Полоса выживания - Элизабет Бир
Товары на обмен.
— Класс! — сказала Яна.
Вторая женщина, жевавшая свой собственный кусок рыбы, провела руками по волосам, и ее пальцы запутались в колтунах. Она высвободила пальцы, скатала выпавшие волосы и выбросила их. На ее коже и кромках одежды виднелась засохшая морская соль, которая, видимо, и вызывала пурпурные язвы вдоль линии волос.
«Юлианна», — подумала Яна и отвернулась.
— Вон там, наверху, лежит соленая ворвань[3], — сказала женщина. — И пеммикан[4].
Яна радовалась тому, что можно собственными руками сделать что-то полезное.
— Неужели вы в темноте провели здесь инвентаризацию? — Она нашла одежду, аккуратно сложенную в старых ящиках вдоль задней стены. Пошарив в ней, Яна нашла теплые шерстяные брюки, которые подойдут Юлианне — ее Юлианне, которая была тоньше этой, и даже еще тоньше, чем сама Яна — многослойные, из технического флиса. Она взяла самые тонкие и теплые.
Кроме того, она нашла сахар и муку, и взяла по двухкилограммовому пакету того и другого. Она уложила одежду — рюкзак она наденет лишь после того, как разберется с окном. Копаясь в запасах одежды, она обнаружила второй рюкзак — старый армейский рюкзак с небольшими дырками во многих местах — и начала паковать его для второй женщины.
— Я провела здесь два дня, — сказала та. — Днем сюда проникает немного света. — Она сумела подняться на колени и теперь выставила вперед ногу. Схватившись за край полки, она встала.
Яна была готова ее подхватить, и та действительно покачнулась. Тем не менее, выпрямившись, она как будто прочно стояла на ногах.
— Тут плохо видно.
— Увы, — сказала Яна. — Я захватила только один фонарик. Вот.
Она подала женщине рюкзак.
— Вы с этим справитесь?
Женщина подняла его, поморщилась и стала просовывать руки в лямки, но, посмотрев на окно, решила, что также подождет до того момента, когда они окажутся снаружи.
— Я бы предпочла… Мы берем с собой слишком много, чтобы путешествовать налегке.
— Мне нужно взять с собой еду, — сказала Яна. — Для своей сестры.
Женщина подняла брови, затем кивнула, после чего немного задумалась.
— Умничка! Что вы еще ищете?
— Товары на обмен, — сказала Яна. — Что-нибудь ценное. — Она уже ощущала дефицит времени. Скоро кто-нибудь наверняка придет проверить, как там узница. Или того хуже — заметит движущиеся огни. Но в темноте они ничего не украдут.
— Прошу! — Взмахнув рукой словно фокусник, женщина сделала шаг в сторону.
Яна посмотрела туда, где только что стояла женщина. Там на полке стояли десятки сосудов с прозрачной жидкостью. Яна взяла один из них — все это были разнокалиберные банки из-под варенья или бог его знает из-под чего; тот, который она держала в руке, судя по форме, некогда содержал дрожжевую пасту — и стала отвинчивать крышку. Она не успела отвинтить ее до конца, как в нос ударил сильный запах.
— Алкоголь.
Женщина кивнула и слабо улыбнулась.
— Хватайте, сколько сможете унести, — сказала Яна.
Загрузившись, женщина с именем ее сестры сделала шаг к двери. Яна погасила фонарь. Женщина все еще немного прихрамывала, но не жаловалась, и как будто немного расслабилась. Подойдя к двери, она попробовала ручку.
Со смачным щелчком дверь распахнулась.
Яна закинула рюкзак на плечи.
— Здорово! Не надо снова возиться с окном.
Она шагнула вперед, но в пяти шагах от лестницы женщина ее остановила. — Осторожнее! — сказала она. — В двух сантиметрах над проволокой, которую вы можете видеть, находится мононить.
Яне стало нехорошо. Выражение ее лица, вероятно, было заметно даже в полутьме.
— Что, не заметили, когда спускались?
— Боюсь, меня сейчас стошнит.
— Не надо, — сказала женщина. — Мне кажется, эта рыба вам будет нужнее внутри. Как же вам ноги не оторвало?
— Я довольно высоко их поднимала.
— Вот и хорошо, — сказала неправильная Юлианна. — Значит, вы знаете, насколько высоко нужно поднимать ноги на обратном пути.
Соблюдая максимальную осторожность, они поднялись по лестнице. Когда они оказались наверху, Яна поправила рюкзак. Он был тяжелым из-за стеклянных сосудов, и уже сейчас можно было сказать, что вес будет немалой проблемой. Но теперь она была сыта. Она была сильной и выносливой. Оставалось только отнести все это Юлианне.
Ее Юлианне.
Она обернулась через плечо.
— Я собираюсь идти на запад по побережью, — сказала она.
— Мне некуда больше идти, — сказала женщина — Можно мне пойти с вами?
Яна помедлила. Женщина была сильной и подготовленной. Пусть ее поймали, но если она ныряла за моллюсками к аквакультурным клеткам, то она должна быть очень сильной пловчихой. Яна вряд ли могла сама это сделать и не утонуть. Или умереть от переохлаждения.
— Мы решим это позже, — после коротких колебаний сказала Яна. — А пока давайте пройдем до нас столько километров, сколько выдержат ноги.
Оглянувшись, женщина с ненавистью посмотрела на бункер, хотя отсюда был виден только его задний склон, напоминающий холм, усыпанный щебнем. Свет нечисти снова по ним прошелся.
— Да, — сказала она. — Давайте пройдем.
В темноте, с тяжелыми рюкзаками, они не могли бегать. И, конечно, не смогли бы карабкаться вниз по склону утеса. Поэтому они двинулись в глубь побережья, низко пригибаясь, хотя организм Яны все время жаловался на желудок, полный пищи, которую она туда закинула, прежде чем уйти из этого склада, погреба или как там его назвать. Приближался рассвет, и с океана надвигался туман, такой плотный, что, казалось, его можно пощупать. Они пробивались сквозь него, ориентируясь по звуку прибоя. Двигаясь почти вслепую, следовало остерегаться рельефа местности.
Организм Яны наконец усвоил принятую пищу. Недостаток жиров был сейчас только на руку — Яна решила, что если бы она съела что-нибудь пожирнее, ее бы уже стошнило. На руку и то, что вместе с калориями она немного восстанавливает мозги, — до сих пор она не понимала, как сильно на нее подействовал голод, потому что лишь примерно через час она сообразила, что должна была задать женщине несколько вопросов, прежде чем привести ее к ничего не подозревающей сестре.
Что ж, по крайней мере, конец света создал много поводов для разговора.
— Так чем же вы
