Михаил Михеев - Сделано людьми

Глава третья Кабинка скоростного лифта падала в черную глубину шахты.

Воздух со свистом и завыванием проносился за виб рирующими стенками кабины, все ее крепления скрипели и стонали, казалось, она вот-вот развалится, на ходу. Из всего заброшенного хозяйства свинцового, рудника квомы успели наладить один только лифт. Восстанавливать его не стоило, пользовались лифтом не часто.

Председатель Совета придерживался за потолочные ремни, у него плохо работало реле устойчивости, а кабину временами сильно швыряло из стороны в сторону.

Дважды кабина лифта замедляла свое падение, останавливалась, Председатель Совета переходил в следующую секцию лифта и продолжал свой путь вниз.

На пятьдесят втором километре падение закончилось.

Кабина плотно села на резиновые амортизаторы.

Моторы замолкли.

Дежурный квом в камере спецзащиты долго обрабатывал Председателя Совета и его куклу струей ионизированного врздуха, сдувая налипшую радиоактивную пыль. Затем чувствительные анализаторы установили отсутствие радиации на корпусе, автомат распахнул двери камеры, и Председатель Совета вышел на... лесную полянку.

Это была самая настоящая полянка, покрытая густой зеленой травой. Через полянку бежал ручей, с веселым бульканьем струйки воды перекатывались по руслу из разноцветных поблескивающих камешков. В затемненных омутках под берегом шныряли бронзовочешуйчатые рыбешки. Невысокие деревья на берегу тесно переплелись ветвями.

С ветвей на длинных черешках свисали аппетитные на вид плоды.

Легкий ветерок покачивал листву. Ярко светило - и даже пригревало слегка - что-то похожее на солнце.

Конечно, это было не солнце.

Под потолком гигантской пещеры висела мощная лампа дневного света. Погасни она - и все вокруг погрузилось бы в глухую, беспросветную подземную тьму. От поверхности планеты эту пещеру отделяло пятьдесят два километра скальных пород.

Трава на лужайке и деревья были искусственными, из растущей пластмассы.

Плоды на деревьях тоже были не настоящие, хотя и съедобные - они изготовлялись здесь же, в Убежище, на заводе синтетической пищи.

Дежурные квомы сами развешивали их на деревьях.

Вода в ручье была синтезированная из водорода и кислорода. Синтезировать воду оказалось проще, чем очищать готовую, но зараженную с поверхности Планеты. Ручей тек по искусственному руслу, за пределами лужайки попадал в устье мощного насоса, который по трубам возвращал воду обратно, к началу ручья.

Резвые рыбки в омутах - кибернетические затейливые игрушки из цветного пластиката.

Это и было Убежище свинцового рудника, приспособленное квомами для последних живых обитателей Планеты. Здесь все было искусственное. Только воздух засасывался с поверхности и проходил сложную систему фильтров. Мощные шгасты свинцовых руд защищали от радиации.

Но малые дозы ее проникали и сюда...

Председатель Совета дошел до мостика, перекинутого через ручей. Шаровые объективы видеоанализаторов развернулись в сторону полянки.

Теперь он увидел их всех.

Несколько десятков хилых сгорбленных фигур, одетых в светлые легкие одежды.

Люди... последние из оставшихся...

Они живут в Убежище со дня Катастрофы, уже более трех пятилетий.

Дети, родившиеся здесь, ни разу в жизни не видели настоящего солнца, не ели настоящей пищи, не пили настоящей воды. Они еле теплятся, готовые погаснуть каждую минуту.

Если бы не ежедневная забота квомов, никого не было бы в живых.

Угловатый длиннорукий юноша, заросший рыжей щетиной, с усилием поднялся на ноги. Нерешительно шагнул к дереву, сорвал плод. Откусил, пожевал, елееле двигая челюстями, как во сне. Потом замер, .уставившись перед собой, плод выпал из ослабевшей руки и покатился в ручей.

Сидящая на берегу девочка, с морщинистым отекшим лицом, вдруг резво протянула руку за катящимся плодом. В голубых глазах ее мелькнуло что-то детское, радостное. Но тут же взор ее потух, и, утомленная быстрым движением, она опустила голову на подобранные .колени.

Старообразный, весь поседевший мужчина - из немногих оставшихся, кто видел начало конца Планеты, запрокинул голову и оперся затылком о дерево, у которого сидел. В глазах его еще сохранились и разум и мысль. Усилием воли борясь с непомерной усталостью, он сидел так несколько минут, губы его шептали чтото ритмичное - кажется, стихи. Они все еще были люди. Разум еще боролся с ядом радиации, отравляющим их тело и сознание.

Пока боролся...

Два дежурных квома прошли по полянке, раздавая людям синтетическую пищу - рыхлые розовые лепешки.

Люди оживились. Затолкались, потянулись, за лепешками.

Двигал ими не аппетит - синтетическая пища была безвкусней. Квомы знали, что в пище есть все - почти все,- что нужно человеку для питания. Но сделать пищу вкусной они не могли. Они плохо представляли, что это такое. Да и трудно было из того сырья, что они имели под рукой - каменного угля, нефти и подземных газов,- приготовить что-либо аппетитное.

Но людей нужно было заставить есть, жевать и глотать безвкусные лепешки, поэтому к пище примешивались слабые дозы возбуждающего наркотика.

Рыжий юноша быстро управился со своей Лепешкой. Хотел еще, ему не дали - пища была на учете.

Юноша заплакал и, размазывая слезы, заковылял в сторону. Пожилой мужчина, не поднимаясь, протянул ему половину своей лепешки, юноша схватил ее обрадованно, зажевал, зачавкал. Мужчина закрыл глава.

Стороной, за деревьями, прошел квом санитарной службы с красной полосой на корпусе. Он нес на руках что-то свисающее, безжизненное, завернутое в белую ткань.

Председатель Совета ничего не спросил. Он знал, что несет на руках медицинский квом...

Девочка уже съела свою лепешку и собирала с колен рассыпавшиеся крошки. Она оживилась немного, как засыхающий цветок, на который упали капли воды.

Председатель Совета нагнулся к девочке и показал ей куклу.

Девочка взяла куклу робко и нерешительно. Она не знала, что с ней делать. Повертела в руках так и этак. Вгляделась в лицо... и какой-то лучик вдруг пробился сквозь паутину затуманенного сознания. Она положила куклу на сгиб руки и начала тихо покачиваться из стороны в сторону.

Радиация убила у нее память. Но девочка все еще оставалась человеком.

Глава четвертая

Залом заседания Совета квомов была крохотная круглая комнатка, выбитая в толще базальта. Стены ее, выложенные свинцовыми листами, защищали радиоприемники квомов от электропомех работающих машин.

В комнатке не было ни стульев, ни столов. Да и зачем садиться стоящий квом расходовал энергии столько же, сколько и сидящий. Квомы обменивались информацией, пользуясь ультракоротковолновой связью, как это делается в телевидении.