Владимир Яценко - Бог одержимых (сборник)

— Какое же?

— Ты мне ничего плохого не сделал, вот что. Копать придется самому, не жалуют местные чужаков, сам видишь. Копать придется вручную — механизации у нас никакой: ни экскаваторов, ни кранов. Машина твоя на глубине метра три-четыре, пока докопаешь до крыши, освободишь борта, колеса… очистишь днище. Через неделю пойдут дожди, — в болоте много не наработаешь. А через месяц — заморозки. И ведь нужно еще пандус отрыть, чтоб выехать. Ты представляешь, сколько это кубов грунта придется отбросить? Так что или сам сломаешься, или лопату сломаешь, но автобус тебе не отрыть. Забудь о нем… всего лишь железо. Главное — живой. Верно?

Он замолчал, о чем-то задумался, постукивая по столу ногтем указательного пальца.

На самом деле призывы Капитана к спокойствию были лишними. Григорий не в первый раз попадал в переделку и знал, что для выхода из кризиса необходимо принять ситуацию, осознать необратимость произошедших перемен.

"Авария УЖЕ произошла, — сказал он себе. — Все! Ты больше никуда не торопишься. Наступила другая жизнь. И прежде, чем куда-то двигаться, нужно спокойно и взвешенно оценить новую обстановку".

— Третий? — напомнил он.

— Что? — будто очнувшись, переспросил Капитан.

— Вы говорили о трех вариантах…

— А-а, верно. Только вот ведь какая штука, Григ, ничего плохого ты мне, конечно, не сделал. Но ведь и хорошего от тебя мне видеть не довелось…

— Лучший способ познакомиться — дать возможность друг другу заработать, — подсказал Григорий.

— Молодец! — похвалил Капитан. — Бери еще лепешек, уже можно. Я ведь сразу приметил, как ты наших раскидал. Такие штучки не каждый водило отчебучить может. Верно, Григ?

— Армия, — важно пояснил Григорий. Он взял лепешку и подлил себе морсу. — Правда, там и болячку подхватил. Голодали мы. "Попали" в общем. Жрали, что придется.

Он уже чувствовал, что выход из переплета, в который его угораздило вляпаться, есть. Вот только пока было неясно, что от него хотят…

— Автобус из этой же истории? — поинтересовался Капитан.

— Из этой, — неохотно согласился Григорий. — Родина своих героев не забывает. Военком подмахнул обеспечение, банк дал ссуду. Еще три года выплачивать…

— Страховка?

— А как же?!

— Так чего переживаешь? — заулыбался Капитан. — Дам тебе справку о ДТП. Машина — вдребезги. Восстановлению не подлежит. Водитель не виноват. Возьмешь новую…

— Что нужно делать, Кэп? — перебил его Григорий. — И сколько за это заплатят?

— Делов-то — копейка, — многозначительно поднял бровь Капитан. — А заплатят столько, что точно такой же сарай на колесиках купишь, только новый, из салона, и еще столько же останется. Как? Интересно? Плюс здоровье, минус язва…

— И сколько за такую заботу хорошему человеку отстегнуть придется?

— Спасибо отпишешь, на том и сойдемся, — хитро улыбнулся Капитан. — Мой интерес с другой стороны, парень.

— Оплата подходит! — уверенно заявил Григорий. — Только что делать, я так и не понял.

— Есть тут одно местечко занятное, — поднял указательный палец кверху Капитан. — Нужно будет там покрутиться денек-другой…

— И что?

— А все, Григ, — Капитан развел руки. — Все! Нанюхаешься нашей флоры, впитаешь споры, бактерии, микроорганику. Организм твой начнет вырабатывать антитела, чтоб, значит, дуба не врезать. Потом отвезу тебя в Киев. Поваляешься в госпитале недельку. Сдашь, сколько получится, литров крови на предмет изготовления сыворотки от болезней разных. Как всё у тебя в норму придет, так и отпустят на все четыре стороны…

— А деньги? — хмуро напомнил Григорий.

Что-то ему подсказывало — не все чисто в этом предложении. Да и вообще… как-то слишком гладко стелет украинский "Капитан". "Минус язва…" ну и ну!

— При выписке получишь. Все как положено, квитанция, чек. Да! В приемном отделении заявление напишешь, а я дам подтверждение, что ты и вправду отсюда, из карантинной зоны. Формула простая: контракт — кровь — деньги. Что скажешь?

— А что же местные в доноры не торопятся? — не удержался от колкости Григорий.

Капитан недовольно покосился на ближайшие столики и спокойно ответил:

— Вижу, друг мой, что далек ты от микробиологии. Антитела на нашу заразу вырабатываются только в первые несколько суток. Потом — привыкание, ассимиляция и все… никакого целительного эффекта! Здоровье-то остается, у выживших, разумеется, а вот, чтоб поделиться, — дудки! Потому-то чужаки в цене. Нужна только свежая кровь. Так-то…

— Все равно непонятно, — настаивал Григорий. — Это вы меня куда-то отведете…

— Высадим, — жестко поправил Капитан. — Высадим с вертолета. Местечко-то неподалеку, километров пятьдесят к северо-западу, только пешком туда добираться… охотники уже лет десять как перевелись. Стало быть, задача такая: вертушка доставит на место, спускаешься и топаешь до Лысой поляны. Она от места высадки в тридцати километрах точно на юг будет. Там, на Лысой, я и буду тебя через сутки ждать. С вертолетом. Оттуда сразу в Киев полетим.

— И как же ориентироваться?

— Компас, азимут… — Капитан пожал плечами. — Я бы тебе дал свой GPS, да только лишнее это. У тебя будут часы и маяк. Ежели что, так я тебя по маяку на следующее утро искать буду.

"Или то, что от меня останется…" — мрачно про себя добавил Григорий, но вслух сказал другое:

— Вроде, и в самом деле не сложно… всего-то тридцать километров. Можно и бегом…

— Э! — жизнерадостно поддержал его Капитан. — Наперегонки с хищной растительностью и в обход затаившейся живности. А еще отмахиваясь от комаров, величиной с ладонь, и от стаи волков, каждый из которых размером с теленка…

Григорий не смог удержать дрожи.

— Что? Пробирает? — не удержался от замечания Капитан. — Может, все-таки лопату поклянчишь?..

Его прервало появление Насти с широким подносом, с которого обильно валил пар. Настоящий, бледно-прозрачный пар, а не густой оранжевый дым, которым человеческая пища чадить не может.

Не дожидаясь приглашения, Григорий положил немного на свою тарелку и попробовал: если б не сказали, что топинамбур — ни за что бы не догадался. По вкусу — обыкновенная печеная картошка. Только сладкая.

Капитан проверил защелку карабина на поясе Григория, чуть вытравил трос из барабана и сдвинул в сторону нижний грузовой люк. Открывшаяся прореха в днище вертолета соединила тесную, душную кабину, доверху наполненную грохотом двигателей и свистом лопастей, со сверкающей под утренним солнцем зеленью внизу. Но это единение не вносило в душу Григория спокойствия: вот прямо сейчас, через секунду он сделает шаг в пропасть и, может так статься, этот шаг окажется последним в его жизни.