Юрий Манаков - Акселератор

Я достал из чехла на поясе свой любимый крючок на веревочке и шагнул к входу. После чего, не заходя внутрь, метнул крюк, целясь чуть выше левого плеча недоумка. И, как только крюк оказался за спиной отморозка, резко подсек. Жало крюка на возвратном движении впилось в плечо негодяя. Забагрил, так сказать, скорпиона.

Резко дернув на себя, повалил мерзавца на землю и, собирая веревку в кольца, быстро поволок змеюку к выходу. Пока тащил, ублюдок верещал, как боров на скотобойне, что понятно, так как я, не мудрствуя лукаво, зацепил острием крючка лопаточную кость. А это очень больно.

Вытащив из темноты, копошащегося в пыли окровавленного ядовитого паука, до времени оставил его валяться на земле, а сам перешел к столу и в ускоренном темпе укоротил два копья, оставив у наконечника лишь кусок палки длиной сантиметров тридцать. После этого, прихватив укороченные копья, подтащил к кресту, визжащую долговязую личность, которая когда-то была жрецом храма Богов Света и Тьмы. Затем вынул крюк из тела, перехватил подлеца за горло, приподнял и перенес к распятию. Припечатал спиной к столбу и приколотил на уровне перекрестия к бревнам креста - сначала левое, а затем и правое плечо. Финита. Теперь можно и расслабиться, а интересующие меня вопросы задать чуть позже.

Для интереса заглянул в хижину, не переступая порог. Внимательно все оглядел и обнаружил-таки ловушку. Это был ни много ни мало как подвесной потолок. Он представлял собой деревянную круглую раму по размеру внутреннего помещения. На раму уже знакомой частой сеткой натянута паутинка. То есть, достаточно убрать стопор и конструкция упадет на голову, порезав человека на куски. Что-то мне подсказывало, сия ловушка уже использовалась… и не один раз.

В доме имелось единственное неохваченное место в виде маленькой ниши, где и стоял первоначально Гомо. Хитро. Но вот, что делать с этой рамой и как ее привести в негодность, чтобы она не угрожала жизни человека, непонятно.

Далее выяснилось, из десяти индейцев отдали богу душу лишь двое - тот, который первоначально выскочил с луком, его я оприходовал ножом. Ну, и еще один, кому ненароком свернул шею на сто восемьдесят градусов. Остальные отлеживались в глубоких нокаутах или имели повреждения, не позволяющие бегать, ползать и скакать. Обнаружив в одной из маленьких хижин моток веревки, быстренько спеленал всех восьмерых. Во избежание. Так-то оно будет поспокойнее. Затем оттащил за ноги и могутными бросками кинул в речку трупы мертвяков. То-то раки возрадуются. После чего вернулся к кресту.

Ха, пока я занимался похоронным делом, эта долговязая гнида смогла расшатать и вытащить один наконечник из правого плеча и сейчас, тихо подвывая, пыталась повторить свой успех с последним крепежом в левом плече. Силен, однако, оглоед. Но, впрочем, древние римляне не зря прибивали на крест через ладони. Видимо, имели опыт проверенный практикой. Так что нужно только следовать классикам жанра и не пытаться опрокинуть устоявшиеся и проверенные временем стереотипы.

Я направился к столу и укоротил еще три копья. Вернулся к распятию и снова забил один костяной гвоздь в правое плечо, а затем, раскинув прохиндею руки, прокомпостировал по центру ладони обрезками копий. Теперь ублюдок подвешен за четыре точки.

Не тут-то было. Мерзавец продолжал визжать и трепыхаться, но теперь он активно сучил ножками. Я снова вспомнил Иисуса, римлян, их классические распятия и пошел за очередным обрезком копья.

Закрепив ноги на кресте очередной шпилькой, оглядел обмякшую фигуру. На поясе у адепта висел довольно вместительный кожаный мешок. Срезав пухлый кошелек вместе с поясом, вернулся к столу и высыпал содержимое на поверхность. В куче различной дребедени выделялась оригинальным видом деревянная голова лесного монстра в масштабе, примерно, один к трем.

И, кажется, я уже видел эту голову. Встречались мы, когда я прорывался из джунглей прошлый раз, но была она хитиновой, живой и скрытой за защитной маской. Только чудом монстр тогда не расстрелял меня из многозарядного арбалета. И чего это Гомо таскает с собой эту безделушку?

Я оглядел деревянную игрушку со всех сторон. Ха, а ведь это не просто украшение, это нечто большее. С тыльной стороны головы, там, где у нормального человека затылок и шея, у куклы имелся скос с отверстиями по размерам пяти пальцев. Недолго думая, просунул в дырки пальцы и слегка пошевелил. Внутри куклы заработал сложный механизм - задвигались шестеренки, маленькие молоточки ударили по перепонкам и друг о друга. И деревянная голова заговорила!

То есть, натурально-то она издавала щелкающие и булькающие звуки, но, видимо, в процессе очередного перехода, кукловоды через Систему заложили в меня очередной язык… И это был язык Лесных тварей! Я расплылся от удовольствия. Ничего похожего человек с помощью голосовых связок изобразить не сможет в принципе, а раз так, то кукольный имитатор лесной речи очень даже к месту.

Затем я повернулся к распятию и прощелкал Гомо через игрушку на языке Лесных, что он полный идиот, раз не спрятал от меня транслятор подальше. И, если у меня раньше имелась малюсенькая причина, чтобы оставить его в живых, то теперь ее нет. Так что, колись ублюдок и рассказывай все что знаешь, и чем больше расскажешь, тем дольше проживешь. Естественно, у мерзавца начался словесный понос…

Выяснилось, что молодая поросль, которую я только что так неласково отметелил тяжелой рукой, отнюдь не его родной гнилой послед. Его детишками здесь и не пахнет. Это оказывается гарем. Я и не разглядел с первого раза, а сейчас выяснилось, что ублюдок-то наш пустоцвет и мечен дьяволом голубой краской. Впрочем, каждый воспринимает мир в меру своей испорченности. Мне вот, к примеру, такое и в голову не могло придти. Видно, давненько я на Земле не бывал и тамошние гей парады не наблюдал со стороны.

Далее для активизации процесса допроса я наловчился деформировать сердечную мышку ублюдка. Сие, есть весьма болезненное воздействие на организм.

Так вот, под пыткой негодяй признался, что поспособствовал гибели двух моих предшественников. Они по доброте душевной не смогли сохранить нейтралитет. Этими убийствами он завоевал доверие Лесных. А кукловоды, во избежание дальнейших потерь в живой силе стерли с мозаичной карты метку его храма.

То есть, у меня на кресте сейчас распят типичный представитель пятой колонны, который продал всех и вся. И жизнь которого - одно сплошное предательство. Здесь я не выдержал и целенаправленно повредил у негодяя несколько внутренних органов, тем самым, запустив весьма болезненный процесс полного разрушения организма. А то, не дай Бог придется отвлечься и эта продажная дрянь останется живой. Теперь-то уж, скорая смерть ему гарантирована.