Дмитрий Колосов - Остров

Шесть неприятельских эскадр ворвались в атмосферу Атлантиды, нанесли удар по ракетным базам и начали захват планеты. Сопротивление каралось лазерными ударами, выжигавшими города до основания.

Легкая сторожевая эскадра атлантов была стерта в пыль.

Основные силы космического флота атлантов были блокированы противником в нейтронных шахтах и находились под при целом лазерных пушек.

Город Дружный, родина Командора, сдался на милость победителя, горожане публично жгли на площадях портреты своего земляка. Городское ТВ услужливо показало эти сцены по всей планете.

Передачи Верховного Комитета перехватывались волновыми заслонами альзилов, сфероприемник показывал лишь победы захватчиков, обращения тирана альзилов Груста Четвертого да военные парады врага под дикий рев альзильских маршей.

Вот и сейчас из динамика неслась резкая военная музыка, а под ее рев вползал вкрадчивый хрипловатый голос диктора, читающего обращение Груста Четвертого к атлантам. «Атланты, я не желаю вреда вашему великому народу. Вы избрали неправильный, лживый путь к будущему. Я пришел, чтобы помочь вам найти Истину. Покоритесь мне, и я избавлю вас от забот, от обязательного труда, от гнусной идеологии Высшего Разума. Я избавлю вас от вождей, пожирающих плоды труда вашего. Я дам вам Любовь и Свет…»

Командор с хрустом переломил пульт сфероприемника. Тяжело сознавать, что он не может ответить на этот бред хорошим ядерным ударом! Армия разбита, ракеты разложены нейтронными лучами, аппарат соратников или истреблен, или сдался на милость врага; некоторые, может, и ускользнули в глубь планеты и, словно пауки в банке, ждут быть* раздавленными железным сапогом победителя.

Раздался стук в дверь.

— Да, — сказал Командор.

Вошел Юльм, его телохранитель, гигант двухметрового роста. Обычно веселый, сегодня он был серьезен и хмур.

— Командор, Комитет собрался и ждет.

Командор кивнул и пошел вслед за Юльмом. В длинных коридорах Дома Правительства стояли охранники с бластерами на боку. Мягко гудел свет. Пушистые ковровые дорожки ловили поступь шагов. Все выглядело как обычно, если бы не гул разрывов, доносящийся сквозь стены.

Юльм распахнул двери, и Командор вошел в небольшую, слабо освещенную комнату. Посреди ее за массивным, обитым кожей столом сидели семь человек — члены Верховного Комитета Атлантиды. Перед каждым из сидящих был установлен дисплей. Напротив двери, на стене висел большой портрет Командора с лозунгом: «Все во имя Будущего!»

— Темно, — выдохнул Командор в густеющие сумерки.

— Включить резервное освещение? — с готовностью отозвался сидящий слева любимец Командора Русий.

— Нет, не нужно. Темнота облегчает совесть. Спокойнее глазам. — Командор сел. — Соратники! Мы собрались сегодня на, может статься, последнее наше совещание. Враг у стен столицы. Пока его сдерживает резервное силовое поле, но оно не! распространяется непосредственно на поверхность планеты.

Один подземный взрыв — и через этот туннель хлынут когорты альзилов. Наших военных ресурсов хватит на несколько суток наземного боя. Когда это время истечет, мы все умрем. На деюсь, красиво. Что вы можете предложить, чтобы избежать гибели, спасти нашу цивилизацию?

— Хотелось бы услышать более подробную сводку текущего положения дел от уважаемого Аления! — поднял вверх палец желчный Сумий, Директор Общества. — Как же так получи лось, что наша армия ухитрилась прозевать этот удар? Почему не ответила?

— Как прозевала, вопросы к нему! — Побледневший от ярости Начальник Обороны Алений ткнул пальцем в нового Начальника ГУРС Кеельсее. — Почему не ответила?! Чем?! Твоей деревянной головой о титановые борта альзильских крейсеров?!

— Пожалуйста, без метафор, — криво усмехнулся Командор, недолюбливавший Директора Общества. — Дай подробную сводку за эти три дня.

Алений достал портсигар и нервно прикурил сигарету.

— Военные действия, собственно говоря, велись только одной стороной — альзилами. Пятого августа радары сторожевой службы засекли подходящие к планете эскадры альзилов. Привычная картина. Наблюдатели даже поленились подать в Главштаб сигнал тревоги. Они заключали пари — сколько вражеских кораблей расшибут себе лбы о силовое поле. В четыре часа утра шестого августа альзилы взломали силовое поле в ста километрах от Вечного, прямо над основной ракетной базой, и мгновенно разложили ракеты нейтронными импульсами.

Только тогда поднялась тревога. Но было уже поздно. В четыре пятнадцать они нанесли удар по Вечному. Город был испепелен лазерами до фундаментов. Думаю, что преследовали двойную цель: напугать нас и отрезать себе путь к отступлению. Лишь тогда я получил от разведки данные о нападении и тут же приказал флоту атаковать неприятеля. Но первые два крейсера, вышедшие из шахт, тут же были уничтожены ядерными ракетами. Они успели прорвать силовые поля и над нашими нейтронными шахтами.

— Почему молчала сторожевая служба?

— За десять минут до нападения компьютер сторожевой службы по неизвестным причинам вышел из строя.

— Предательство? — огорчился несколько наивный Начальник Идейного Отдела Сальвазий. — Великий Разум, чего же им не хватало?!

— Положения, баб, славы… Да какая теперь разница! Была стерта программа карты силового поля, и мы ослепли. Противник заблокировал все наши эскадры. Я бросил к Вечному легкую сторожевую эскадру. Она вся погибла. К вечеру шестого Северная сторона была захвачена. Альзилы теперь действовали более осмотрительно, чем в начале вторжения. Выжигались лишь очаги сопротивления. Остальные города захватывались десантом и приводились к присяге на верность Грусту.

— И многие сопротивлялись?

— Нет, к сожалению. По моим данным, кроме Вечного выжжены лишь Первый и Левобережный.

— Тридцать миллионов предателей! — воскликнул Командор. — Великолепно! А что, они и вправду вытворяли те мерзости, что показало ТВ Дружного: жгли мои физиономии, разбивали тексты присяги Родине?

— Я не располагаю такой информацией, Командор.

— Зато я располагаю! — раздался голос до этого молчавшего Кеельсее. Он был новым человеком за этим столом, и присутствующие посмотрели на него не без любопытства. Начальник ГУРС с заметным торжеством обвел верховников глазами. — Пока Начальник Обороны, прошу прощения за резкость, почивал на лаврах собственного поражения, Отдел Политической Разведки, который я имел честь возглавлять; собрал все объемлющие данные, касающиеся обстановки на данный момент. Я получил донесения от моих агентов из девяноста двух оккупированных альзилами городов. Мало того, я лично участвовал в оплевывании портретов Командора вместе с его очаровательными земляками.