Роберт Хайнлайн - Шестая колонна

– Об этом тут все слышали, – спокойно сказал Митсуи и отдал ему донесение.

– Фрэнк, представьте себе, что вы Наследный Принц. Чего бы вы намеревались добиться моим арестом?

– Командир, – отозвался Митсуи с обидой в голосе, – вы говорите так, как будто я один из этих из этих кровожадных.

– Я прошу меня простить, но мне все же хотелось бы услышать ваше мнение.

– Ну хорошо. Должно быть, я собирался бы подержать вас взаперти, а тем временем прикрыть вашу церковь.

– Что еще вы можете сказать?

– Не знаю. Пожалуй, я вряд ли бы на это решился, если бы не был уверен, что смогу каким-нибудь способом преодолеть ваши защитные системы.

– Да, вероятно, вы правы.

Ардмор снова произнес, как будто ни к кому не обращаясь:

– Центр связи, объявите полную готовность на первом канале. Каждый священник, который сейчас находится вне своего храма, должен в него вернуться немедленно. Передайте это срочно, и пусть доложат об исполнении.

– Он снова повернулся к остальным. – Теперь немного перекусим, и я отправлюсь. К тому времени наш желтолицый друг там, наверху, будет уже готовенький. Есть еще какие-нибудь вопросы напоследок?

Через дверь, скрытую за алтарем, Ардмор вышел в главный зал храма и медленно двинулся к широко открытому центральному порталу. Он знал, что паназиатский командир его видит, и постарался пройти двести метров, отделявшие его от входа, как можно величественнее. За ним следовала толпа служителей храма в красных, зеленых, голубых и золотистых одеждах.

Приблизившись к дверям храма, свита выстроилась полукругом, а он один вышел наружу и подошел к паназиату, который был вне себя от раздражения.

– Твой властелин хочет меня видеть? Офицер, с трудом совладав с собой, произнес по-английски:

– Тебе было приказано явиться ко мне. Как ты смеешь.

– Твой властелин хочет меня видеть? – повторил Ардмор, не дав ему закончить.

– Вот именно! Почему ты не.

– Тогда ты можешь проводить меня к нему.

Ардмор прошел мимо офицера и начал спускаться по ступеням храма, предоставив ему выбирать – бежать вдогонку или остаться позади. Повинуясь первому импульсу, офицер бросился было вслед, чуть не упал, споткнувшись на широких ступенях, и в конце концов занял отнюдь не почетную позицию далеко сзади, рядом со своими солдатами.

В городе, который Наследный Принц сделал своей столицей, Ардмору приходилось бывать, но еще до азиатского вторжения. Когда они приземлились на городском аэродроме, он огляделся вокруг – ему не терпелось увидеть, какие перемены произошли здесь за это время. Небо во всех направлениях бороздило множество воздушных машин – видимо, это объяснялось большей, чем в других местах, относительной численностью захватчиков. В остальном почти все осталось, как было. Вдали справа виднелся купол капитолия штата: Ардмор знал, что теперь это дворец военного губернатора. В его внешнем виде что-то чуть изменилось; Ардмор не мог понять, что именно, но это было что-то совершенно чуждое западной архитектуре и придавало зданию восточный облик.

Долго разглядывать город Ардмору не пришлось. Стража, окружив его со всех сторон, подвела к эскалатору, который вел куда-то в подземные помещения. Они миновали множество дверей, охраняемых солдатами. При их приближении солдаты отдавали честь офицеру, возглавлявшему конвой, а Ардмор каждый раз благословлял их в ответ, как будто приветствия предназначались ему одному. Офицер негодовал, однако ничего не мог поделать. Вскоре между ними началось молчаливое соревнование – кто первый ответит на приветствие.

В конце концов офицер одержал верх, но для этого ему пришлось, к немалому удивлению охранников, отдавать им честь первым.

Когда они оказались в каком-то длинном прямом коридоре, Ардмор попробовал проверить связь.

– Великий Бог Мотаа, – произнес он, – слышишь ли ты своего слугу?

Офицер покосился на него, но ничего не сказал. В ушах у Ардмора тут же зазвучал приглушенный голос Томаса:

– Слышу вас, командир. Вас ретранслируют через храм, который в капитолии.

– Великий Мотаа говорит, его слуга слышит. Воистину сказано, что невелик заяц, а уши у него длинные.

– То есть желтомордые вас подслушивают?

– И ныне и присно. Поймет ли Великий Мотаа шко-фр ши-льный?

– А, школьный шифр? Конечно, командир. Только, пожалуйста, помедленнее.

– Оч-ошо хор-ень. Погово-же поз-рим. Вполне удовлетворенный, Ардмор умолк. Он очень надеялся, что паназиаты записывают все его слова, – тогда это обеспечит им изрядную головную боль.

Даже такой нехитрый шифр легко раскрыть только тому, для кого этот язык родной.

Приказ доставить во дворец Первосвященника Бога Мотаа Наследный Принц отдал не столько из соображений политики, сколько из любопытства. Правда, дела в завоеванной стране шли не самым лучшим образом, но он был убежден, что его советники – просто старые бабы, готовые в любую минуту удариться в панику. Разве возможно такое, чтобы религия рабов не стала опорой для завоевателей? Рабам нужна стена плача: они приходят в свои храмы, молят своих богов вызволить их из-под ига угнетателей, а потом идут и безропотно трудятся в поле и у станка, довольные, что смогли излить душу в молитве.

– Но для этого нужно, чтобы боги никак не откликались на их молитвы, – заметил как-то один из советников. Он был прав: не могло быть и речи о том, чтобы богу вздумалось в самом деле сойти с пьедестала и предпринять какие-нибудь действия.

– А разве этот их Бог Мотаа что-нибудь сделал? Кто-нибудь это видел?

– Нет, Ваше Небесное Высочество, но…

– Так что он сделал?

– Мы не можем этого знать. Никому еще не удалось проникнуть в их храмы.

– Разве я не распорядился, чтобы никто не беспокоил рабов, когда они поклоняются своим богам? – ласковым тоном, не предвещавшим ничего хорошего, осведомился Принц.

– Конечно, Ваше Небесное Высочество, конечно, – поспешил заверить его советник, – их никто не беспокоит. Но ваши секретные агенты ни разу не смогли войти в храм для проверки, как ни пытались маскироваться.

– Да? Может быть, они просто плохо маскировались? Что же им мешало?

Советник покачал головой.

– В этом все дело, Ваше Небесное Высочество. Никто из них не в состоянии ничего припомнить.

– Не может быть. Что за нелепость? Приведите ко мне кого-нибудь из них, я сам его допрошу. Советник развел руками.

– Мне очень жаль. Ваше Высочество.

– Ах, вот что? Ну конечно. Да почиют их души в мире.

Поглаживая свое пышно расшитое шелковое одеяние, Принц погрузился в размышления. Его взгляд упал на резные шахматы необыкновенно тонкой работы, расставленные на доске сбоку от него, и он лениво передвинул пешку. Нет, это решение не годится: белые должны начать и дать мат в четыре хода, а так получается пять. Он снова повернулся к советнику.