Брайан Стеблфорд - Путешествие к Центру (Битва за центр - 1)

За исключением того, что прототип получился ошибкой. Она была невелика во всех отношениях (здесь напрашивается каламбур), а с учетом осуществляемого ими плана она вообще выглядела пустяком по сравнению с грядущим ослепительным успехом, но ее оказалось достаточно.

Когда Мирлина извлекли из резервуара, он был такой, как надо. Физически хорошо развитый, на вид - около тридцати лет, считавший себя сыном фермера одной колониальной планеты, которого взяли в плен вместе с другими людьми в первые дни войны и давно уже держали в заключении. Создатели его наверняка восторгались собственным творением, пока не обнаружили, что оно продолжает расти.

Они переборщили с каким-то волшебным ингредиентом или же не сумели проконтролировать какой-нибудь чудодейственный процесс. Мирлин был работоспособной моделью, но воспроизвести его в сотне экземпляров они не могли. Если бы они на это пошли, им пришлось бы выискивать, где допущена ошибка. Раса гигантов выглядела бы слишком подозрительно.

У меня не было сомнений, что они могли изолировать модель и найти неполадку в системе. Будь у них еще года три, по прикидке Мирлина, они сумели бы вырастить маленькую армию нелюдей, предназначение которых, неведомое им самим, заключалось в уничтожении человеческой расы. Трех лет им не дали. Даже одного года. Неумолимая колесница бронированной цивилизации людей скосила легионы саламандров, и их родная планета попала в осаду еще до того, как удалось создать второй прототип. Планы спешно попытались сохранить в секрете уберечь одну крохотную базу, которая могла бы продолжать свою смертоносную работу, в то время как остальные саламандры отвлекали на себя захватчиков, но и этого не удалось. Подразделение космических воинов, подчищавших пространство после битвы в небесах Саламандры, обрушилось на лабораторию как снег на голову и буквально смело ее, даже не подозревая, что это могло быть. У лаборатории имелись охрана и периметр, чтобы держать местных на почтительном расстоянии, - и этих двух вещей оказалось вполне достаточно для коммандос Сюзармы Лир, чтобы оценить ее как потенциальную цель.

Звездный капитан обнаружила Мирлина заключенным и стальную клетку где-то в глубине подвала. Не было ничего противоестественного в том, что она его выпустила. Рассказанная им история звучала достаточно убедительно: в конце концов, ничего другого он просто не знал, а был он там единственным пленником. Возможно, если ваш рост превышает семь футов, это выглядит несколько необычно, но явно недостаточно, чтобы заставить людей считать вас инопланетным чудовищем.

Будучи отпущен на свободу, Мирлин просто остался жить на месте. Саламандры, проигравшие сражение за базу, попытались уничтожить все свидетельства того, чем они здесь занимались, и почти преуспели в этом, прежде чем звездный капитан сумела их остановить. Она вызвала военную разведку, а Мирлина подключили к следствию, чтобы он помог раскрыть, в чем заключалась тайна их деятельности. Когда ему все стало ясно - несколько раньше, чем агентам спецслужбы, - он попытался закончить дело, начатое его создателями. Он не хотел, чтобы правда о нем выплыла наружу, прекрасно понимая, какие последствия это может иметь. Все, что требовалось с ним сделать, так это просто стерилизовать, но даже несколько дней знакомства со звездными капитанами и офицерами военной разведки убедили его, что действовать они будут совершенно другими методами. К тому же в их глазах он не был человеком. Они бы уничтожили его без тени сомнений.

Однако исчезнуть, не оставив следов, ему не удалось. Прикинув, что ни малейшего шанса остаться в живых у него не осталось, он со всей возможной быстротой совершил бегство с этих кровавых подмостков. Преследуемый Сюзармой Лир и ее усталым от сражений взводом, он пересек всю искореженную войной поверхность Саламандры и в конце концов пробрался на шаттл, доставивший его на орбиту. Если бы военные лучше координировали свои действия, у него не осталось бы ни малейшего шанса, но в неразберихе, царившей после жесточайшей из войн, ни одна служба, кроме медицинской, не работала как положено. Он перебрался на работающую звездную станцию и там совершил одно из тягчайших и сложнейших преступлений - угнал звездолет.

Вкратце описывая события, Мирлин опустил множество мелких подробностей. Он обыденным тоном говорил о пещах, казавшихся мне на грани возможного, отчего они приобретали едва ли не заурядный характер. Мое воображение оказалось слишком бедным, чтобы представить, каковыми могли быть обстоятельства на поверхности Саламандры - разорванной в клочья бомбардировками, где значительная часть населения была попросту стерта с лица планеты. Она, должно быть, представляла собой специфическую разновидность ада. И тем не менее этот человек - это создание, который, по сути дела, был новорожденным, сумел пройти по ней невредимым и выбраться оттуда, невзирая на то что в целом мире не было ни одного существа, к которому он мог бы обратиться за помощью.

- Все, что я могу тебе сказать, - произнес я, как только он закончил свой рассказ, - это то, что они, должно быть, волшебники, раз сумели так здорово набить твою башку знаниями.

- Да, - согласился он. - Должно быть.

Глава 27

- Итак, - подвел я итог, - ты угрозы не представляешь.

- Я не собирался иметь детей, - ответил он. - Но даже если б у меня была их дюжина, а у каждого из них еще дюжина.., то у ружья все равно больше нет курка.

Человечеству нечего бояться.

- Почему же они тебя не отпустили? Они должны были псе понять.

- Они же не знают, ни кто я, ни что я представляю собой внутри. С их точки зрения, я есть нечто, похожее на человека, но на самом деле - саламандр. Они рассматривают меня как своеобразного агента двойного профиля - внедренца и диверсанта. Насколько им известно, я полностью осведомлен о своем саламандрском происхождении и привержен античеловеческому курсу. Мертвый я буду гораздо безопаснее. Жить обычной жизнью они мне никогда не дадут. И я их понимаю. Я могу по достоинству оценить их глубокую ненависть ко всему саламандрскому. Они только что вышли из жестокой и ошибочной войны, равной которой человечество до сих пор не переживало.

Хотелось бы мне видеть выражение его лица, но приходилось довольствоваться лишь бестелесным голосом, спокойным и ровным, который рация делала еще более ровным и спокойным, чем в действительности.

- Кроме того, - сказал он, - для капитана это личный вопрос. Именно она меня выпустила. Она входила в техническую группу базы, где я попытался уничтожить материалы, свидетельствующие о военных намерениях неприятеля, и откуда я бежал. С ее точки зрения, это были ошибки, которые при абстрактном рассмотрении понять можно, но простить за них себя - нет.