Дональд Кингсбери - Психоисторический кризис

Странно — они явно ждали, что Кон начнет чего-то требовать, и собирали все свое мужество, чтобы отказаться. Это было забавно — ведь он пришел сюда, повинуясь лишь приступу ностальгии. Но, впрочем, почему бы не пойти им навстречу и не придумать какой-нибудь повод потревожить их покой! Кон никогда не отказывался от услуг тех, кто готов услужить. Надо лишь не перегибать палку и не требовать того, на что человек не способен. Одно из правил хорошего правителя.

— О вас тут до сих пор ходят легенды, — с улыбкой сказал Ригон, готовя напитки.

Мер вызвала аэрокресло.

— Вот как? — Кон с достоинством сел. — Насколько я помню, по сравнению с нынешней молодежью я был паинькой.

— Наверное, ваши подвиги сильно преувеличили за эти годы.

На комплимент надо было ответить комплиментом.

— О вас мои студенты тоже много говорят.

Ригон рассмеялся:

— Вот это напрасно. Мне и без того достаточно приходится беседовать с полицией.

Так. Бабочка сама летит на огонь. Чтобы скрыть улыбку, Хаукум поднес к лицу предложенный напиток и вдохнул его запах. Что-то с планеты Армазин — импортное и поэтому дорогое.

— Уверен, с вашим обаянием вы никогда не имеете проблем с полицией.

— Никогда… разве что какая-нибудь высокая персона решит вдруг потревожить мой маленький мирок…

Если человек столь четко формулирует свои опасения, значит, он ждет от собеседника успокаивающего ответа, но успокаивать самоуверенных жуликов было не в правилах адмирала.

— В подобном случае, — ответил он с двусмысленной иронией, — небольшой взятки хватило бы, чтобы решить все проблемы.

Внезапно девица разразилась проклятиями на диалекте, который свидетельствовал о том, что правилам хорошего тона ее начали учить совсем недавно. Она восприняла слова Кона как угрозу, политую сладким сиропом, и оскорбила ее не угроза, а именно сироп.

— Да кончай ты полировать свою задницу, скажи прямо, чего хочешь!

Ригон был сам не свой от ужаса. Движением руки он заставил свою подружку замолчать, пытаясь восстановить самообладание. Девица в бешенстве развернулась и начала молча протирать и без того чистую стойку бара.

— Пожалуйста, извините… — Он сделал рукой жест, означавший на флоте число семнадцать, имея в виду возраст Мер.

— Мне и в самом деле кое-что нужно, — сухо прервал его Кон.

Он уже принял решение — опять неожиданный импульс.

Ригон споткнулся в начале приготовленной фразы. Он собрался рассуждать о трудности обучения манерам современной молодежи и теперь лихорадочно искал, что сказать.

— Кое-что от меня? Но я не понимаю, чем могу быть полезен! По сравнению с вашими возможностями…

— Я скажу вам.

Ригон почесал одну из татуировок, размышляя.

— Это значит, что вам что-то наврали про меня. Я ничего не могу для вас сделать. Я честный человек. Кроме гостеприимства, у меня для вас ничего нет!

— Вы занимаетесь квантроникой для памов. Не всегда легально. Вашу работу очень хвалят.

— Нет, нет! Ничего подобного! Это все слухи! Просто у меня доброе сердце. Иногда, если у студента психологические проблемы… я как бы вместо отца… мы просто беседуем… я помогаю, чем могу…

— Ригон! — отчаянно выкрикнула Мер. — Он убьет тебя, если не получит то, что хочет!

Хозяин бистро беспомощно рассмеялся.

— Адмирал, ну что мне с ней делать? Она со мной как с ребенком… Задушить, что ли?

— Лучше делайте, как она говорит.

Взгляд Ригона застыл.

— Тогда у меня будут большие неприятности, — холодно произнес он.

— Никоим образом. Я вам не угрожаю. Я только хочу, чтобы вы усовершенствовали мой пам. Если бы я угрожал, то вряд ли стал бы доверять вам его, не так ли? Работа небольшая, вы, безусловно, справитесь, и я хорошо заплачу. Потратите на это лишь одну вахту, а я вас отблагодарю получше любого студента!

Ригон заколебался.

— Что вы имеете в виду? Персонал Лицея имеет в своем распоряжении технологии, которые мне и не снились…

— Вы не поняли. Как я могу им доверять? В Лицее существует заговор против меня и технические возможности моих врагов, к сожалению, и в самом деле далеко превосходят ваши. Подумайте об этом! Ведь пам первоначально был модификацией психозонда: его использовали не для того, чтобы усилить мозг, а чтобы подчинить его. Ваш пам, с которым вы живете всю жизнь, защищает вас от эмоционального контроля — современные модели просто так устроены. Но что будет, если он перестанет вас защищать? Дали бы вы, к примеру, чинить свой пам искусному мастеру, если бы подозревали, что он хочет подправить на свой лад ваш взгляд на вселенную?

— Тогда с какой стати вы верите мне?

— Это мое дело.

— Сделай, как он хочет, Ригон! Ты же знаешь не хуже меня…

— Заткнись! — Он повернулся к Кону. — Что вы просите меня сделать? Дополнения к паму вообще противозаконны. Появление памов чуть не обрушило весь План Основателя, и начиная с времен Клоуна Упрямого вы, психоисторики, жестко контролируете их применение по всей Галактике! Мне, конечно, приходилось переступать некую черту, но я еще жив именно потому, что никогда не нарушал духа законов.

— Я надеялся, что вы установите мне математическое расширение.

Ригон поднял брови.

— Расширение математических функций? Зачем?

— А зачем это бывает нужно студентам? Может, у меня впереди трудный экзамен, — усмехнулся адмирал. — Но это должно быть очень хорошее расширение, на самом современном уровне, и обязательно с Хазеф-Имом. Один мой студент недавно ущучил меня этим тестом. Мне уже трудно тягаться с мальчишками, Ригон! Математика — игра для молодых. В моем возрасте Основатель уже давно был мертв!

— Я не имею права даже касаться ваших математических функций!

— Но вы же все время это делаете. — За деньги…

— Там все зашифровано, — поднял руки Ригон. — Я не могу расколоть этот код. И не хочу! Я просто добавляю кое-что.

— Ну и хорошо. Осторожное обращение с кодами — лучший вид страховки.

Мер смотрела на адмирала вытаращенными глазами.

— Психоисторик второго ранга хочет математическое дополнение! Теперь я уже ничему никогда не удивлюсь. А вы не боитесь, что мы кому-нибудь расскажем?

— Быть Диким Адмиралом очень удобно, — улыбнулся Кон. — Мои коллеги одновременно верят всему, что говорят обо мне, и не верят ничему. Но, разумеется, если проболтаешься ты, то я с тебя кожу сдеру на барабан, а если Ригон, то закрою ко всем чертям его бистро!

— Но я еще ничего не обещал. Вы старый человек и любое вмешательство может быть просто опасно!

— Я не старый, я пожилой, — поправил его Кон.

— А почему бы вам просто не сесть и не выучить всю эту ерунду? Намного ведь безопасней! Возьмите отпуск, в конце концов. Мозг ребенка еще гибок и с легкостью справляется с непривычным памом. А ваш уже фиксирован и хуже переносит шок. Все может кончиться психической травмой. Или вообще ничего не получится — вы просто не сумеете вызвать новые функции.