Джефри Кейн - Нашествие нежити

Глава 12

Обоих археологов Эйб Штрауд нашел в лаборатории за письменным столом среди объедков сандвичей и недопитых бутылок "кока-колы". Штрауд спросил, как идут дела, и увлеченные работой ученые, несколько испуганные его неожиданным появлением, разом вскинули головы и удивленно уставились на коллегу. Ни довольно шумной посадки вертолета на крышу музея, ни звука шагов Штрауда и Кендры они даже не слышали. - По-моему, мы кое-что нашли... - уклончиво сообщил Вишневски. - Но на все нужно время, Эйб. И терпение... Терпение всегда вознаграждается. Штрауд крепко помял ладонями плечи и шею, прогоняя тупую боль в голове. - Беда лишь в том, доктор, что у нас с вами на этот раз весьма нетерпеливая аудитория... И что намного хуже, еще более нетерпеливый демон, - Штрауд попытался заглянуть через их плечи в лежавшие на столе бумаги. - Расскажите, что удалось отыскать... - Позвоню в больницу, - крикнула ему Кендра из кабинета Виша. Штрауд поморщился. Он надеялся, что она немного поспит. Как она еще на ногах держится, удивился он про себя, но постарался прогнать эти мысли и обратил все внимание на Виша и Леонарда. Из кабинета Вишневски Кендра связалась по телефону со своими коллегами в больнице. - Нам понадобится от вас как можно больше биохимического оружия, Карл, - на этих словах Кендры в кабинет заглянул возбужденный Штрауд. - Виш нашел в научной литературе кое-что весьма интересное, я бы сказал, поразительное. Зайдешь к нам? - Через минуту. Вскоре Кендра присоединилась к археологам, и Виш, жестом пригласив ее присесть, продолжал: - Всего лишь примитивный рисунок... Обнаруженное в пещере изображение чудища с кривыми клыками и выползающими из глаз змеями... Но художник упомянул его имя - Уббррокксс... Более того, то же самое имя Леонард нашел в пергаменте, вынесенном с корабля. - Уббррокксс, - повторил Штрауд странное имя несколько раз. - Смотри, накличешь, - остановила его Кендра. - Так вот, значит... - замялся Виш, ощутив некоторую напряженность между Кендрой и Штраудом. - Эйб рассказал нам, что произошло в здании управления полиции. По всей вероятности, если мы в ближайшее время не явимся к этой.., к этому нечто, оно само явится к нам. Верно, Штрауд? - Я лично в этом убежден. - Но чем был этот... Уббррокксс для этрусков? - спросила Кендра, зрачки ее расширились, выдавая скрытый страх. - Каким-то божеством? - Темным божеством. Властелин ада, вроде нашего Сатаны, - объяснил Леонард, без нужды протирая безукоризненно чистые линзы очков. - Вот здесь у нас фотография рисунка, найденного несколько лет назад на стене одной из пещер в Тоскане. - О, Господи! - всхлипнула Кендра. - Это же.., это же... - Да, точно, - кивнул Штрауд. - То, что мы видели. - И я его видел, - угрюмо подтвердил Виш. - В тот день, когда замахнулся киркой на вас, Штрауд. Тогда он каким-то образом стал вами, а вы им, все у меня в голове смешалось. Как только посмотрел на фотографию, сразу все вспомнил. Оно вспрыгнуло вам на спину, когда вы, Штрауд, потеряли сознание. Я схватил кирку, чтобы убить его, но оно уже.., слилось, что ли, с вашей плотью, и я заколебался.., ну, а потом... - Жуткая штука... Ужас какой-то, - поежился Леонард. - То, что Штрауд потерял сознание, как раз и спасло его, проговорила Кендра, стараясь поймать и понять какую-то ускользающую мысль, но про себя решила, что ей во всем этом никогда не разобраться. - Ну, что ж, хорошо, - воскликнул Штрауд, крепко обнимая Кендру за плечи. - Даже отлично! - Да что же тут хорошего? - удивился Виш. - У нас только и есть, что грубый рисунок. - Зато мы теперь знаем, как его зовут и как оно выглядит. - Не заблуждайтесь, Штрауд. Даже и не воображайте, что вы знаете, как оно выглядит, - возразил Леонард. - Рисунок очень примитивен, к тому же, если вы на самом деле увидите это.., эту штуку, его страшная уродливость вас моментально ослепит. Во всяком случае, так сказано в письменах. Скорее всего этот рисунок выполнен художником со слов слепца. - Возможно, им был ваш кудесник, Леонард, - заметил Вишневски. - Что еще за кудесник? - заинтересовалась Кендра. - Автор записи на пергаменте. Очень умный и проницательный человек. - И о чем он вам поведал? - спросил Штрауд. - Наше чудище может принимать множество обличий, управлять другими существами, в том числе и людьми. - И создавать зомби, - буркнул Виш. - Автор говорит, что подлинная натура этой твари столь ужасна и отвратительна, что сжигает человеческие сердца и души. - А чего еще ждать от исчадия ада? - вставил Вишневски. - Значит, оно меняет свои обличья, ну, вроде хамелеона... - задумчиво протянул Штрауд. - Но не в обычном смысле, - поправил его Леонард. - Оно вселяется в другие существа и искажает их облик, некоторых по своей прихоти превращает в упырей, других - в псов или крыс... По крайней мере, так считал этрускский автор записи на пергаменте. Леонард отложил очки и потер покрасневшие воспаленные от переутомления глаза. - Значит, оно может вселиться во все, во все? - решила уточнить Кендра. - В насекомых, например, в крыс... - В червей, в их личинки, в гусениц... - добавил Виш. - В этом смысле оно может принять любые обличья, какие пожелает, теперь понимаете, Штрауд? - загорячился Леонард. - Да, теперь начинаю понимать... Полагаю, оно может также принять и весьма приятный облик? - Совершенно верно. Леонард просто забыл об этом упомянуть. И он также подозревает, что демон потребует не 500000 душ, Штрауд, а пять миллионов. - Сколько? - не поверил своим ушам Штрауд. - Точно, - обернулся к нему Леонард. - На этот раз ему нужны пять миллионов человеческих душ. Кендра повторила головокружительное число шепотом, который в наступившей тишине прозвучал неожиданно громко. - Но я же сам видел цифры. Вы тогда, Виш, сказали, что они обозначают 500000, - Штрауд потыкал пальцем в этрускские значки на пергаменте. - Да, не спорю... Но математические вычисления, произведенные с помощью Эшруада... - Ого! Эшруад? Вы сказали, Эшруад? - воскликнула Кендра, услышав знакомое имя в новом контексте. - Да, Эшруад. Автор записи на пергаменте, здесь стоит его подпись, объяснил Штрауд, показывая Кендре слово, написанное этрускскими буквами. - Тогда, значит, эта.., штука.., думает, что ты и есть... - Да, что я Эшруад, - закончил за нее Штрауд. - И это может оказаться нашим преимуществом, - заметил Виш. - Какие там могут быть преимущества перед такой силищей? - усомнился Леонард. - Как бы там ни было, Эшруад предсказал, что если демон вновь поднимет свою мерзкую голову, то число жертв возрастет до пяти миллионов. Вроде предупреждения почти в самом конце документа. - К слову сказать, над очень похожим документом, обнаруженным в Тоскане два года назад доктором Юрием Юлининским, просто посмеялись как над мистической тарабарщиной... - Господи! - Кендра никак не могла справиться вдруг задрожавшими руками с падающими на глаза длинными прядями волос. - Но.., это же.., это.., похоже на.., сатану! - Он самый и есть! - заверил ее Вишневски. - Или очень близкий родственник падшего ангела. - Да, очень может быть, что это именно тот, кого мы обычно зовем сатаной, - согласился Леонард. - Изначальное, высшее и верховное Зло на нашей планете. И с нашей стороны, Штрауд, просто глупо даже думать о том, что мы можем ему противостоять. В лаборатории наступила зябкая тишина, которую наконец нарушил Виш. - Только подумать, что сатана - наш, нью-йоркский парень... - О, ради Бога, Вишневски! Как вы еще можете шутить! - воскликнул Леонард и в раздражении швырнул какой-то толстый фолиант на пол. - Да ладно вам, - добродушно возразил Виш. - Я ведь тоже покопался в кое-каких материалах... И обнаружил несколько интересных фактов. Так что, Штрауд, мы с вами сможем продолжить и без участия нашего дорогого Леонарда.., если придется, конечно. Виш протянул Штрауду археологический журнал с фотографиями раскопок в Тоскане и увеличительное стекло. - Повнимательнее приглядитесь к пергаменту в руках Юлининского. - Похоже.., похоже на копию того, что есть у нас. Штрауд был знаком с работами великого русского археолога. Тоскана, судя по всему, вовсе не относилась к сфере его интересов. Однако, как подчеркивал в статье сам ученый, его неодолимо потянуло к этому месту - словно по велению какого-то мистического голоса. - Уж не хотите ли вы сказать, что Эшруад знал, что со временем этот злой дух вновь объявится на земле? - усомнился Штрауд. - Да, именно так он и пишет. - Поразительно... Как же он смог это предсказать... - Более того, он предсказал, что это произойдет в самой гуще жилищ миллионов людей, среди гигантских башен, цепляющих облака, - а ведь это наши небоскребы, Штрауд... И что человек, летающий во чреве машины, вступит в схватку с чудовищем. - А это уж ты и твой вертолет, Эйб! - воскликнула Кендра. - Так и написано?! - изумился Штрауд. - Да, - кивнул Виш. - Должен отметить, что этот злой дух появляется из того же самого источника, что и все остальные, - из вечной реки зла, что течет под ногами у всех нас, - и время от времени поражает целые народы. - Так как же мы осмелимся противостоять ему, Штрауд? Может, соизволите объяснить? - вмешался обиженно молчавший до того Леонард. - Коллеги доктора Клайн работают над - как это у вас там называется, Кендра? - ну, над чем-то вроде биохимического средства против этой штуки. - Но пока нам известно только, что оно действует на зомби, предупредила Кендра. - А вот как будет с самим источником, никто не знает... Но в любом случае мы готовим стрелки, а также аэрозоль из этого вещества. - Ну, видите, мы же не совсем безоружны! - как можно убедительнее заметил Штрауд. - Меня мучают.., какие-то страхи, - почти шепотом признался Леонард. - Но у нас есть оружие, - продолжал бодриться Штрауд. - Доктор Клайн нам кое-что приготовила. - Используя все данные и опыт, полученные при вашем оживлении, доктор Леонард, - пустилась в объяснения Кендра, - мы разработали некий биохимический снаряд, начиненный стимуляторами, которые поставили вас на ноги. Мы как раз испытывали препарат на коматозных пациентах, но в это время они стали на нас нападать. Тогда мы решили увеличить дозу и получили.., убийственный яд. - Валит с ног на месте, - вставил Штрауд. - То есть тот же самый препарат, который вывел меня из комы, теперь используется, чтобы убивать других пострадавших от недуга? - недоверчиво переспросил Леонард. - Но это само по себе безумие, доктор Клайн. - У нас не было выхода. Зомби вышли на улицы, - встал на защиту Кендры Штрауд. - Они напали на нас и, если бы мы не защищались, давно бы уже спустили в шахту. Виш и Леонард обменялись встревоженными взглядами. Виш, поколебавшись, сказал: - Даже если нам удастся проникнуть в котлован, этого демона ничем не одолеть, ничем. - Выживают самые приспособленные, - философски заметил Леонард. Вопрос в том, кто выживет, мы или.., оно? - Вам может показаться смешным, но я никогда не считал себя приспособившимся настолько, чтобы быть готовым к употреблению в пищу, язвительно парировал Вишневски. - И сейчас не считаю. - Похоже, многое зависит от силы воли, от силы духа и рассудка, доктор, - серьезным тоном обратилась к нему Кендра. - В некотором смысле, можно сказать, выживет самый приспособившийся разум и рассудок.., независимо от наличия стальной пластинки. Штрауд понимающе усмехнулся. - Пора выработать стратегию наших действий, братцы. Кому-то из нас придется опять спуститься в котлован и, преодолевая ужаснейшие препятствия, полагаться только на силу духа и разума. Жестокая правда, откровенно высказанная Штраудом, погрузила всех на некоторое время в гнетущее молчание. - Ох, кстати, Штрауд, чуть не забыл, - воскликнул не очень кстати Виш. - Вам ведь тут кое-что пришло на адрес музея. - Ну да? - Посылка, - объявил Виш. - Из Каира, - уточнил Леонард. - Из Каира в Иллинойсе? - Это было в общем-то недалеко от Эндоувера, где жил Штрауд. - Да нет же, старина! Из Египта! - Из Египта? Нет, правда? Да где же посылка? - Интересный такой ящик. Мы сами сгораем от любопытства. Виш принес посылку - крепко сколоченный и тщательно упакованный ящик размером примерно два фута на три. Они потратили не менее десяти минут, чтобы добраться до содержимого. Удалив мягкие прокладки, Штрауд наконец взял в руки хрустальный череп. К нему была приложена записка от его египетского коллеги, доктора Мамдауда: Дорогой Абрахам! Узнал о беде в Нью-Йорке и Вашей роли в событиях. Содержимое может помочь пониманию, оказать поддержку и помощь. Мы молимся за Вас и надеемся, что Вы примете наш дар. Такой человек, как Вы, употребит его с пользой и во благо. Мне захотелось, нет, я был обязан сделать это для Вас. Мамдауд. Штрауд был изумлен и ошеломлен. - Вы можете себе представить, как он рисковал, чтобы достать для нас это чудо? Скоро вернусь. - И Штрауд поспешил прочь, бережно прижимая к груди свое сокровище. Остальные молча смотрели ему вслед. Тем временем на строительной площадке Гордона зомби принялись строиться ряд за рядом в непреодолимое кольцо окаменевших часовых. Отряды специального назначения и все полицейские без различия чинов и должностей были стянуты к месту событий, куда продолжали прибывать все новые и новые инфицированные горожане, многие из которых вступали в стычки с полицией. Все уже знали, что комиссар Джеймс Натан и горстка других находившихся с ним людей чудом спаслись от обезумевшей толпы и что более сотни строителей, медиков и полисменов осталось в западне, окруженные плотным кольцом зомби, которые игнорировали все приказы полиции. Всякий раз, когда полисмены предпринимали попытку приблизиться к котловану, стена зомби вокруг котлована и строительной площадки становилась все монолитнее и несокрушимее. Натан, если признаться, не знал, как с ними справиться, но после всего пережитого наиболее соблазнительным казалось открыть по зомби беглый огонь. В данную же минуту на стройке царила полная тишина. Эти зомби, мелькнула у комиссара мысль, стоят как утес. Даже если Штрауд и его коллеги решатся попробовать спуститься в котлован, им никогда не пройти эту армию стражей. Город был закрыт наглухо: власти ввели карантин и военное положение. Губернатор штата направил туда пять тысяч солдат. Армия и ВМС США были приведены в боевую готовность. Прервалось авиационное, железнодорожное и автомобильное сообщение с Нью-Йорком. Бдительно охранялось побережье, поскольку существовало опасение, что болезнь может перекинуться в другие города, округа и штаты. Под усиленную охрану были взяты все туннели и пограничные пункты. Те, кто остались в Нью-Йорке, оказались в ловушке лицом к лицу с толпами зомби и той участью, которая их ожидала. - На такие дела я не подписывался, - вызывающе заявил один из национальных гвардейцев своему напарнику из полиции. Гарри Бейкер оглядел парня с головы до ног. Очки в темной оправе, сразу видно, кучу денег стоят, массивный "ролекс" ""Ролекс" - всемирно известная марка дорогих престижных часов швейцарского производства." на запястье. На гражданке небось подвизается бухгалтером или адвокатом, подумал Гарри, а по годам-то совсем сопляк. Интересно, хотя бы эту ночь сумеет он продержаться? Сам Гарри успел и повоевать, и три года повкалывать санитаром в "Скорой помощи", а теперь вот уже шестнадцать лет трубил в полиции города Нью-Йорка. И до сегодняшнего дня считал, что повидал все на свете. Начальство мудро придало в пару каждому такому салаге, как вот этот пацан с "ролексом", бывалого полисмена, и сейчас Гарри по-братски делил с ним наспех оборудованное укрытие, громко называемое в отчетах "бункером". Юнец уже успел похвастать фотографиями своего младенца девяти месяцев от роду, своей кошки и своей жены - в таком именно порядке. После чего им обоим оставалось только разглядывать неподвижную толпу словно окаменевших мужчин, женщин и детей, стоящих стеной вокруг строительной площадки. Ну в точности каменные идолы, мелькнула у Гарри мысль. И от этой мысли его охватила зябкая дрожь - такая, что не проходит даже под горячим душем. Люди, которых толпа зомби взяла заложниками, были скорее всего уже мертвы; никакие попытки полиции вступить в переговоры со стадом глухонемых существ результатов не давали. Уж очень все это похоже на последние минуты перед боем, подумалось Гарри, сейчас наверняка начнется. И началось. Началось все со зловещего ху-м-м-м-м-м-м-м-м, которое одновременно и в унисон затянули тысячи людей. Будто у них на всех одна душа, мелькнула у Гарри мысль. Ничего подобного он еще в своей жизни не встречал. Единственное, с чем можно было сравнить происходящее, - это с "волной", которую устраивают азартные болельщики во время захватывающего футбольного матча. Но там люди чувствуют локоть друг друга и прекрасно осознают, что делают. Здесь же в неосознанном, бездумном, но согласованном наступлении муравьиного множества на вооруженных солдат и полисменов крылось что-то другое. - Что будем делать? - испуганно дернул Гарри за рукав национальный гвардеец. - Что начальство прикажет, - одернул его Гарри. Стрельба началась без всяких приказов. Гарри про себя решил, что огонь открыл какой-нибудь желторотый необстрелянный гвардеец, но это уже не имело никакого значения, поскольку теперь палили все без остановки. Стрельба взбодрила Гарри, все эти часы изнывавшего от томительного ожидания, но на птенца с "ролексом" произвела прямо противоположное действие. Он скорчился в "бункере", бессвязно лепеча что-то о том, что всего шестнадцать часов назад жил себе поживал в родной Алабаме с родной женой и младенцем, и какого черта он впутался в эти чертовы нью-йоркские дела, черт бы их всех побрал... Гарри разрядил магазин в приближающихся зомби и нырнул в укрытие. - Тебе оружие для чего дали? - дернул он хнычущего сопляка за плечо. - А ну-ка, огонь! Толпа ходячих мертвецов наступала и наступала, топча упавших и сметая на своем пути воздвигнутые полисменами барьеры и баррикады. Некоторые из зомби брали убитых на руки и прикрывались ими вместо щитов. Зомби ни на шаг не замедляли своего продвижения, стремясь добраться до "живого" - и кое-где это им удавалось. Оборонявшимся подбросили несколько огнеметов. Когда некоторые из убитых - те, кому пули попали в живот, - неожиданно поднялись на ноги и бросились к гвардейцам и полисменам, огнеметчики принялись за работу. Палящие струи огня ударили в вырвавшихся из общей цепи зомби, но те прорывались сквозь огненные брызги и, сцепившись с солдатами, падали вместе с ними на землю, объятые клубами дыма и весело потрескивающими языками пламени. Оборонявшиеся солдаты, полисмены и гвардейцы, сгибаясь в надсадном кашле, начали задыхаться в едком дыму, столбами поднимающемся над горящими зомби, их ряды дрогнули и попятились. Гарри Бейкер, ощущая резкий привкус серы в воздухе, понял, что зомби стараются пополнить таким образом свои ряды за счет солдат и полиции. Черные пласты удушливого дыма были насквозь пропитаны заразой, которую несли в себе зомби. Гарри вспомнил, что читал об этом в листовке, распространенной эпидемиологическим центром. Теперь зараза эта кишела в воздухе, и оборонявшиеся вовсю ею дышали. Высунув голову из укрытия, Гарри Бейкер заметил, что зомби, выхватывая то тут, то там из цепи оборонявшихся пленников, торопливо передавали их над своими головами из рук в руки - туда, к котловану.., видно, чтобы скормить притаившейся там штуке. - Так, я смываюсь, - крикнул Гарри напарнику, разрядив еще один магазин в бегущих к ним зомби. - Да, надо отступать, - согласился гвардеец. - Отступать? Черта с два! Все, с меня хватит! Я вообще сматываюсь, вчистую, понял? И если у тебя башка еще варит, сделаешь то же самое! - Бросаешь свой пост? - возмутился гвардеец. - Очнись, солдатик! В таком дерьме купаться я не нанимался. Бруствер из мешков с песком, за которым они прятались, внезапно разлетелся, и к ним потянулись жадные руки семидесяти, восьмидесяти, девяноста разъяренных тварей. Гарри и гвардеец взвизгнули, но их вопли потонули в мощном протяжном у-м-м-м-м-м-м-м-м, исторгаемом тысячами и тысячами глоток зомби. Гарри вырвал из рук оцепеневшего гвардейца автоматическую винтовку и стрелял, стрелял, стрелял до тех пор, пока их обоих не погребла груда шевелящихся бесчувственных тел. Гарри почувствовал, как его подняли и начали передавать над головами... Рядом с ним также по воздуху плыло к котловану и к этой чертовой штуке тело гвардейца, который потерял очки и только жалобно поскуливал сдавленным от ужаса голосом, взывая о помощи. Гарри украдкой вытянул из-за голенища четырехдюймовый нож, чуть не выронил - зомби беспечно швыряли его над собой, как мячик, - но удержал и до боли стиснул рукоять в кулаке. Дождавшись, когда в один из моментов гвардеец оказался совсем рядом, он зачем-то выкрикнул: "Это тебе, малыш!" - и изо всей силы полоснул того по горлу, горячая кровь хлынула на головы зомби... А те, похоже, даже не заметили этого, как, впрочем, не замечали ничего вокруг себя. Гарри приставил лезвие к своему горлу, там, где набухла сонная артерия, но рука его дрогнула, и он понял, что убить себя не может. Секундное замешательство - и от страшного удара головой о металлическую опору у него потемнело в глазах. Нож выпал из сразу отнявшейся руки. Гарри уже не видел множество других людей, которых, как и его самого, гигантская толпа подняла над своими головами. Немыслимое число жертв, передаваемых из рук в руки к котловану, можно было по-настоящему оценить лишь с высоты птичьего полета, откуда установленная на вертолете телекамера передавала отталкивающее зрелище до тех пор, пока объятый ужасом и омерзением оператор не зашелся в рвотных судорогах. Однако оставался еще один наблюдатель, ясно и четко видевший всю эту страшную картину. Абрахам Штрауд не мог оторвать от нее глаз, вглядываясь в хрустальный череп, который он держал на вытянутой руке, укрывшись в одиночестве при свете свечей в одной из укромных комнат музея. - Боже... О, Боже! - простонал Штрауд, бессильный облегчить кошмарную участь Гарри Бейкера и других несчастных людей, ибо хрустальный череп теперь начал показывать, что случилось с теми, кого зомби бросили в чрево дьявольского корабля.