Джек Уильямсон - Подводный город

То, о чем говорил священник, не имело прямого отношения к судьбе моего дяди, но я слушал его с возрастающим интересом.

— На поверхности моря по-прежнему наблюдалось сильное волнение. Опустившись на дно, я обнаружил свежие выбросы лавы и грязевые потоки. Они распространились на десятки квадратных километров. Лава была еще горячей. К тому же продолжались мощные выбросы пара. Если бы не специальная конструкция моего батискафа, неизвестно, смог ли бы я провести свои исследования. Я не знаю, рассказывали ли тебе об этом, но океанское дно в этом районе пустынно и не освоено — к счастью! Если бы там стоял подводный купол, он, безусловно, был бы разрушен и все, кто находился под ним, погибли бы. Но и в безлюдном районе могли быть жертвы, о которых мы не узнаем никогда. Например, там могли оказаться геологи или шахтеры…

— Сэр, — поспешил я использовать короткую паузу, возникшую в разговоре, — ну а эти вещи? Вы нашли их в эпицентре землетрясения?

Он печально покачал головой:

— Да, я нашел их именно там. Но прошу тебя, Джим, наберись терпения и выслушай. Я барражировал над самой поверхностью горячей лавы, вел научные наблюдения и одновременно прощупывал сонаром окружающее пространство — на тот случай, если кому-то понадобится помощь. Мой сонар был не совсем исправен, а в воде висела черная грязевая завеса. И все-таки я запеленговал слабый, отдаленный сигнал бедствия.

— Мой дядя? — опять нетерпеливо спросил я. — Это был его сигнал?

— Я не знаю, Джим, — признался священник. — Я понял, что сигнал издает автоматический аварийный передатчик. Определив его координаты, я сразу направился туда, к самому краю языка застывшей лавы. Там на дне лежал потерпевший аварию батискаф — он был почти похоронен под камнями и грязью. Я подал сигнал. Мне никто не ответил. Я подумал, что на борту никто не уцелел, надел иденитовый скафандр и проник в поврежденный батискаф.

— Что вы сделали? — удивленно переспросил я. — Разве вы не знаете, как это опасно?! — Поймав на себе тяжелый взгляд начальника академии, я прикусил язык. Мне и без дальнейших расспросов стало ясно, что отец Прилив прекрасно знал о грозившей ему опасности. И все-таки это не остановило его!

— Это было необходимо, — устало ответил отец Тайдсли. — Так вот… я не нашел во внутренних отсеках ни живых, ни мертвых. Скорее всего, батискаф попал под камнепад, начавшийся после извержения вулкана, и потерпел аварию. Его люки были открыты. Ни одной «скубы» на месте не оказалось.

Даже одного этого слова — «скуба» — было достаточно для того, чтобы понять: передо мной сидит не «сухопутная крыса»! Только опытный подводник мог назвать так автономный дыхательный аппарат.

— Значит, экипаж батискафа смог выйти в океан? — с надеждой спросил я.

— Да, — кивнул он. — Но я не уверен, что им удалось спастись… Ведь они попали в зону извержения вулкана…

Он показал на свой портфель.

— Все эти вещи я нашел в рубке батискафа. Я прихватил их и покинул судно. И как раз вовремя: еще пара минут — и я ушел бы вместе с батискафом в трясину из вулканической грязи.

— И что… — заговорил я, проглотив стоящий в горле комок. — И что же, по-вашему, произошло с моим дядей?

Голубые глаза отца Тайдсли смотрели на удивление холодно и сурово. Честно говоря, я ожидал встретить совсем другой взгляд — взгляд, светившийся теплом и симпатией.

— Я думал, что ты мне сообщишь об этом. Или, по крайней мере, скажешь, что эти вещи не принадлежали твоему дяде.

— Это его вещи. — Я непонимающе посмотрел на священника. — Но я не могу поверить в то, что он погиб.

— Я готов молиться о спасении его души, — заверил меня отец Тайдсли. — Хотя не исключено, что он и не попросил бы меня об этом.

Он вздохнул и снова посмотрел на синевшее за окном море.

— К сожалению, погибнуть — это не самый печальный исход для твоего дяди.

— Не понял, сэр? — звенящим голосом переспросил я.

— Я привык иметь дело со смертью, — с торжественной интонацией произнес странный посетитель. — Я чувствую, что сам всегда готов к встрече с ней. Но подводный вулкан преподнес мне и некоторые другие проблемы… — Он замолчал, так и не сказав, что же это были за проблемы.

— А почему твой дядя оказался в Индийском океане? — холодно сверкнув глазами, неожиданно спросил он.

— Я не знаю, сэр. Последнее, что я знал о нем, — это то, что дядя живет в подводном городе Тетисе.

— Когда вы разговаривали с ним в последний раз?

— Примерно два месяца назад.

— И чем он был занят?

— Он был сильно болен, отец Тайдсли. Я даже сомневался в том, что дядя вообще когда-нибудь вернется к работе. Он так скверно себя чувствовал, что…

— Понятно, — прервал меня отец Прилив. — Другими словами, он отчаялся. Отчаялся заниматься каким-нибудь делом.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился я. Маленький священник печально посмотрел на меня.

— Это землетрясение невозможно было предсказать, — наконец вымолвил он. — Есть доказательства того, что оно было… искусственным.

Этими словами он совершенно выбил меня из колеи.

— Я вас не понимаю, сэр!

— Это мог понять только очень опытный сейсмолог, — рассудительно, как сельский учитель, пояснил отец Тайдсли. — При этом я не отрицаю, что на земле нет такого места, которое было бы на сто процентов застраховано от внезапного землетрясения. И все же любое землетрясение хоть чем-нибудь, но даст о себе знать заранее. А последний разлом в Индийском океане продолжает собой серию землетрясений — заметим, относительно слабых и произошедших в необитаемых районах, — которые складываются в единое целое.

Землетрясений было шесть. Их мощность с каждым разом возрастала. Первое произошло на сравнительно небольшой глубине. Эпицентр каждого последующего находился глубже и глубже.

— Значит, вы думаете… — Я осекся. Эта мысль казалась мне слишком безумной, и я не мог произнести ее вслух.

— Да, я подозреваю именно это, — утвердительно кивнул отец Тайдсли. — Кто-то разработал дьявольскую технологию для провоцирования землетрясений.

— И мой дядя… — Я снова проглотил горький комок.

— Да, Джим, — опять кивнул священник. — Я боюсь, что твой дядя, если он до сих пор жив, оказался каким-то образом причастен к этому злодеянию.

3

ПОДВОДНЫЙ ОГОНЬ

Искусственные землетрясения! И к ним причастен дядя Стюарт — так, по крайней мере, утверждает этот странный священник по прозвищу отец Прилив!

Это было слишком. Я уже не волновался, я был вне себя от злости!

Не говоря ни слова, священник направился к двери. Я не удержался и с подчеркнутой вежливостью спросил его, не могу ли я получить дядины вещи.