Баррингтон Бейли - Одежды Кайана

— Инфразвука?

— Низкочастотные звуковые колебания. Вы слышали ведь об инфразвуках, правильно? Опустите корабль на поверхность, и через несколько минут он развалится на куски.

Простак не знал, как поступить:

— Что ты нам тут толкуешь? Что-то не приходилось мне слышать об инфразвуковых планетах.

Кастор попытался вкратце описать историю открытия уникальной флоры и фауны Кира.

— А что, вы думаете, случилось с кайанским кораблем? Попробуйте, спуститесь, если вы самоубийцы. Мне-то все равно.

— Но ты там уже бывал, так ты нам говорил. Как же ты это сделал?

— У нас был специальный скафандр. Скафандр-глушитель инфразвука. Его специально заказал Маст. Я знаю, что он стоил целое состояние.

Кастор тяжело вздохнул. Он чувствовал себя покинутым, каким-то ссохшимся.

— Маст?

— Мой босс.

Простак посмотрел на компаньонов:

— Кажется, мы выбрали неподходящего партнера. А где сейчас Маст?

— На Ледлайде. — Кастор хотел ухмыльнуться, но неудачно.

Долгая тяжелая пауза. Пиявка фыркнул:

— Просто смехотворно. Нас заманил кайанский шпион, мы могли попасть в большие неприятности. Что теперь остается — только возвращаться назад, домой.

Дождевик показал на Кастора:

— А что с ним делать?

— Оставим его на Кире.

— Не выйдет, — напомнил Кастор. — Корабль не выдержит даже одной посадки.

— Делайте с ним, что хотите, — сказал Пиявка, — но давайте поскорее отсюда сматываться. Я ввожу курс на Зиод.

Он подошел к пульту. «Малая планета» дрогнула, начала менять курс, удаляясь от Кира, пересекая крошечную планетную систему.

Остальная команда сидела, с ненавистью уставясь на Кастора.

— Давайте просто выбросим его через шлюз, — предложил Кролик.

— Я забыл вам сказать, — улыбнулся Кастор. — Внизу для вас все равно ничего не было. Корабль там, наверное, но груза уже нет. Спасательный корабль как раз направлялся к Киру, когда мы его покидали.

Они не обратили внимания на его замечание, продолжая выдвигать различные предложения относительно дальнейшей судьбы Кастора.

Вскоре к ним присоединился Пиявка:

— А может, сделать ему укольчик? Что-нибудь такое, чтобы он долго мучился, но был в сознании? Вроде саксинила?

— Это что такое?

— Специальный такой наркотик, для допроса. Говорят, что человек в полном сознании, но ему кажется, что он умирает от боли и удушья. Ничего более мучительного просто нет. Ненавижу, когда меня так унижают, как вот этот калека.

Кастор в течение четверти часа пытался вернуть себе прежние гипнотические силы обаяния. Если бы ему это удалось, он снова сделался бы прежним, овладел бы ситуацией. Но костюм затих, и Кастор начал беспокоиться — вдруг его сила не вернется вообще?

Когда Пиявка высказал свое предложение, Кастора охватила настоящая паника. Он вытащил свой тайный нож и бросился на Пиявку, поразив врага между ребер. Пиявка рухнул с продырявленным легким, едва слышно стеная.

— Ах, ты… — Простак швырнул Кастора обратно на стул.

— Ну, это все, — сказал Дождевик.

Кролик нагнулся над Пиявкой с беспомощным видом:

— Что будем делать?

— Сделайте ему укол, что-нибудь из аптечки, — сказал Простак. Он повернулся к Дождевику. — Как насчет саксинила?

— Это слишком похоже на казнь, — сказал после паузы Дождевик. — Я же хочу что-нибудь, что содержало бы оттенок романтического возмездия. Он нас провел, заставил забраться в такую даль за просто так. Нужно его здесь оставить.

— Но Кир мы уже покинули.

Дождевик шагнул к пульту управления и выключил прямую передачу.

— Есть вторая планета, — объяснил он. — Мы как раз возле нее. — Он посмотрел на карту. — Планета Мух. Забавное название. Здесь мы его и оставим, думаю, это справедливо.

Он развернул корабль, дал автопилоту инструкцию совершить посадку. Ужаснувшись, Кастор задрожал. Потом, наконец, он почувствовал, что возвращается поддержка костюма. Он впустил в себя живительные его силы и заговорил. Это был голос более уверенного в себе человека:

— Вы не бросите меня там, — засмеялся он почти дружелюбно. — Это просто негуманно. Вы ведь не знаете, почему ее называют планетой Мух.

Они не обращали на него внимания. Простак наблюдал, как Дождевик умело делает Пиявке инъекцию из пневматического шприца. Вскоре Пиявка перестал дышать.

— Что это было — укол для остановки метаболических процессов? —спросил Простак.

Кролик проверил надпись на ампуле:

— Нет, это был яд.

— Чертов дурак! Зачем ты это сделал? — взорвался Простак. — Мы могли бы его доставить в больницу!

Кролик был обижен:

— Во-первых, он мог быть поосторожнее, и тогда бы его не ранили. И ты сам сказал, что нужно сделать укол.

— Мухи! — вдруг перебил их в отчаянии Кастор. — Мухи…

Корабль вошел в атмосферу, продолжая спуск. На высоте около мили он начал погружаться в черную жижу из мух, словно в болотную трясину. Снаружи донесся глухой жужжащий гул, проникавший сквозь стенки корпуса.

Все они в шоке изумленно смотрели на главный экран. Корабль коснулся твердой поверхности.

— Боже… — сдавленно проронил Простак.

— Жутко, верно? — прокомментировал непринужденно Кастор. Он, с надеждой приподняв брови, смотрел вокруг. — Ну, давайте, взлетаем и в путь.

Дождевик остекленело всматривался в экран. — Это то, что нам нужно, —дрожащим голосом проговорил он. — Идеально! Он сам не более чем насекомое. Когда Дождевик повернулся к нему, Кастор вскочил. Костюм попытался придать его движениям грацию и красоту, но поврежденная нервная система Кастора очень плохо понимала получаемые импульсы, и он просто запрыгал, как безумная марионетка, оскалив зубы в дикой гримасе, издавая какие-то животные рычания. Ужасающее зрелище заставило вступить в действие остальных — Дождевика, Простака, Кролика. Они вытащили упирающегося, брыкающегося, визжащего Кастора из рубки и доставили в трюм к грузовой катапульте. Вопли Кастора становились все громче по мере того, как значение происходящего доходило до него со всей силой, но только в последнюю минуту начал он умолять своих компаньонов сохранить ему жизнь, но тщетно. Они закрыли его в камере катапульты и привели в действие, выбросив содержимое камеры за пределы корабля.

Потом посмотрели друг на друга, тяжело дыша.

Кастор перестал кричать, как только была открыта наружная крышка люка. Он совершил глупость, пытаясь дышать. Мухи, мгновенно заполнившие его органы дыхания, проникли во внутренности, проникли под одежду, через несколько секунд заполнили желудок и легкие.

Несмотря на это, он был еще жив, когда тараноподобный поршень выкинул его из камеры. Он покатился по грунту в густой каше мух. Реагируя на его появление, они облепили его, как железные опилки магнит, создавая человекообразное облако, почти твердое по консистенции.