Ларри Нивен - Полет лошади

На лице девушки не появилось даже тени улыбки. Она была очень встревожена. Свец был уже в нескольких ярдах от нее, когда она вскочила на ноги.

Он сразу же остановил летатель и посадил его на землю. Широко улыбаясь, он отстегнул от пояса термобарогенератор. Он старался не делать резких движений — девушка была готова убежать прочь.

Достав пакетик с корундом, несколько склянок с красителями, Свец высыпал корунд в камеру, плеснул немного окиси хрома и спрессовал полученную смесь. Цилиндр начал разогреваться. В конце концов в руках Свеца оказался сверкающий рубин цвета голубиной крови; он потер его пальцами и подержал на солнце. Камень был темно-красный; на нем была выгравирована ослепительно-белая шестиконечная звезда.

Рубин жег руку, держать его становилось невозможно.

До чего же глупо! Свец продолжал улыбаться. Ра-Чен должен был его предупредить! Что она подумает, когда почувствует искусственно созданное тепло, исходящее от самоцвета? Она решит, что над ней просто-напросто сыграли злую шутку!

Но другого выхода не было. Содержимое вещевого мешка — вот его единственное спасение.

Он наклонился и подтолкнул камень так, что он покатился к ее ногам по сырой земле.

Гладя одной рукой лошадь, чтобы успокоить ее, девушка нагнулась и подняла рубин. Свец заметил, что на ее запястье было несколько колец, изготовленных из какого-то желтого металла.

Она подняла самоцвет высоко над головой и, не отрываясь, смотрела на излучаемое им красное сияние.

— О-о-о-х, — вздохнула она и улыбнулась Свецу. Ее лицо выражало удивление и восторг. Свец тоже улыбнулся и, сделав два шага ей навстречу, перекатил к ней желтый сапфир. Как вышло, что Свецу два раза встретилась одна и та же лошадь, оставалось загадкой. Но вскоре он выяснил, почему она опередила его…

Он отдал девушке три драгоценных камня. В руке он держал еще три, пытаясь заманить ее на летатель. Она отрицательно покачала головой, показывая, что не пойдет с ним. Не прошло и секунды, как она вскочила на лошадь. Обе они внимательно следили за его действиями.

Свец сдался. Он надеялся, что лошадь пойдет следом, когда девушка сядет на летатель. Однако, если они обе последуют за ним, его это тоже устроит.

Лошадь скакала справа, чуть отставая от летателя. Казалось, она не чувствует веса сидящей на ней верхом девушки. Вероятно, так и было — животное, видимо, было приучено к выполнению такой работы. Свец увеличил скорость, желая посмотреть, на что способна лошадь. Он летел все быстрее и быстрее. Должен же быть у нее какой-то предел скорости.

Набрав восемьдесят, он решил оставить эту дурацкую затею. Девушка прижалась к своей любимице, обняв ее за шею, чтобы защитить лицо от ветра. Лошадь не отставала, не спуская со Свеца пристального вызывающего взгляда.

Как описать ее движение? Свец никогда не видел балетных спектаклей. Он знал, как работают машины, но это было совсем не то. Единственным сравнением, приходившим ему в голову, был ритм, в котором мужчина и женщина занимаются любовью. Такие отрывистые и в то же время плавные движения можно было совершать только с одной целью — чтобы получить от этого удовольствие. Этот полет лошади поражал и даже ужасал своей непостижимой красотой.

Наверное, животное было неутомимым, но девушка устала. Она потянула за белоснежную гриву, и лошадь остановилась.

Он отдал девушке драгоценные камни, которые держал в руках, затем сделал еще четыре, один из которых также отдал ей.

От ветра из ее глаз струились слезы, и она плакала и улыбалась одновременно, когда брала самоцветы. Интересно, она улыбалась, потому что ей понравились камни, или вспоминала, какую радость ей принесла эта бешеная скачка? Девушка, тяжело дыша, в изнеможении прислонилась к теплому пульсирующему боку животного. Все ее тело, кроме рук, оставалось неподвижным — она перебирала пальцами серебристую гриву. Лошадь разглядывала Свеца диковатыми карими глазами.

Девушка выглядела как-то по-домашнему уютно. Дело было даже не в явном отсутствии косметики, а скорее в нехватке витаминов. Ее рост составлял не более пяти футов, худоба бросалась в глаза. Налицо были признаки какой-то детской болезни. Но счастье, от которого так и светилось ее личико, когда она сжимала в ладошке корундовые самоцветы, делало ее почти хорошенькой.

Дав ей отдохнуть, Свец снова сел в кресло летателя. Полет и скачка продолжились.

Когда они приблизились к кабине перелетов, корунд у него уже почти закончился. И тут произошла неприятность.

Девушка, зачарованная драгоценными камнями, которые давал ей Свец, и им самим, высоким человеком, умеющим парить в воздухе, послушно следовала за летателем. Но вид кабины испугал ее. Ее вины в этом не было. Сторона, на которой была дверь, выглядела вполне нормально — обыкновенное сферическое зеркало, сделанное из одной пластины. Но другая сторона была затуманена, как будто стерта каким-то не постижимым для человека образом. Это до смерти напугало и самого Свеца, когда он впервые увидел машину времени в действии.

Он мог купить лошадь, усыпить ее прямо на месте и втащить ее в кабину с помощью летателя. Но намного проще было бы…

Свец пустил в дело весь корунд, который у него был. Закончив работу, он зашагал в сторону кабины перелетов, оставляя за собой след из разноцветных корундовых бусин.

Его волновало лишь то, что термобарогенератор производил неграненые драгоценные камни, каждый из которых был похож на куриное яйцо в миниатюре. Однако с помощью красителей становилось возможным изменять окраску самоцветов: окись хрома давала красные, окись железа — желтые и титан — синие камни; кроме того, камни получались прозрачные или непрозрачные, в зависимости от особенностей кристаллической решетки. Он продолжал двигаться вперед, а следом тянулась полоса из мелких красных, желтых и синих сверкающих самоцветов…

И девушка шла за ним, испуганная, но не способная устоять перед искушением. Она собирала камни в носовой платок, который был уже почти полон. Лошадь не отставала ни на шаг, приближаясь к кабине перелетов.

Оказавшись внутри, девушка, все еще не отрываясь, завороженно смотрела на четыре оставшиеся у Свеца самоцвета: красный, желтый, синий и черный, самый большой из всех полученных ранее. Он указал на лошадь, потом — на камни.

Ее лицо выражало нечеловеческие страдания. Лоб Свеца покрылся испариной. Она явно не хотела расставаться с лошадью… а у Свеца не было больше корунда…

Девушка кивнула — одно быстрое движение головы. Не медля ни секунды, пока она не передумала, Свец высыпал камни ей в ладонь. Прижав руки к груди, она, рыдая, выбежала из кабины.