Василий Головачев - Мегаморф, или Возвращение Реликта

– Надеюсь, это та платформа, которая поможет тебе стартовать.

– Куда? – не понял Ясен.

– Начну с того, о чём ты почти ничего не знаешь. В этом мире кроме нас уцелели и старые Игроки. Один из них не оставил попытки войти в Игру.

– Тартар!

– Не перебивай.

– Прости, па, – виновато сморщился Ясен.

– Тебе исполнилось двадцать лет, через седмицу будет двадцать один, пора совершать Подвиг.

– Я готов!

– Не сомневаюсь. Мы с Дивием вложили в тебя всё, что знаем и умеем сами. Теперь твоя очередь спасать остатки человечества, доказывать, что мы старались не напрасно. Меня тоже отправили в путь в двадцать лет. Я встретил девушку…

– Маму, – расплылся в улыбке Ясен.

Словно услышав, что её зовут, на веранде, опоясывающей терем старосты под самой маковкой, показалась Улыба. Ей исполнилось тридцать девять лет, но выглядела она, одетая в полотняный сарафан с вышивкой, по-прежнему восхитительно юной и красивой.

– Не надоело секретничать, мужчины?

Ясен заулыбался, бросив косой взгляд на отца.

Влад обнял жену за талию.

– Отпустишь нас в поход?

На лицо Улыбы легла тень, в глазах зажглись тревожные огоньки.

– Далеко? На Зем-Гору?

– Дальше, на край света.

Улыба покачала головой.

– Я против.

– Ты знаешь, что это необходимо. Началась консолидация новых форм жизни и, к сожалению, все они недружественны нам. Тартар обрабатывает их быстрее, чем мы, программирует, превращая в своих рабов. Всё, что можно вынести с Зем-Горы, мы вынесли. Кстати, кочевники – тоже, поэтому их набеги с каждым днём учащаются.

– Но ведь идти некуда.

– Пора объединяться с геянами.

Влад достал из кармана блестящую бусину, сжал пальцами, и перед замершими домочадцами бесшумно соткалась лучистая фигура мужчины, похожего на него фигурой и чертами лица.

– Ставр? – прошептала Улыба.

– Дед! – не менее удивлённо пробормотал Ясен.

Призрак Ставра Панкратова заговорил:

– Если вы слушаете меня сейчас, значит, дела идут неважно. Сынок, прости, что я покинул вас. Есть вещи, которые невозможно постичь и объяснить, в частности – смысл Игры, но я попробую. Что касается вашего положения, скажу одно: Равнина не бесконечна, как кажется. Мир этот замкнут в шестимерии сам на себя и окружён потенциальным барьером…

– Великой Пустотой, – выдохнул Ясен.

– …отделяющим его от Миров Универсума, – закончил Ставр. – Мы будем в одном из них. Если понадобится – ищи нас там. Я оставил на всякий случай закладки в горах, найди их и активируй, это даст тебе возможность помочь общине и добраться до цели. Обнимаю и до встречи.

Фигура Ставра растаяла.

Улыба смахнула с ресницы невидимую слезу.

– Ты мне не говорил, что отец оставил фрейм.[1]

– Это просто динго.[2]

– Всё равно.

– Прости, он просил активировать это письмо только при особой нужде.

– Нужда наступила?

– Всё будет хорошо, родная.

– Что такое закладки? – опомнился Ясен. – Дед сказал, что оставил тебе закладки.

– Я думаю, это базы, схроны, где может храниться оружие и снаряжение для дальнего похода. Может быть, даже летающая техника.

– Здорово! – загорелся Ясен. – Если мы найдём оружие, никакие кочевники к нам не сунутся.

– Этот поход очень опасен, – зажмурилась Улыба.

– Ну, мы пойдём не одни, с дружиной. Однако ты знаешь наше положение не хуже меня. Двадцать лет мы переселялись, обживали этот край, устраивались, бились с кочевниками. Хлеб научились выращивать сами, но нам нужны заводы полного цикла, транспорт, оружие, много чего ещё, поэтому поход оправдан даже с этой стороны.

– Я понимаю. Можно я пойду с вами?

– Нет! – в один голос проговорили мужчины.

Оба встали. Ясен был похож на отца так, что сжималось сердце. Такой же высокий, широкоплечий, с гордой посадкой головы, разве что волосы у него были длиннее и светлее, да глаза были синие, в то время как у отца – голубые. И губы у Влада были твёрже, в то время как рисунок губ Ясена напоминал рисунок губ Улыбы.

Она обняла их.

– Вы мне бесконечно дороги! Обещайте беречься.

– Обещаем! – снова в один голос проговорили отец и сын.

Улыба засмеялась, побежала в горницу.

– Стол накрыт, давайте завтракать.

Влад повернул Ясена к себе.

– Я не всегда буду рядом, учись принимать решения самостоятельно.

– Да, пап…

– И маме не нужно знать все подробности похода.

– Пап, я…

– Последнее. – Влад протянул сыну маленький зеленовато-жёлтый шарик с ножками, похожий на паучка, светящийся изнутри. – Держи, это терафим.

– Правда? – обрадовался Ясен. Он знал, что терафимы были в ходу много лет назад, представляя собой суперпозиции тонких полей, квазиживые информационные накопители, с которыми можно было разговаривать.

– Секрет их изготовления утерян, да и запасы на Земле давно кончились.

Ясен с любопытством взял «паучка», взвесил в руке, чувствуя лёгкое покалывание, будто «паучок» был заряжен электричеством. Пользоваться такими устройствами ему ещё не приходилось.

– Сунь под волосы, – сказал Влад, – и мысленно поздоровайся. Его зовут Нестором.

Ясен послушно пристроил терафима под волосами за ухом.

Тот холодной струйкой растёкся по коже.

В голове Ясена слабо хрустнула льдинка, родился тонюсенький голосок:

«Кто это?»

«Привет, Нестор».

«Привет. Я теперь буду служить тебе?»

«Если ты не возражаешь».

«Как тебя зовут?»

«Ясен».

«Моего прежнего хозяина звали Владом».

«Это мой отец».

«Вы похожи, я чувствую одинаковое тепло».

«Будем дружить?»

«Если ты не против».

Ясен улыбнулся.

«Не против».

«Жду указаний».

Влад уловил мимику сына, приподнял бровь.

– Ну, как? Поговорили?

– Он говорит как ребёнок, – признался Ясен.

– Он знает много вещей, о которых ты не имеешь ни малейшего понятия. Пошли завтракать, потом… – Велич-старший не договорил.

Где-то за околицей хутора залился переливами сторожевой рожок.

Мужчины переглянулись.

– Вертёга! – шевельнул губами Ясен.

На улице показался скачущий галопом воин-дружинник, резко осадил гепардоконя перед теремом старосты.

– Кочевники, князь! Хутор Жуковец!

– По коням! – бросил Влад, прыгая на землю прямо с веранды.

Ясен, не задумываясь, последовал за ним.

Кочевники