Альберт Валентинов - Синяя жидкость

Эту свою гневную тираду бравый сержант Леонард Вестуэй, родившийся на берегах Миссисипи, адресовал двум журналистам - Юджину Бедворту и Ричарду Брауну. Первый недавно окончил университет и начинал свою карьеру в Ассошиэйтед Пресс на минимальной репортерской ставке - пятнадцать тысяч долларов в год. Второй, старый газетный волк, сменил на своем веку немало изданий. Сейчас он окопался в провинциальной "Оклахома стар", получая как ведущий обозреватель сорок две тысячи. Эта газета, перейдя в руки оборотистого дельца, быстро набирала влияние. На нее уже иной раз ссылались политические деятели. Вот уже два дня сержант, малость поотвыкший, как он сам говорил, от столичных штучек, устраивал себе развлечение: беззлобно подшучивал над репортерами - над их костюмами, совершенно не приспособленными к местному климату, над их портативными пишущими машинками, которые он упорно называл клоподавками, над ярким галстуком Бедворта, над трубкой Брауна, чашечка которой была сделана в виде цветка лотоса. А главное, над случаем, соединившим вместе этих трех совершенно разных людей.

3

Наверное, нет в человеческом бытии явления более загадочного, чем случай. Непредсказуемое стечение обстоятельств, непреднамеренное совпадение действий во времени и пространстве - и судьба человека делает крутой зигзаг, заставляя его совершать поступки, которые он никоим образом не планировал ни в ближайшем, ни в отдаленном будущем. А последствия этих поступков, распространяясь на окружающих, словно волны от брошенного в воду камня, направляют и их мысли, и их действия. И последствия этих последствий... Недаром блистательный Дюма считал всю историю цепью случайностей, не замечая, что в такой трактовке уже изначально заложена историческая закономерность. А философы от седой древности до наших дней ломают головы, стараясь отыскать те закономерности, следствием которых является случай.

Ну могла ли предположить легкомысленная Кети Флеминг, не устоявшая перед искушением вильнуть хвостом под носом Тома Клаузена, чьей девушкой она считалась уже целый месяц, какие последствия вызовет ее неверность? Она очень приятно провела вечер, а затем ночь с другим парнем, не особенно стараясь, чтобы подружки не узнали об этой ее "ходке налево". Она даже была не прочь, чтобы они узнали и рассказали Тому: чем же еще и удержать парня, как не ревностью? Они и рассказали, даже с такими подробностями, которых в помине не было. И на следующее утро аэродромный механик Клаузен, злой на весь мир и в особенности на прекрасную его половину, без должного внимания отнесся к просьбе командира филиппинского лайнера, совершающего межконтинентальный рейс, проверить состояние масляной системы в третьем двигателе его "боинга". Том, презрительно хмыкнув, открыл двигатель, сразу увидел, что сбился защитный колпачок датчика давления масла, и, ударом кулака вогнав его на место, бурнул: "0'кэй, мистер". И больше не стал ничего смотреть, а отправился в бар, чтобы продолжить мысленное обсуждение важнейшей дилеммы: да стоит ли даже лучшая девушка на свете мужских забот и мужского спокойствия? А за два летных часа до Манилы, над океаном, самолет потряс сильный удар - турбина третьего двигателя разлетелась, разворотив моторную гондолу.

Ну а можно ли считать случайностью, что на этом самолете, наряду с другими пассажирами, оказались Юджии Бедворт и Ричард Браун? Репортеры из разных изданий, они были посланы на Филиппины с одинаковым заданием: написать что-нибудь новенькое о пресловутой бескровной хирургии. Что поделаешь, стояло лето, мертвый сезон, сенат и конгресс были распущены на каникулы, никаких скандалов не ожидалось, и редакторы выбивались из сил, стараясь отыскать "жареные" факты, чтобы развлечь подписчиков, не потерять их, не дать конкурирующему изданию перехватить "свой" контингент. Конечно, репортеры могли сесть и в разные самолеты, но тогда не произошли бы те удивительные события, о которых я рассказываю. А они обязательно должны были произойти. Вот почему неминуемый случай свел Юджина и Ричарда в одном самолете, где они и познакомились и даже сели рядом, обменявшись с одной симпатичной старушкой.

- Скверное дело, а? - сказал Бедворт после того. как стюардесса, успешно подавляя дрожь в голосе, объявила по внутренней связи, что уважаемые пассажиры могут не беспокоиться. Мол, произошла лишь небольшая техническая неисправность и через двадцать минут самолет совершит посадку на аэродроме военно-морской базы Лубанга, где имеется полоса для приемки тяжелых машин. Перегнувпись через спинку своего кресла, Юджин с ужасом наблюдал в заднем иллюминаторе, как медленно отрывается от гондолы кусок обшивки, загибаясь на консоль под крыло. Лицо его сразу вспотело, но он боялся вытереться платком, чтобы никто не обратил внимания и не подумал, что он паникует. А в мозгу сквозь пелену страха пробивалась мысль, что если все обойдется, то начальство обязательно обратит внимание на молодого репортера, который в первую же командировку попал в приключение - да какое! - но держался молодцом. И эта мысль помогала ему держаться молодцом. Краем глаза он видел, что многие пассажиры сидят бледные, в полуобмороке, вцепившись в подлокотники кресел.

- Не смертельно, - отозвался Браун. - Эти телеги выдерживают и не такие передряги.

Он с горечью отметил в душе, что совершенно не испытывает страха. И дело тут не в удивительной прочности современных самолетов. Просто он не ждет от жизни ничего нового. А если уж быть предельно честным с самим собой, то тот узенький круг интересов и удовольствий, который он себе оставил рюмка виски и банка пива по вечерам, детективный фильм раз в неделю, иногда случайная подружка - представляет небольшую ценность. И особенно жалеть о его потере, право же, не стоит. Пройдут годы, и этот юнец со вспотевшим лицом, что трясется от страха в соседнем кресле, придет к такому же выводу...

Едва соскочив с трапа после посадки на Лубанге, Бедворт кинулся искать телефон: передавать сообщение в агентство.

- О чем? - холодно спросил Браун. - О том, как молодец пилот благополучно посадил аварийную машину? Так "боинг" может сесть даже на одном двигателе. Да и пилот-то всего лишь филиппинец. Будь он американцем - куда ни шло.

И Бедворт только развел руками. Действительно, такую информацию агентство никому не продаст. А он испортит себе репутацию, заставив агентство оплатить пустой, телефонный разговор. Но через три часа, когда с Лусона * прилетел другой самолет, чтобы забрать пассажиров, тот же Браун, слонявшийся по аэродрому и наткнувшийся на вертолетчика, с которым познакомился некогда во Вьетнаме, принес ошеломляющую весть: завтра ожидается очередная охота на двух японских диверсантов, уже сорок лет кочующих по филиппинским джунглям.