Олег Дивов - Симбионты

– Ах ты! – Принц хлопнул себя по лбу. – Конечно! Как я не догадался!

– Я вот не догадался, мне отец рассказал.

– Да это само напрашивается – выжечь ботам мозги, и все дела…

– Хватит и того, что вылетит связь. Одиночный бот еле-еле соображает, прошивку загоняют в целый рой, от миллиона штук. Как только связность роя распадется, боты просто остановятся… Правда и Нанотех заодно накроется, да туда ему и дорога, раз накосячил, пускай там вся электроника сгорит! Дед прямо так и сказал, кроме шуток, у него было… Своеобразное чувство юмора. А начальство шуток не понимало. И в один прекрасный день привезли сюда бомбу, самую настоящую. Какой-то «почтовый ящик» ее собрал, в единственном экземпляре. Запихнули в подвал…

Принц почесал в затылке. Он был явно разочарован.

– Как-то очень все просто и совсем не нанотехнологично, – заявил он. – Электромагнитная бомба… Это даже я могу. Простейший виркатор на коленке делается. Не веришь? Ладно, не совсем на коленке, но тех станков, что в школе есть, вполне хватит. Труднее всего достать взрывчатку, я же не химик. Ее надо-то вот столечко… Обмотка, сердечник… А дай мне ящик «си-четыре» – во всем городе пробки вылетят!

– У кого чего болит…

– А то! Почему все кругом ломают, а я – чиню? Несправедливо. Пора и мне сломать что-нибудь!.. И чего дальше было?

– А дальше было как всегда. Дрекслер думал лет двадцать и наконец сказал, что малость погорячился, и грей гу – бред. А проверить невозможно: таких ботов, чтобы размножались, просто не успели сделать. Ни нано, ни микро. Дед задумал микроба-репликатора – и опоздал, их запретили.

– Кстати, а почему?

– Как потенциально опасные.

– И чего в них опасного? Ты же говоришь…

– Никто не знает, – Леха развел руками. – Раз никто не знает, надо запретить. Правда, знакомо?

– Погоди… – Принц задумался. – Это было в те же годы, когда задавили свободный софт и отняли фабрикаторы у частных лиц, точно?..

– Нет, фаберы запретили еще раньше, мы совсем маленькие были.

– Ну я же помню, у нас дома стоял «Хьюлетт», мне на нем мама игрушки пекла, младший до сих пор в эти танчики играет.

– Правильно, а сколько тебе было лет? Четыре-пять. Да не спорь ты, я же про это специально читал. Как раз тогда начали зажимать все, что нельзя контролировать. Терроризма боялись. Насадили по всей планете тотальный копирайт… А запрет на размножение ботов, это мы в первом классе учились, кажется. Или во втором.

– И что стало с бомбой?

– Достали из подвала и увезли куда-то. Сразу, как Россия подписала конвенцию. Нанотеху больше ничего не угрожает. Вместо продвинутых микробов, которые сами могли бы работать в организме, о которых мечтал Дед, там делают простейших ботов типа «сбегай-посмотри». Их мы и получим через полгода. По три кубика на рыло. Тоска смертная.

– Да, обидно, – согласился Принц. – Никакой романтики. А я-то надеялся… Грей-гууу… Бабах! И во всем городе пробки – на фиг…

– За романтикой – в Африку.

– Нет, спасибо. В Африку я больше ни ногой!

Глава 2

Леха умел ходить медленно только рядом с мамой или с девушкой под руку. Сейчас он привычно быстрым шагом, на грани бега, петлял дворами, лениво перепрыгивая ограждения и пороги. Спрятав глаза за темными очками, заткнув уши музыкой, он витал в облаках. Но даже задумавшись, сохранял мягкую пластику умелого трейсера: будто протекал сквозь препятствия.

…Как смешно с атомной бомбой, и ведь я не знал, что есть такая легенда. А откуда мне знать? Это страх той части взрослых, с которой я не общаюсь. А не общаюсь потому что меня заперли, связали по рукам и ногам. Слух про бомбу Принц подхватил на работе, у Принца есть работа, мне об этом только мечтать. Учись, сынуля, денег дадим. Тьфу. Они не понимают, что значит для нас шанс работать, делать нечто полезное и своими руками добывать деньги… Как сказать? Это все и сразу. Принц может сколько угодно ругать нашу допотопную связь, но ты попробуй отними у него этот кабель, с которым он по двадцать часов в неделю трахается на полставки. Да Принц тебя загрызет. Дело не в зарплате даже – просто работа делает его свободным. Двадцать часов в неделю у Принца взрослые права и взрослая ответственность. И поэтому остальное время он себя тоже взрослым чувствует. Свободным человеком, который сам принимает решения и не клянчит денег у мамы. Который вообще в состоянии, чуть что, уйти из дома. Ну не сегодня, но весной у нас будут настоящие паспорта – и все. Конечно Принц не уйдет, у него с матерью отношения замечательные, но главное – возможность. Он может. А я ничего не могу.

А кабель, что кабель, пережиток девятнадцатого века – когда не барахлит. По большей части Принц работает со вполне современной инфраструктурой. Вдобавок, он сам пишет софт – у них на фирме есть лицензированный программист, который заверяет работу Принца своим знаком копирайта. Еще год, два такой практики – и хоть в Москву двигай: там наших берут охотно. А из Москвы весь мир как на ладони. И Принц даже не обязан вернуться, чтобы принять у матери семейный бизнес. Младший брат когда подрастет, никуда не денется, у него с пеленок любимые игрушки – старые хабы да ломаные роутеры… Любит Принц ныть да жаловаться, а глядишь на него – и завидуешь.

Ловко устроился Принц, выпал из схемы. У нас в городе мало шансов для парня средних способностей, не вундеркинда какого-нибудь. Лучший выбор – в Нанотех лаборантом. «Лаборант» это только звучит несерьезно. Пробирки мыть, ха-ха… Нет, пробирки они тоже моют, для этого специальные машины есть. И обслуживают такие машины юные чайники вроде меня. А на опытных лаборантах вся наука держится, и в Нанотехе этот нижний эшелон – настоящие спецы, элита отрасли. Говорят, личный техник Деда только в силу вечной занятости кандидатскую не защитил. Ну и уходить не хотел из лаборатории. А то его бы оттуда за шкирку вытащили. Это же непорядок и расточительство, когда целый кандидат наук круглый день втыкает в микроскоп, джойстик туда-сюда гоняет, а самостоятельных исследований не ведет.

Да, лаборантом в Нанотех – это отличный старт. Там со времен Деда так повелось, что не институт, а форменная мафия. За молодыми внимательно следят, оценивают на преданность делу, на любовь к нему. И кто за пару лет покажет себя патриотом, тот с чистым сердцем уезжает на учебу – его будут ждать. А кто не рвется в большую теоретическую науку, тот и заочно диплом получит. Заработки в Нанотехе самые высокие по городу, и на конкурс вакансий молодежь ломится толпой.

Я бы тоже ломанулся.

Да кто мне позволит…

Леха срезал очередной угол, проскочил между домом и огороженным палисадником, свернул от подъезда к тротуару… И встал, будто в стену уткнувшись. Здесь скучали трое его ровесников, и Леха оказался им очень кстати.