Профессор Допотопнов. Необыкновенные приключения в недрах Земли - Эразм Маевский
— Помилуйте!
— Значит, вас не забрасывают письмами, поздравлениями, не устраивают в честь вас вечеров, маскарадов; дамы и мужчины не наряжаются кузнечиками, бабочками, пауками; портретов ваших не помещают во всех журналах и на окнах магазинов, —одним словом, вас не терзают на все лады?
— Нисколько, нисколько!
— В скольких же изданиях разошлась ваша книга?
— Изданиях? — удивился доктор Мухоловкин. — Я сомневаюсь, разойдется ли когда-нибудь первое.
— Вы шутите! Неужели газеты обошли вашу книгу молчанием?
— Наоборот! некоторые дали о ней самые лестные отзывы.
— Чему же приписать это спокойствие?
— Да у нас, видите ли, так много текущих вопросов, что нам некогда заниматься научными открытиями…
— Счастливый вы человек! А я думал, что здесь то же, что у нас! Какой же это благодатный край! Вот где можно жить и наслаждаться жизнью! Как жаль, что я англичанин…
— В чем дело, лорд?..
— О, я хочу быть как можно дальше от Англии, от ее блеска и суеты и Клуба чудаков! Дайте мне какую-нибудь работу, приказывайте, распоряжайтесь мною, я буду трудиться в поте лица, только бы мне забыть о своих приключениях. Довольно с меня! Я не могу, понимаете, сделать ни одного шага, чтобы не подвергнуть себя назойливым приставаниям своих читателей и почитателей.
— Вина ваша!
— Скорее ваша, нежели моя! Следовало оставить меня в добычу жукам, муравьям и паукам. Я уверен, что все они вместе не причинили бы мне столько страданий, сколько я перенес за последние две недели.
— Но зачем вы огласили наши приключения? Если я не ошибаюсь, вы сделали это с целью увековечить ваш клуб, не правда ли? — улыбаясь, сказал доктор Мухоловкин.
— Да, да, да! И вы сто раз правы! Я один во всем виноват!
— Несчастье ваше, впрочем, поправимо. Откажитесь от звания председателя и заявите, что все, что вы напечатали, не больше, чем сон.
— Я уже подумывал об этом, но боюсь…
— Вы, лорд, вы, неустрашимый человек, боитесь?!.. Чего же?
— Они не поверят и заявление мое отклонят, так как сочтут его опять-таки за чудачество! Вы не поверите, доктор, — у нас ни одного шага сделать нельзя, чтобы его не приняли за чудачество. Недавно сэр Спаррей во время танца вывихнул себе ногу. И что же вы думаете? Все единодушно решили, что это своего рода чудачество, и два-три члена нашего клуба при первом же случае также вывихнули себе ноги. Как видите, мне нет спасения.
— Как же быть? Не желали бы вы пожить немного в нашем городе?
— Непременно! Но только под чужим именем! Я поселюсь вблизи вас и буду вашим ежедневным гостем. Хорошо?
— Буду очень рад вам, лорд. Где же ваши вещи?
— На вокзале. Как только я найду квартиру, я пошлю за ними.
Не прошло и часа, как лорд Пуцкинс уже устраивался в доме, как раз против доктора Мухоловкина. Приятели из своих окон могли не только видеть друг друга, но даже разговаривать между собою, приставив сжатые в кулак руки трубкой ко рту.
Но лорд недолго прогостил в Варшаве.
Спустя несколько дней по приезде сюда, зайдя как-то к доктору Мухоловкину, он застал его погруженным в чтение газеты, причем вид у него был необыкновенно серьезный, озабоченный.
— Что случилось? — спросил лорд.
— Разве вы, лорд, не читали газет?
— Я английских газет не получаю, а ваших я еще не научился понимать, — ответил тот.
— Значит, вы ничего не знаете, а между тем, случилась страшная вещь!..
— Говорите толком! Несчастье какое? Где, с кем?
— Землетрясение! Газеты переполнены страшными подробностями катастрофы, которая посетила южные и восточные Альпы, Карст, Штирию, Хорватию, Далмацию и Боснию. Началась катастрофа, по-видимому, в Карсте и Динарских Альпах… Населением овладела страшная паника. Поезда железных дорог переполнены семьями, покидающими родной юг. Триест весь в развалинах. В Загребе рухнули дома, люди живут на улицах. Местами почва до сих пор колеблется. Но это еще не все! Час назад я получил из Травника телеграмму от своего приятеля, профессора Допотопнова, в которой он сообщает мне, что едва не погиб под развалинами обрушившегося дома. Далее, в соседней с Травником деревне открылась бездонная пропасть, что-то неслыханное в летописях науки. Событие это взбудоражило моего друга. Он телеграфировал своим товарищам в Швейцарию, Лондон и Париж, чтобы те немедленно приехали. Он ждет великих открытий и чрезвычайно доволен, что попал как раз на место такой редкой и страшной катастрофы.
Лорд слушал с большим вниманием и лицо его делалось оживленнее и оживленнее. Когда доктор кончил, он предложил ему несколько вопросов, касающихся профессора Допотопнова, затем закурил сигару и со свойственным ему спокойствием и решимостью сказал:
— Я не был еще очевидцем землетрясения и потому желал бы увидеть воочию хотя бы конец его; кроме того, не прочь бы заглянуть и в бездонную пропасть. Я решил отправиться в Боснию и очень прошу вас, доктор, дать мне рекомендательное письмо к вашему приятелю.
Вечно жаждущий новых ощущений, лорд не замедлил привести в исполнение свое решение и в тот же день, несмотря на все предостережения доктора Мухоловкина, выехал из Варшавы.
IV
ВСТРЕЧА. ОТКРЫТИЕ, ЕДВА НЕ СТОИВШЕЕ ЖИЗНИ ЛОРДУ ПУЦКИНСУ
Несколько дней спустя лорд Пуцкинс со свойственным ему невозмутимо спокойным видом ехал рысью по направлению к единственной гостинице, находившейся в небольшой бедной деревушке, недалеко от Купреша. Ему сопутствовал взятый в Сараево переводчик. Кроме переводчика, за необычайным гостем тянулась еще группа поселян, напуганных землетрясением, изнуренных голодом и бессонницей. Печальная свита засыпала переводчика рассказами об ужасах последних дней и о новом землетрясении, взбудоражившем накануне всю окрестность. Переводчик передавал каждое слово лорду Пуцкинсу. На отсутствие впечатлений лорд пожаловаться не мог. Не далее как вчера ночью он проснулся на земле, выброшенный из кровати сильным, неожиданным толчком. Но другие пострадали больше его, — лишились крова, имущества, и этим-то несчастным лорд постарался оказать посильную помощь. Один из них, глубокий старик, тронутый участием лорда, разговорился с ним и поведал, что, по его мнению, было причиной катастрофы. По его мнению, это была проделка дьявола.
Старое предание говорит, что недалеко от Урбаса есть вход в обширный грот, полный чудес и несчетных богатств. Вход этот называется «Адскими вратами». На сводах грота висят золотые и серебряные сосульки, а чудовища, живущие
