Сергей Синякин - Злая ласка звездной руки

Оказавшись в бухгалтерии и расписавшись за непомерно большую сумму, получив от начальника финотдела конверт с приятно хрустящими неучтенными пятисотками, Андрей Николаевич продолжал размышлять, что же именно произошло в Михайловке, если высокомерный начальник отдела кадров называет его братом, а начальник управления так торопится отправить его из области, что не жалеет для этого спонсорских рублей?

В хозяйственном отделе тоже выдали все без промедления. Даже полушубок. Он-то Кунжакову на хрена нужен был? Что они его в этой самой Туве до белых мух гноить решили?

Старший лейтенант гнал от себя тревожные мысли. Приятно ведь было сидеть рядом с водителем, указывая, куда ему ехать. Тот, впрочем, и так все прекрасно знал, не иначе соответствующий инструктаж у своего начальства получил. И все равно жизнь в этот день была прекрасна и удивительна, поэтому Кунжаков старательно прогонял возникающие у него сомнения. Хотелось думать, что начальство действительно заметило старшего лейтенанта, оценило его таланты, а командировка в Туву - так, последний экзамен, который начальство устраивает для личного успокоения, увериться хочет, что оно в кандидате на выдвижение не ошиблось.

В четвертом часу дня он вернулся в гостиницу с характерно позвякивающим пакетом. Да-а, если бы сейчас дежурила та самая горничная, из этого дежурства можно было выкроить немало приятных минут. И главное - было чем девочку увлечь, глупо скупиться, когда не знаешь, что тебя ожидает завтра.

Но фортуна улыбнулась старшему лейтенанту Кунжакову и тут же повернулась к нему задом. Вместо симпатичной горничной дежурила особа неопределенного возраста, которая, Кунжаков это сразу понял, не станет лучше, сколько бы водки он ни выпил. К тому же и характер у этой особы был не самый приветливый и добрый. Молодая жена с таким вот характером на третий день после ЗАГСа вдовой может стать. Тот, у кого нервы пожиже, может и не выдержать.

Кунжаков посидел немного в своем номере в одиночестве и быстро понял, что одному пить глупо. Мрачные мысли, которые он целый день старательно отгонял, не только не исчезли, они стали четче и страшнее. Все эти тайны мадридского двора Кунжакову страшно не нравились. Если водителя убили, то он действительно видел, как эти громилы из спецназа стреляли по своим же машинам из переносных огнеметов. Но тогда получалось, что они это делали с одной-единственной целью - оправдать применение силы в райцентре. Не зря же садились на военном аэродроме транспортные самолеты и бомбардировщики, не зря техника ревела моторами. Нагнать техники было в копеечку, а как говаривал классик русской литературы Антон Павлович Чехов, если в первом акте на стене висит ружье, то в последующих актах оно обязательно выстрелит. Генералам всегда хочется попробовать противника на излом, даже если этого противника нет и в помине. Это даже к лучшему, когда противника нет, можно свободно демонстрировать свое превосходство.

- Вы что, курите в номере? - раздался резкий голос за дверью. - У нас в номерах не курят! Вы же офицер, молодой человек! Как вам не стыдно нарушать внутренний распорядок гостиницы?

Кунжаков с досадой выбросил сигарету в форточку, печально оглядел свой роскошный стол, где рядом со "Смирновской" водкой соседствовали буженина, сырокопченая колбаса, итальянский сыр, который стоил бешеных денег и который старший лейтенант купил более для форсу, нежели по зову души. Нет, пить в одиночку не хотелось.

Он вышел в коридор и прошелся, пробуя двери номеров. Похоже, он был единственным обитателем гостиницы. По крайней мере на этом этаже. Черт его дернул остановиться в ведомственной гостинице! И пугану сюда не вызовешь, завтра же будешь у генерала Зиборова на ковре стоять и иметь бледный вид.

Кунжаков подумал, а не зайти ли ему в гости к Старикову, но от неожиданно пришедшей в голову идеи быстро отказался. Не до него мужику, у Старикова и без визита незваного гостя голова кругом идет.

Он посмотрел на часы.

Было еще начало пятого, а на попутке до Кумылги три часа езды, и он вполне мог заскочить домой и поразить роскошью стола и открывающимися перспективами сослуживцев. Нормальный ход, в семь он уже будет в Кумылге, до десяти посидит с ребятами, можно даже и дольше, а потом на посту ГИБДД его посадят на любую попутную машину, следующую на Царицын. А утром он уже назад вернется, чтобы принять вверенный ему коллектив для командировки в Туву. И волки будут сыты, и овцы целы. А заодно он узнает последние новости о Михай-ловке. Да что там сплетни собирать, мимо же поедет, можно даже заскочить к ребятам, только тогда придется еще парочкой бутылок "Смирновской" запастись...

Чем больше Кунжаков обдумывал эту мысль, тем больше она ему нравилась. В половине пятого он уже утвердился в своем решении. Без пятнадцати пять - или, как говорят военные, в семнадцать сорок пять - он уже выходил из номера все с тем же пакетом. Вещи, упакованные в просторные сумки, он из предосторожности не брал. Не дай Бог, хватится его высокое начальство. Поинтересуются они, где Кунжаков, а дежурная им ответит: вещи на месте, а старшего лейтенанта нет. С сумкой выходил. А в сумке бутылки звенели. Не иначе, намылился лейтенант к знакомым, а может быть" и на блудоход, негодяй, отправился.

13. ВОРОНЕЖ, ОБЛАСТНАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА, 9 СЕНТЯБРЯ 2006 ГОДА, 19.00

Что бы вы там ни говорили, дорогие господа и товарищи, а у психов своя собственная жизнь. Конечно, она несколько отличается от существования обычных российских граждан, но не настолько, чтобы выделять ее из единого потока общественной жизни. Ведь если говорить откровенно, каждый житель нашей многострадальной Родины имеет пунктик, не позволяющий считать его абсолютно здоровым человеком. Один склонность к клептомании проявляет, другой в депутаты рвется. Но ведь если вдуматься, цель у обоих одна. Или взять, к примеру, любителей спиртного. Один американский тест определяет, что, если человек три раза в неделю по различным поводам прикладывается к рюмке, он уже хронический алкоголик, требующий лечения независимо от выпитого. Хе! Нам бы их проблемы. А трижды за день не желаете? И не рюмками надо считать, а гранеными стаканами, которые у американцев не производятся, а потому и за меру выпитого не считаются. От наших доз у любого американца крыша поедет. Если к нам с американскими мерками подходить, нас всех уже лечить надо, невзирая на ранги и чины. Да что там говорить, простая тяга к курению является наркотической зависимостью; курящий человек, как это ни прискорбно, нуждается в лечении. И наркоманов у нас хватает - зайди в туалет педагогического института и сразу же почувствуешь запах анаши, которую будущие педагоги как интеллигенты называют марихуаной. Про черняшку вообще говорить не приходится, в наше время в любом подъезде можно вечерами увидеть молодых людей, сосредоточенно склонившихся над плошкой на подоконнике. И это понятно, к тонкому процессу варева дозы надо относиться трепетно и уважительно-- в свою вену колоть будешь!