Александр Маслов - Звезды без пощады

— Они будут заседать еще неделю, — выдохнув тонкую струйку дыма, проговорила Ирина. — Заседать, заседать, как у них принято и, ничего толком не решат. В последний момент разбегутся напуганными мышами, спасая каждый свою шкуру.

Она глянула в окно, заслоненное наполовину традесканцией, и увидела красный Форд. Машина подкатила прямо к ступенькам. Ирина метнулась к двери. Когда на пороге появилась Светлана Хитрова, Красина поманила ее пальцем.

— Все куришь? — с издевкой осведомилась подруга.

— Прячусь от разгневанных мужчин, — сбив пепел с сигареты, Ира грустно улыбнулась. — Что там у тебя?

— С ума сойти что, — Светка, стуча каблуками, прошла до раковины и села на тумбочку. — Я не знаю, как статью делать. Не представляю! Если по правде, жуткая выйдет статья. Слышала уже — мне Полуевский поручил отработать по теме «Как выжить девятого августа»? С утра моталась по четырем адресам: к одному старому академику, к знакомым в МЧС, геофизикам и центр травматологии. Черт меня туда понес — на калек насмотрелась, меня до сих пор трясет. Но кое-чего наковыряла. Неутешительного. Такого, что волосы дыбом, — она запустила пальцы в стриженую челку и взлохматила свои красивые, каштаново-рыжие волосы.

Красина выжидательно смотрела на нее.

— Что вчера по TV Центр говорили про метро — совершенная чушь. Теперь я это поняла. В метро никто не выживет. С полной гарантией оно станет общей могилой, — продолжила Света, вертя в руках коробочку диктофона. — По мнению старичка-академика, астероид даже меньшего размера способен пробить земную кору, взбаламутить мантию, и тогда по всей Земле будет вулканический ад. Землетрясения сокрушительной силы следует ожидать даже там, где их никогда не было. Туннели метрополитена сомнутся. В лучшем случае останутся небольшие пустоты, где тоже никто не выживет. Его же версию подтверждают геофизики.

— Падения ожидают в Атлантике или на западе Европы — до нас далеко, — заметила Ира. — Может не так все страшно?

— Послушай дальше! — оборвала ее Хитрова. — Если в Атлантике, то земную кору все равно пробьет — там она тоньше Евразийской. И будут цунами высотой в несколько сот метров. В некоторых местах больше километра. Представляешь такой водяной вал? — она вскинула руки и угрожающе ими качнула. — С покореженными кораблями, обломками зданий, машинами и мертвыми людьми! Волна три-четыре раза обойдет земной шар. Шансы спрятаться от нее остаются только где-нибудь в горах. И спрятаться — не значит выжить. Это не я придумала, Ириша. К большому сожалению не я такая злая фантазерка. Это выводы предварительного компьютерного моделирования катастрофы. Чтоб они провалились с такими выводами! А если астероид шлепнется на континент, то прогнозы ничуть не лучше: воронка в четверть Европы, ударная волна сумасшедшей силы, разлом литосферной плиты и ряд каких-то умопомрачительных явлений. До Урала, говорят, даже тараканы не выживут.

Светлана на минуту замолчала, поглядывая на разволновавшуюся после ее слов подругу, неторопливо открыла сумочку.

— На, полюбуйся, — Хирова протянула подруге фотографию, распечатанную в институте. — Собственно Голова Горгоны. Снимок с американского телескопа.

Ирина взяла картонный листок, неуверенно, словно с опасением. Между бледных звезд довольно четко выделялся объект на самом деле похожий на голову. На голову лошади или скорее дракона с черными пустыми глазницами-кратерами, в которых таилась смерть. Трещина в нижней части астероида, изъеденной глубокими астроблемами, походила на пасть, вот-вот готовую показать зубы.

— Видишь, здесь и здесь, — Света ткнула пальцем в пятнышки справа от астероида. — Это чудовище сопровождают несколько десятков крупных осколков. Каждый из них в отдельности уже представляет серьезную угрозу.

— Полуевский послал тебя вроде собрать материал для оптимистичной статьи, а ты все страхи да страхи, — не отпуская фотографию, сказала Ира. — Неужели мы все обречены? Не хочется думать об этом, Свет.

— А думать надо, госпожа Красина. По мнению Серафимовского, в случае катаклизма на Земле могут остаться лишь небольшие области, которые пострадают меньше других, где будут какие-никакие шансы на выживание. Определить точно эти районы академик не берется, но на карте у него обозначены участки севернее Алтая, Центральное Тунгусское плато, области в Индии, центральном Тибете и Южной Америке. Оставаться в Москве, он говорит, полное безумие даже при щадящем сценарии катастрофы. А еще он сказал мне по секрету…

— Ну, что он тебе сказал? — Красина в нетерпеливом ожидании наклонилась к подруге.

— Сказал, что по большому счету человечество обречено. За падением астероида на много лет наступит эффект ядерной зимы. Температура по всей планете опустится до минус пятидесяти. Продуктовый запас без воспроизводства быстро истощится, и выжившие будут обречены на голодную смерть. Или хуже того: вулканы, которых возникнет до нескольких тысяч, сделают атмосферу непригодной для дыхания. Это старик так думает. Геофизики советуют не тратить времени даром и ехать на восток. Тоже рекомендуют куда-нибудь за Енисей или хотя бы к Томску. Они собираются всем институтом.

— И ты на это решилась? — Ирина подошла к окну, поглядывая на непривычно пустую улицу. Двух старушек, бредущих от Дома быта и машину скорой помощи, под вой сирены промчавшуюся к Дмитровскому шоссе.

— Я жить хочу, Ириш. Провались пропадом наша редакция вместе с офиненными премиальным! Зачем теперь деньги? Сгореть с ними в августовском аду? — Света забрала фотографию, небрежно сунула ее в блокнот и повторила: — Я жить хочу.

— Да, деньги теперь ничего не стоят, но в редакции мы получаем хоть отчасти правдивую информацию, — неуверенно произнесла Красина. — И как мы уедем? На поезда и самолеты в восточном направлении билетов нет. Хотя можно достать через Зимина за триста пятьдесят тысяч до Омска. Слышала, решается вопрос в Минтрансе о предоставлении грузовых вагонов под перевозку пассажиров. Прямо как во Вторую мировую войну.

— Поедем своим ходом на машине. Моей, — Хитрова с раздражением сбросила вызов с мобильника. — Говорят, за Урал идут бесконечные колонны. По Московской области бензин найти все труднее. Если засидимся, то до девятого августа далеко не уедем. А здесь все хуже. Днем сметают с прилавков консервы, крупы и всякую дрянь. По ночам в наглую грабят магазины. Вчера на моих глазах разнесли витрину гастронома и избили сторожа. В темных переулках тусуются какие-то отморозки. На Казанском вокзале расстреляли милиционеров, задерживавших посадку в поезд. У людей начисто крышу сносит. Нельзя здесь оставаться. Так поедешь или будешь ждать Игоря?