Брайан Томсен - «Если», 1997 № 12

Огонь не коснулся миссис Байрес, образовав сияющий кокон вокруг нее, но всем остальным повезло меньше.

Присутствующие были ослеплены яркой вспышкой и впоследствии не могли толком объяснить, что произошло.

Это был словно удар молнии, — сообщил своему начальнику молодой констебль. — От дома не осталось и следа. Как это произошло, я не могу объяснить. Это выше моего понимания, сэр. Просто спустя долю секунды его уже не было. Но скажу без лишней скромности, что мы до конца исполнили свой долг, сэр.

Мясник в панике бросился бежать по улице и успокоился, оказавшись в надежных руках людей в белых халатах. Но история, которую он поведал представителям власти, а чуть позднее и репортерам, повредила его репутации.

Все что он смог припомнить, так это описание чудовищной головы, возникшей в небе, сверкающих яростью глаз и огромной пасти, беспрестанно извергающей пламя.

Врачи добросовестно записали его рассказ, после чего преспокойно забыли этот бред и разъехались по своим пригородным виллам к женам и детям, предоставив полиции расхлебывать неприятную историю.

Словом, в очередной раз восторжествовали логика и здравый смысл.

Однако истерия, охватившая городок, не закончилась.

Рождались новые, все более невероятные слухи, которые расползались по всей стране. Говорили, что вся улица, примыкавшая к дому миссис Байрес, была завалена обгоревшими телами людей, тщетно пытавшихся спастись от неведомого чудовища. А все радиоприемники и телевизоры в округе якобы мгновенно вышли из строя и теперь требовали ремонта.

Пистолеты полицейских будто бы стреляли сами собой. И так далее…

Соответственно, и размеры чудовища возрастали с каждым часом.

Одна из бульварных газет сообщила, что огненный вихрь сорвал с миссис Байрес всю ее одежду, оставив ее в чем мать родила.

Солидные издания по всей стране писали о неведомых чудовищах, наводнивших провинциальный город, шаровых молниях, падении кометы и даже вторжении инопланетян.

Затем энергично вмешалось правительство, временно ввело цензуру и положило конец безответственным публикациям. К делу были привлечены лучшие умы Королевства. Они добросовестно собрали и изучили каждый стоящий какого-либо внимания объект в радиусе двух километров от дома миссис Байрес. Впрочем, результаты их исследований были засекречены, к неудовольствию общественности.

Только бедный щенок не имел причин быть недовольным. В общей суматохе он неожиданно обрел свободу. Его судьба осталась неизвестной, но мир не без добрых людей, и в конце концов он мог найти достойных хозяев, испытывающих отвращение к палкам, как орудию воспитания.

Канул в безвестность и жестокосердный Лиам. Его мать вместе с дочерью в тот вечер благополучно добралась до окраины городка и нашла временное пристанище у своих давних знакомых. Позднее, после долгой тяжбы со страховой компанией, она приобрела небольшой коттедж где-то в сельской глуши…

Преобразившийся дракон больше был похож на гигантский смерч, сметавший все на своем пути. Природа его освобождения больше не оставалась тайной. Он возвращался в сферу, которой изначально принадлежал. Через несколько мгновений он навсегда исчезнет из этого мира…

В тот же миг далеко внизу вскрикнула женщина. Капли странного дождя забарабанили вокруг нее и тут же бесследно испарились в ночном воздухе.

С трудом встав на ноги, она поплелась к своему дому. Но прежде чем открыть садовую калитку она на мгновение замешкалась.

Перед ее глазами, на фоне неба, все еще сохранявшего огненно-красную окраску, в последний раз возник и тут же навсегда исчез знакомый образ ее старого приятеля, маленького дракона.

Небо на востоке было чистым и непривычно зеленым, утренний воздух — приятно прохладным и свежим после минувшей беспокойной ночи. Миссис Байрес медленно подошла к фонтану. Она вытряхнула из круглой жестянки, которую принесла с собой, немного корма для рыб. Подождав немного, она плотнее запахнула шаль и направилась к сараю. Его дверь все еще была полуоткрыта. Поставив миску из китайского фарфора на каменные ступени, она, немного помедлив, заглянула внутрь помещения. Маленький матрасик по-прежнему лежал на обычном месте. Но она даже не притронулась к нему.

Дракон вернется уставшим после ночных приключений. Ему потребуется хороший отдых.

Она печально улыбнулась. На секунду ей показалось, что краешком глаза она и впрямь заметила слабый отблеск золотисто-зеленого тельца, затаившегося у основания изгороди.

И тут же поспешно отвела взгляд в сторону.

Затем вернулась в дом и осторожно прикрыла за собой дверь кухни.

Владимир Гопман

В ПОГОНЕ ЗА ИСКОМЫМ ЗВЕРЕМ

«Дракон есть объективная реальность нашей действительности, ее неотъемлемая, а в известном смысле, и центральная часть, поэтому его надлежит изучать как международную проблему особой важности» — советовал Станислав Лем.

Вняв призыву великого фантаста, мы предлагаем читателю опыт драконологии, произведенный отечественным исследователем.

«Хищная голова этого чудовища с маленькими, пылающими, словно угли, глазами невольно заставила вспомнить страшных химер, которые могли зародиться только в воображении средневековых художников. Его полуоткрытый длинный клюв был усажен двумя рядами острых зубов…Словом, это был тот самый дьявол, которым нас пугали в детстве». Узнали? Ну конечно, это птеродактиль из «Затерянного мира» Конан Дойля. Не случайно в описании этой сцены — и других, когда герои повести сталкиваются с обитателями страны Мепл-Уайта, — присутствуют указания автора на своего рода «знакомство» людей с этими жуткими существами, знакомство, о котором недвусмысленно говорит не только литература, но и история мирового искусства, прежде всего, изобразительного.

Как же это могло случиться: ведь птеродактили исчезли с лица Земли примерно сто миллионов лет назад, задолго до появления homo sapiens? Возможно, когда-нибудь в результате совместных исследований историков культуры, философов, антропологов, специалистов в области психологии творчества мы и получим ответ на этот вопрос. Сейчас мы можем только констатировать: образы динозавров, грозных владык Земли далекого прошлого, каким-то образом сохранились в генетической памяти человечества. В результате в фольклоре многих стран возникли «страшные» истории о различных чудищах. Центральное место среди них занимает, бесспорно, дракон — по Ожегову, «сказочное чудовище в виде крылатого огнедышащего змея», — в образе которого соединились черты летающего ящера птеродактиля и гигантских рептилий динозавров.