Александр Казанцев - Иножитель (Клокочущая пустота, Гиганты - 3)

- Вы испытанный друг, Ноде, благодарю вас, - ответил Сирано.

За ужином вино лилось рекой. Не только спутники прелестных дам, но и сами дамы не уступали им в этом.

Подвыпившая принцесса Монпансье, желая отомстить принцу Конде за его комплименты в адрес Лауры, звонко выкрикнула:

В сражении я к пушке встать готова,

Но если бы сонет был мой,

Я без гостей его прослушала бы снова!

- Сама истина глаголет устами младенца или женщины, вкусившей опьянение, - шепнула Лаура Сирано. - А истине надо отплачивать дань. Не так ли? - И она подлила в бокал Сирано вина.

- Вино, клянусь вам, баронесса, подобно мышьяку, которым люди травят сами себя.

- О-о! Но это же испанское вино из погребов отца! Оно придает смелости в бою и дерзость при свидании с дамой! - И она звонко засмеялась, потом не без лукавства спросила: - И вы не хотите, чтобы я вас отравливала? Нет, не мышьяком, конечно!

Сирано сам не знал, что отвечал.

В особняке в Сен-Жерменском предместье в этот вечер не осталось места для салонной чопорности, баронесса собственным примером общения с Сирано освободила гостей от всех светских условностей. Ведь это было во времена Фронды, когда слово "свобода" использовалось каждым по собственному усмотрению. И после ужина гости веселились напропалую.

Герцог д'Ашперон, явно недовольный атмосферой, в которой оказался, сделал знак Сирано и Ноде о своем намерении уехать.

Баронесса Лаура, перехватив сигнал, превратилась в разъяренную тигрицу, у которой хотят отнять добычу.

- Ваша светлость, - обратилась она к д'Ашперону, - боюсь оказаться застенчиво-дерзкой, но в моем доме, как и в вашем замке, дверь для уезжающих открывается только после моего пожелания.

Герцог церемонно поклонился.

- Может быть, вы сделаете исключение, баронесса, для людей преклонного возраста и прикажете все-таки "поднять мост через ров"?

- Конечно, ваша светлость, если вы признаете, что не все, с вами приехавшие, успели состариться.

- Пусть паролем на выход будет наша седина, - заключил герцог, откланиваясь, беря под руку Ноде и оглядываясь на Сирано.

Сирано застыл, колеблясь. Сомнения снова охватили его, но колдовская близость Лауры лишила его воли и ясности ума.

Он знал, что не должен, не может остаться... и все-таки остался!

Они вместе с баронессой провожали в конце вечера гостей, а те с понимающими улыбками прощались с ними.

Под утро уже пешком, без кареты, возвращался Сирано в Париж, переживая минуты познанного счастья. Ему хотелось петь, кричать от радости, временами переходить на бег, словно спасаясь от кого-то. Ему казалось, что бочка водовоза, выехавшего поутру развозить воду по домам парижан, катится впереди сама собой (лошади из-за бочки не было видно), и он готов был вообразить, что бочка и есть лошадь, едущая в самокатящейся карете.

Все встречные улыбались ему, как вчера итальянские комедианты и цыганки, как сама Лаура.

Он был бы беспечно счастлив, если бы не вспоминал сказанные ему Лаурой загадочные слова:

- Вы - мое божество, Бержерак! Если у нас будет ребенок, он будет сыном неба и от него пойдут гиганты. Я правильно вспомнила Библию?

Что это? Опять совпадение, наваждение, предупреждение?

"Нет! Это просто вершина счастья! - бездумно обрывал сам себя Сирано. - Как бы то ни было, но познанное счастье выше всего на свете!" - И он переходил на шаг вприпрыжку.

Ранние прохожие оглядывались на него.

Глава шестая

ХУЖЕ СМЕРТИ

И хоть мой ужас будет скрыт

От осуждающего взора,

Но сердце гложет жгучий стыд

И боль несмытого позора!

С и р а н о  д е  Б е р ж е р а к

Предвкушая каждую вечернюю встречу с Лаурой, Сирано подолгу просиживал перед зеркалом, стараясь своей внешностью порадовать подругу.

Последнее время его раздражал досадный кашель, мешавший встречам с Лаурой. Непонятно почему, он тревожился. И когда, как обычно, к нему зашел добродушный Ноде, он не постеснялся, правда с шуточкой, показать свой платок со следами крови, сказав:

- Открываются старые раны. Это от избытка счастья.

Ноде отнесся к этому "пустячку" с неоправданной, как показалось Сирано, серьезностью.

- Друг мой, я старше вас и многое успел повидать. Мне бы очень хотелось познакомить вас с чудесным человеком, доктором Пигу, стремящимся, кстати сказать, вступить в наше тайное общество, ибо вся его деятельность посвящена Добру.

Сирано не имел ничего против, удивясь лишь поспешности, с какой Ноде сразу же отправился в карете за Пигу.

Доктор оказался высоким и худым человеком с длинным лицом и крючковатым носом, словом, ничуть не напоминающим воплощение Добра, каким готов был представить его себе Сирано.

Когда они втроем сидели в одной из комнат замка в ожидании еще не вышедшего из своих покоев герцога, Сирано был неприятно поражен внимательным и сверлящим взглядом долговязого доктора, смотревшего на него во время приступа несносного кашля.

- Господин де Бержерак, - обратился к Сирано доктор Пигу, - я столько слышал о вас, что мне хотелось бы поддерживать с вами самые дружеские отношения.

- Я не вижу препятствий этому, - отозвался Сирано.

- Тогда в качестве первой дружеской услуги позвольте мне серьезно огорчить вас.

- Огорчить? - удивился Сирано.

- Ваш платок испачкан кровью.

- Какой пустяк! Я просто чуть простыл. Если бы вы видели, сколько потерял я крови из-за пронзившей меня насквозь пули, вы бы поняли, что старая рана может открыться.

- Уверяю вас, такой опасности, как сейчас, вы в жизни еще не подвергались.

Сирано насторожился.

- У вас несомненный признак страшной болезни, которой вы заразились от человека столь же несчастного, как и вы, старая рана лишь способствовала этому. Боюсь, вы неосторожно выбирали себе для общения друзей или подруг.

Сирано побледнел.

- Доктор Пигу! Я готов был к дружбе с вами, но... лишь то обстоятельство, что я не вынимаю больше шпаги из ножен, спасает вашу жизнь.

- Спасать надо не мою, а вашу жизнь, дорогой де Бержерак.

Сирано похолодел.

Он столько слышал ужасов о чахотке, которая поражала, делая беспомощными вчера еще могучих людей. В солдатской среде гасконцев презирали этих несчастных "кашлюг", неспособных по-мужски противостоять болезни слабых. Но сейчас он подумал не о себе, а о Лауре. По-иному выглядел ее кашель после танца, то румяное, то бледное лицо и блестевшие глаза.

- Я предлагаю вам, дорогой Бержерак, незамедлительно лечь ко мне в больницу. К сожалению, мы, лекари, пока бессильны против этого злокозненного недуга. Увы, он неизлечим. Однако мы в состоянии, я надеюсь, избежать его скоротечности.

- Скоротечная чахотка? - машинально произнес Сирано. - Я слышал об этом заболевании. Но мне, надеюсь, это не грозит?