Гроза ада (БЕСсильный чемпион) [Компиляция 1-7] - Григорий Володин
- Как закончите, ты и я - на улицу.
- Зачем?
- Будем драться. За то, что опозорил меня на всю страну.
Пожимаю плечами и возвращаюсь к своей порции. Лена тоже наяривает ложкой мерзлую вкусняшку. Потоптавшись немного, управляющий уходит из зала. Подружки возвращаются за свой стол, поглядывая на нас. Оля же сидит прямая и напряженная, как струна, не отрывая от моего лица горящего взгляда.
- А когда я ее поцеловал? – шепчу Лене, толкнув легонько локтем в бок.
- На региональном чемпионате, - отвечает сестренка, облизываясь. – Твоя команда получила золото, как всегда, ее – бронзу. Вот на пьедестале во время награждения ты ее как схватил и как впился губами, - вдруг девочка краснеет и качает головой. – Братик такой дурачок.
Хм, дела. Интересно, с языком поцеловал? Ну не сестренку же об этом спрашивать.
- Доели? – прерывает Оля поток моих мыслей.
И, правда, Лена как метеор уже опустошила тарелку. Я только половину одолел, но да ладно, не буду заставлять ждать дам. Выходим с сестренкой на улицу. Оля следует по пятам, за ее спиной маячат подруги. Беру Лену за руку и веду ее вдоль дороги.
- Ты куда? – восклицает Оля. – Сбежать собрался?
Не оборачиваясь кидаю.
- Тут место рядом подходящее есть. Не на тротуаре же мордобой устраивать?
Аргумент весомый, и девушка послушно шагает следом. Подруги не отстают. Через триста метров застываю возле остановки. Кручу головой по сторонам.
- Ну, где твое место? – бурчит целованная моим реципиентом школьница. – Или ты тянешь время? Только попробуй - вдвойне получишь!
Не обращая внимания, продолжаю всматриваться в закоулки между домами. Из-за поворота уже вывернул автобус, медленно подъезжает к остановке. Из открывшихся дверей вываливает народ.
Опускаю взгляд на Лену.
- Сестренка, за меня не волнуйся. Все будет хорошо. Как вернусь в палату – обязательно позвоню.
- Вернешься? – хлопает Лена глазами. – Думала, тебя уже выписали. Так ты сбежал?
Подмигиваю ей.
- Только – тссс! – никому, поняла?
- Ты что, меня игнорируешь? – ко мне подходит Оля и хватает за грудки. – Совсем оборзел? Здесь тебя и поколочу.
Смотрю в ее светло-голубые глаза с темно-серой каймой. Мир другой, и сама Оля другая, а глаза те же - живые, наполненные здоровым и ясным блеском, в оправе длинных черных ресниц. Интересно.
- Нам незачем драться. Тогда тебя целовал не я.
- Не гони! - рычит она.
- А сейчас - я, - резко хватаю ее за голову обеими руками, притягиваю к себе и целую. Вкус коралловых губ завладевает мной – и, кстати, он намного слаще шоколадного мороженого. Намного приятнее.
Она пробует вырваться – но слабо, и не выходит. Мои губы опаляет трепещущий жар, и готов поспорить, ее тоже. Один костер на нас двоих. Одно пламя, одна близость на два разных мира. Закрываю глаза, но последним, что вижу – как она тоже опускает веки. Окружающий нас шум – гудки автомобилей, лай собак, свист поднявшегося ветра – тонет в безмолвии между мной и ней. Растворяется в ускорившемся стуке наших сердец. Может, Оля не узнает, никогда не узнает меня, но… избить точно захочет еще сильнее! Ой, блин! Пора делать ноги!
- До скорого, - скидываю ее ослабевшие руки с груди и прыгаю в автобус.
Как раз вовремя – двери закрываются прямо перед моим носом, и железный удар сотрясает весь салон автобуса. Пассажиры испуганно вздрагивают. Трогаемся, сквозь приоткрытое окно слышу:
- Опять? Ты опять сделал это? Все! Ты – покойник! Слышишь? Артем Бесонов – я лично тебя урою!
Машу на прощание рукой, и это раззадоривает Олю кричать еще громче.
- Бесссоно-о-ов!
Постепенно стройные фигуры девушек на остановке уменьшаются и исчезают, следом утихает и сердитый крик. Я выдыхаю – фу-у-ух, оторвался. Улыбка долго не сходит с моего лица, так что мимические мышцы начинают болеть. Лене, конечно, со стороны Оли ничего не угрожает. Та и так чувствовала себя неловко из-за наезда перед сестренкой. Правда, поцелуй ей крышу снес напрочь – орала на всю улицу уже никого не стесняясь. Хе-хе, Кали такая Кали. Когда мы рвали в клочья орды кротосов, она была такой же безудержной.
Пассажиры все еще переглядываются и крутят пальцами у виска, а я, продолжая улыбаться, вспоминаю вкус коралловых губ.
***
- Вот урод! – Оля в последний раз топает туфлей по проезжей части и возвращается на остановку – Своло… - Кира делает ей знак, указывая на сестренку Бесонова, и она тут же поправляется. – Негодяй, короче.
- Странно он был как-то одет, - задумчиво перебирая розовую прядь, замечает Рита. – Как будто в домашние футболку со штанами.
- Братик в них по больнице ходит, - кивает Лена, в восхищении разглядывая Олю. С одного пинка весь автобус встряхнула! Вот ей бы такой сильной стать. Никакая Шпигова бы не смела ее трогать.
- В больнице? – вскидывает голову Оля. – Он лежит в больнице? Что-то серьезное?
- Ага, братик в аварию попал. Но выбрался ненадолго, чтобы мне помочь.
Рита переглядывается с Олей.
- Так значит, швы на его лице – это не после Игр? – спрашивает Рита. – Это из-за аварии?
- Ага.
Оля вдруг ощущает странное удушье. Она касается кончиками пальцев своих губ – нестерпимо горящих после наглого поцелуя. Но теперь она вовсе не сердится. Теперь ей стыдно. Она собиралась избить больного! На глазах его сестренки! Есть ли более позорный поступок?
- Вы только сильно не бейте братика, - просит вдруг Лена. – После аварии он перестал управлять живой. Совсем больше ее не видит.
Есть – избить инвалида.
Внутри Оли натягиваются неведомые струны, причиняя физическую боль. Сердце сжимается.
- Я не буду его бить. Обещаю, - успокоить девочку – все, что она теперь может. – Скажи, пожалуйста, в какой больнице Артем лежит?
- Зачем тебе? – прищуривает глаза Кира.
- Хочу извиниться, - Оля плотно поджимает губы. Жар никак не хочет их покидать.
***
Вечером мне в палату вламываются три перца. Все на понтах, на волосатых запястьях болтаются золотые цепи, уши проколоты, глаза либо полупьяные, либо полутрезвые – выбирайте что больше нравится.
- Крысеныш, это ты мою сеструху обидел? – скучающе бросает кадр в белом пиджаке.
- Блондинка с надменным лицом? – уточняю. – Она с подругами избивала мою сестренку в подворотне.
