Опанасий Заколебанский - Правосудие с короткими ногами

- Они об этом узнали, когда мы отправились от моря в город. У Вареника естественно Долорес поджидали. Того, что мы дадим столь мощный отпор в ресторане, никто не ожидал. К тому же, мы расколошматили почти весь запас накаченного зельем вина. И инициатива ими была потеряна: мы столь стихийно собрались на ипподром, а пуговица-передатчик, я повторяю, в этот момент наверняка не работала иначе бы они нас уничтожили сразу. Что происходит на ипподроме - мы застаем там Амбулатория со своими агентами. Нас накрывает невесть откуда взявшаяся банда Паши Крота.

- А Амбулаторий ее приветливо встретил! - встреваю я.

- Конечно, он думал, что так задумано. Что они собираются его защищать.

- Резонно.

- Но Паша видимо хотела ему отомстить за смерть деда. Понимала, что он причастен к его убийству.

- Где она сама? - теперь не было оснований сдерживать себя. Я не скрывал чувств.

- С ней все в порядке, - Хулейкин добро улыбнулся. - Но сначала мы заставим тебя все дослушать, потому что сладкое - на десерт.

- Валяйте, ребята! - после такого ответа, я готов был выслушать даже проповедь.

- В общем нас разделили. Тебя - к ней в имение, а нас - в этот чертов клуб. Я не знаю, что произошло с тобой, а то что потом - ты и сам можешь догадаться.

Я рассказал им свою историю на вилле.

- А дальше - проще, - Эн уже подходил к концу. - Там в клубе наверняка были агенты Выдергина, они и доложили о нашем месте нахождения. Приехала будка и куча машин. Нас загрузили, а тебе устроили сюрприз, который ты, к счастью, расчухал...

- Да уж, хорош сюрприз, ничего не скажешь.

- ...Долорес вернули в прежнее сотояние: у Выдергина оказался небольшой личный запас "крови мертвеца". Обработали и нас. Дали понять, что ты - и есть организатор и что тебя взорвали твои же содельники. Но тут произошло чудо твой звонок. Решено было тебя брать. Но мы уже прекрасно понимали - что к чему. Если бы не Веня, трудно сказать как обернулось бы все.

- Он молодец - не подвел, - Хулейкин толкнул Вениамина в плечо, заставив его улыбнуться.

- Когда его прижали, он не испугался и не дал попятную. Он убедил Амбулатория, что с нами все в порядке, хотя никакого сеанса не проводил. Мы разыграли спектакль по нотам: во-первых, нам удалось спрятать Эмилию в надежное место; во-вторых, - узнать о твоей судьбе и о дальнейших планах Выдергина. Так мы тебя и вытащили. Настоящих исполнителей, правда, пришлось устранить. В этом нам помог Вольдемар: он изготовил классные маски - не отличишь от настоящих лиц. И еще: в третьих, мы выкрали Мосю и выведали все, что теперь знаешь и ты.

- А что Выдергин?

- А ничего. Мы сейчас вне закона. Вся сила у него - любой полицейский имеет полное право пристрелить каждого из нас на месте. Таково распоряжение. Кстати, нам пора менять тачку.

Наш пикап скатился с хорошей дороги на проселочную, забурился в густой лес, где солнце было скрыто кронами сосен. Здесь нас тоже ждали двое личности более опрятные, нежели "красные шапочки", один из них был в форме напоминавшей летную - так и оказалось: пройдя метров пятдесят мы очутились на поляне, на которой стоял вертолет.

Винтокрылая машина оказалась несколько тесновата для такой кампании и долго раздумывала, прежде чем оторвалась от земли, но едва поднялась выше леса, как, проявив уверенность и силу, сорвалась с места, набирая скорость.

Мы летели минут десять, не больше, когда в проплешинах леса показались одинокие заброшенные строения. В одну из таких дыр в бесконечном зеленом полотне вертолет нырнул,- пилот при этом мастерски развернул машину, не дав тяжелым веткам полоснуть по хрупкому винту, - резко устремился к земле, чудом не зацепившись за вековые стволы, и, остановив падение, плавно ткнулся полозьями в траву.

- Только вертолетом можно долететь! - громко пропел Маркел, вываливаясь из салона в заросли папоротника.

- Пожалуй, это самое надежное место, какое можно придумать, - сказал мне Эн и подтолкнул в сторону вросшего в землю охотничьего зимовья. - Иди, она там. Боишься?

- Есть немного.

- А я тебе завидую. Если женишься на ней - такое состояние светит. Да шучу, шучу!

Я приосаниваюсь, поправляю прическу и решительно ступаю к домику. Возле порога нагнулся, чтобы не стукнуться о низкий косяк (и это при моем росте!); из открытой двери ударило теплым воздухом и запахом чего-то такого волшебного, чудесного, что я задрожал всем телом. В темноте меня кто-то обхватил руками, прижавшись к груди.

- Эмилия, - я прикоснулся губами к ее коротким прядям, лбу.

Она подалась навстречу, желая поцелуя. Я схватил ее невесомое тело, как пушинку, и запинаясь о невидимые в темноте предметы завилял по крохотной комнатке, коленями пытаясь нащупать хоть что-то напоминавшее кровать, сгорая при этом от желания и, как это ни странно, стыда. Наконец, упершись во что-то твердое и широкое, я, продолжая удерживать ее в своих объятиях, не отпускал ее, пока не убедился, что спокойно могу доверить ее божественное тело этому ложу. Все это время она ласкала бархатными губками и язычком мое лицо, шепча нежные слова и, при этом, запустив острые ноготочки в мою медвежью спину.

Настало время раскрыть себя во всей силе - блаженный час любви.

Резво содрав с себя ненавистную одежду я осторожно приступил к ее легкому наряду, не оставляя без поцелуя ничего, доселе сокрытого от чужих прикосновений и взглядов: таинственного, волнующего и сокровенного, заставляющего разум меркнуть и подавлять иные желания, кроме единственного и извечного; заставляющего кровь вскипать, а сердце рваться на свободу - прочь из бренного тела...

- ...Теперь ты мой! - и это была правда.

Я погладил ее голову, перебирая пальцами ее тонкие, невесомые, ароматные волосы - царский подарок матери-природы.

- Они без нас наверное заскучали, - вспомнив о мире, оставшемся снаружи, я вздрогнул, но тут же успокоился, ощущая радость от ее любви ко мне.

- Ничего, подождут, - она, моя повелительница, властно закинула бедро на мой вспотевший после страстной битвы живот, и я был не в силах противиться ее словам...

...Придя в себя, я заметил, что она уснула и медленно скатился с кровати, чтобы не разбудить неосторожным движением. Наскоро оделся и столь же медленно двинулся по неровному полу, стараясь не произвести лишнего шума, сошел на влажную и прохладную траву и упал в нее лицом, вдыхая густой аромат зелени.

Мужики сидели кучкой, уставившись на меня, обессиленного и беспомощного, то ли сочувствующе-жалостливым, то ли завидующе-мечтательным взглядом.

- Отбой, - сказал я и тут же заснул...

Глава 21.

...Ночь. Каждый шорох улавливается обостренным тревогой слухом. Я лежу на застеленном сухой травой хворосте и не двигаюсь, чтобы не добавить к голосу леса собственный шум. Удивительно, но комариный писк раздается лишь изредка и я успеваю тихим движением отогнать непрошенного вампира, прежде чем он вопьется в кожу.