые волосы, разметавшиеся по подушке. На вид ей было не больше двадцати трех. Все... все остальное скрывал розовый сатин покрывала. Я не могла сейчас выговорить ни слова - лишь изо всех сил постаралась улыбнуться ей в ответ.

Мы приблизились к незанятой койке, и после множества приготовлений я была водружена на нее. Путешествие от машины к постели здорово вымотало меня - я была почти без сил. Две карлицы расправили на мне покрывало, а третья достала носовой платок и осторожно вытерла слезы на моем лице.

- Все хорошо дорогая - тихонько и ласково проговорила она - все хорошо вы дома. Когда чуть-чуть отдохнете, все пройдет. Попробуйте сейчас немного поспать.

- А что это с ней? - послышался чей-то резковатый голос с одной из коек. - Чего она так разнюнилась?

Маленькая женщина с носовым платком быстро обернулась на голос

- Ни к чему этот тон Мама Хэйзел! - быстро сказала она. - Все в порядке, у Мамы Орчиз четверо прелестных малюток! Ведь правда дорогая? обратилась она ко мне - Просто сейчас она немного устала с дороги. Только и всего.

Вокруг меня по-прежнему суетились карлицы. Одна из них подала мне стакан с какой-то жидкостью - по виду обыкновенная вода, и я машинально выпила. Во рту остался едкий странноватый привкус, но он быстро прошел. Еще немного суеты и моя команда оставила меня наедине с пятью обитательницами палаты.

Затянувшаяся неловкая пауза была прервана девушкой, которая первая со мной поздоровалась.

- Куда посылали тебя на отдых, Орчиз? - спросила она.

- Отдых? - машинально повторила я за ней. Все, включая, спрашивавшую, уставились на меня с изумлением.

- Я не понимаю о чем вы... - сказала я.

Они продолжали глазеть на меня с вялым удивлением.

- Вряд ли ей дали как следует отдохнуть, - заметила одна, - я никак не могу забыть свой последний отпуск. Меня отправили к морю и даже выдали небольшой автомобиль, так что я вдоволь покаталась по побережью. Нас было всего шесть Мам, включая и меня и все к нам чудесно относились. А ты? Ты ездила на море или в горы?

Я понимала, что за этими вопросами последуют другие, и постаралась собраться с мыслями. Наконец, я нашла, как мне показалось самый простой выход из своего дурацкого положения.

- Я не помню, - сказала я, - я... ничегошеньки не помню и... Кажется, я вообще потеряла память.

Мое заявление было встречено не очень доброжелательно.

- Ах, вот как? - довольно едко отреагировала та, которую карлица с крестом на груди называла Хэйзел. - Я сразу подумала, что тут что-то неладно. И ты, конечно, не можешь вспомнить, Первого ли класса были у тебя младенцы в этот раз?

- Не будь дурочкой Хэйзел - тут же вмешалась другая - конечно же, Первого, иначе Орчиз не была бы здесь, - ее перевели бы к Матерям Второго разряда и отправили в Уайтвич... Когда это с тобой случилось Орчиз? участливо обратилась она ко мне.

- Я... Я не знаю, - пробормотала я, - я ничего не помню, что было раньше до сегодняшнего утра в больнице. Все... все куда-то ушло...

- В больнице? - насмешливо переспросила Хэйзел.

- Она, наверное, имеет в виду Центр, - сказала другая. - Но Орчиз!.. Ты хочешь сказать, что не помнишь даже нас!?

- Не помню, - подтвердила я. - Мне очень жаль, но я действительно ничего не помню до сегодняшнего утра в боль... в Центре.

- Это странно, - с недоброй усмешкой высказалась Хэйзел. - А они знают об этом?

- Наверняка знают, - ответила ей другая. - Я думаю, они не считают, что память может иметь какое то отношение к классу детей. Да и почему она должна иметь к этому отношение? Послушай Орчиз...

- Дайте ей отдохнуть! - вмешалась третья - Мне кажется, она неважно себя чувствует после Центра, да еще эта дорога. Не обращай на них внимания, Орчиз, родная. Постарайся заснуть, а когда проснешься, я уверена, все будет в порядке.

Я с благодарностью последовала ее совету. В сложившейся ситуации я все равно ничего не могла придумать, так как здорово устала. Я пробормотала "спасибо" и откинулась на подушки, демонстративно закрыв глаза. К моему удивлению - никогда не слышала, что во время галлюцинации можно уснуть - я заснула...

В момент пробуждения я было понадеялась, что мой странный кошмар кончился. К сожалению, ничего не изменилось: кто-то легонько тряс меня за плечо, и первое что я увидела, - это лицо главной карлицы вровень с моим.

- Ну, как дела? - обычным бодрым голосом медсестры спросила она. - Мы поспали, Мама Орчиз, и нам, конечно же, стало лучше?

За ее спиной показались еще две маленькие женщины, подкатившие небольшой закусочный столик к моей постели. Они поставили его так, чтобы мне было удобно дотянуться до него... В жизни я не видела такого количества еды для одного человека. Я хотела запротестовать, но сразу сообразила, что в этом есть определенная логика - количество еды было вполне пропорционально обилию моей плоти представляющейся сейчас вроде здоровенного облизывающегося рта. Сознание мое как бы раздвоилось какая-то часть его "отстранилась", а все остальное торопливо поглотило две или три рыбины, большущего цыпленка, несколько кусков мяса, груду овощей, блюдо фруктов залитых кремом и литра два с половиной молока - и все это без малейших усилии. Изредка посматривая по сторонам во время еды, я видела, что остальные Мамы точно так же обходились с содержимым своих столиков. Я ловила на себе их любопытные взгляды, но сейчас они были слишком заняты поглощением пищи, чтобы продолжать расспросы. Я стала думать, как бы избавиться от их вопросов, если бы здесь была какая-нибудь книга или журнал, я могла бы сделать вид что поглощена чтением. Это, правда, не очень вежливо по отношению к ним но... Когда маленькие ассистентки вернулись, я попросила одну из них принести мне что-нибудь почитать. Эта простая в общем-то просьба произвела крайне неожиданный эффект: две ассистентки, катящие столик уронили его на пол, та, что была ближе ко мне на секунду застыла, как в столбняке с изумленным лицом потом взгляд ее стал подозрительным и, наконец, жалостливо-участливым.