Ян Кравец - Мёртвые бабочки (СИ)

Дорога к Снежной горе вела вдоль защитного круга, или, как называли его в народе, круга смирения. Этот круг, ограничивающий владения архонта Питера, охватывал площадь около полутора миллионов квадратных миль и был одним из самых крупных кругов на материке. Внешне круг ничем не выражал собственное присутствие, деревья и трава одинаково росли с обеих сторон. Кое-где круг проходил по горным хребтам Наньлин, где-то пересекал озеро Нод и Тихое море. Звери и птицы спокойно переправлялись из одного круга в другой, а вот Ксен по мере приближения к невидимой границе чувствовала нестерпимый жар. Это было странно, потому что Ксен не была человеком. Роль ДНК в андроидах играла ЭНК, произвольно изменяемая в зависимости от набора директив. Неспособность Ксен преодолеть круг объяснялась тем, что её кожа была отчасти органической. И действительно, после того как Ксен потеряла больше половины внешнего покрытия, действие круга стало слабеть. Не настолько, чтобы она могла отважиться пересечь его, но достаточно для того, чтобы не сгореть от жара в первые минуты. Сейчас, со старым Золлаком в седле, Ксен держалась на порядочном отдалении от границы круга, а вот по дороге к дворцу она ехала по самой его кромке.

63.

Обычно Лори сидела возле огня в каменном очаге, перебирая тонкими пальцами бахрому своего покрывала. Она часто говорила Ксен, что её глаза видят отблески пламени и просила разжечь огонь как можно ярче.

Когда Ксенобия и её пожилой спутник вошли в дом, Лори всё так же сидела у очага. При звуке шагов она встрепенулась и повернула лицо в сторону двери. Золлак увидел её улыбку и на мгновение почувствовал себя лет на тридцать моложе.

- Улыбка юной девушки превращает старика в молодого повесу, - смущенно произнёс он вместо приветствия. Лори вздрогнула и выставила перед собой руки в защитном жесте. Ксен поспешила её успокоить.

- Не бойся, это врач. И я прослежу за тем, чтобы он тебя не обидел.

Золлак ничего не ответил. Он внимательно рассматривал лицо Лори. Его профессиональный ум требовал, чтобы он уделил основное внимание глазам девушки, но сходство его похитительницы и пациентки слишком занимали Золлака. Он переводил взгляд с одной на другую, пытаясь найти больше общий черт. Наличие маски вносило неразбериху, но губы и линия подбородка, разрез глаз и линия волос не оставляли сомнений.

- Вы и правда сёстры, - наконец, сказал Золлак.

- Сёстры, - звонко ответила Лори. Сейчас она обнимала сестру двумя руками и с её помощью попыталась встать на ноги. Ходила она с трудом, всем телом опираясь на трость.

- Доктор тебя осмотрит, - сказала Ксен, мягко отстраняясь от Лори. Золлак покорно кивнул. Он полагал, что с похитителями лучше не спорить, кроме того, его интересовала новая задача. Для того, чтобы признать обеих девушек пострадавшими в какой-то серьёзной беде, не нужно было осмотра. Но остановившийся взгляд Лори порождал множество вопросов. Золлак видел что-то подобное у старых людей, поэтому молодая девушка с такими глазами вызывала неподдельный интерес.

- Так ты говоришь, у вас был пожар?

- Пожар, - кивнула Ксен. Она перехватила быстрый взгляд Золлака, который тот бросил на круговые следы вокруг запястий Лори. Уже приготовилась жестко сказать, что это его не касается, но Золлак ничего не спросил. Вместо этого он осторожно провёл руками перед глазами Лори и нахмурился.

- Положи её на кровать и принеси лампу. Мне надо больше света. И зеркало.

Осмотр Лори занял около часа. Всё это время Золлак хранил молчание и только изредка бормотал что-то себе под нос. Когда Ксен уже потеряла всякое терпение и готова была требовать ответов в ультимативной форме, Золлак, наконец, заговорил:

- Всё дело в хрусталиках. Катаракта. Будь ей лет восемьдесят, я бы сказал, что это в порядке вещей. Хрусталик - линза, через которую проходит свет нашего мира. А через глаза твоей сестры уже не может пройти ни одного лучика. Они как закопчённое стекло. Сквозь них ничего не видно.

- Как это можно исправить? - спросила Ксен. - Я знаю, что в старые времена можно было заменить любую часть глаза на новую. Даже глаз целиком. Если ты нашел, что именно не работает, мы должны это исправить.

- Я не могу ей помочь, - покачал головой Золлак. Он увидел, как нахмурилась Ксен, и поспешно добавил: - Не могу помочь здесь. С этими материалами и этими инструментами. Я понимаю, что надо сделать, но не понимаю, как и чем. Я как дикарь, пытающийся построить дом голыми руками.

- Что тебе требуется для того, чтобы выполнить эту операцию?

- Ничего. Это невозможно.

- Что требуется для операции? - повысила голос Ксен.

- Инструменты! - воскликнул старик. - Оборудование! Книги! И сами хрусталики! Или ты думала, я сделаю их из песка и глины, как боги сделали человека?

- А если я принесу тебе инструменты? Если принесу тебе хрусталики? Ты сможешь провести операцию?

- Я... нет... Не знаю! Я никогда такого не делал. Да и где их достать?

- Я достану тебе инструменты, - сказала Ксен. - Я принесу всё, что понадобится для операции.

- Где ты возьмёшь их?

- В сокровищнице древних. В архипелаге Янгшу. Ты ведь тоже слышал про это место?

Золлак встряхнул головой и с недоумением посмотрел на Ксен:

- Но Янгшу это миф. Легенда. Этого места не существует.

- Вот и проверим.

- Но Янгшу за пределами круга! Тебе не перейти границу!

Ксен промолчала. Золлак внимательно на неё посмотрел, убедился, что она не шутит, и задумался. На память ему пришел Сэмюель Брава, человек, который жил около ста лет назад.

64.

Когда-то давно Золлак сам был молод и много времени проводил в дороге. Он странствовал в поисках знаний и книг, иногда один, иногда в компании таких же бродяг. Сэмюель Брава был для путешественников кем-то вроде доброго духа. Некоторые считали его выдумкой, некоторые действительно существовавшей личностью. Золлак относился ко вторым, потому что встречал немало доказательств его существования. Он читал Записки Сэма, тоненькие книжки на разных языках, которые встречались во всех концах света. В Записках рассказывалось о том, как живут люди за кругом.

Золлак обвёл мечтательным взглядом комнату. Ему вдруг показалось, что мир вокруг подёрнулся дымкой, и он снова оказался в Белой пустоши, где время тянется медленно, а небо можно задеть рукой, если как следует размахнуться. Именно там пятнадцатилетний Золлак лежал, растянувшись на дорожном мешке и читал первые из Записок. Из них он узнал об Аметистовом море, которое расстилается на добрую тысячу миль. Море было гладкой отполированной плитой из прозрачного тёмно-сиреневого камня, выступающую из земли где-то на полфута, где-то на фут. Ни один из древних источников не упоминал про Аметистовое море. Скорее всего, оно появилось относительно недавно, вместе с Рваными горами и Туманной впадиной. Годы испещрили море рытвинами и трещинами. Птицы вили гнёзда в нагромождения отломленного камня, в глубоких расщелинах собиралась вода, и там заводились рыбы и длинноногие пауки. Только людей не было нигде на протяжении всего Аметистового моря. Ни одни глаза не могли вытерпеть того сияния и жара, который испускал камень, нагретый ярким солнцем. Если верить тому, что писал неведомый Сэм, то далеко за каменным морем находился архипелаг Янгшу, последняя гильдия древних мастеров. Тысячи лет назад на месте загадочных островов располагался огромный город. Когда разразилась большая война, почти всё его население спустилось в бункер глубоко под землёй. Там они образовали крупную общину, разделённую на касты. Самой высокой была каста ученых, следом шли инженеры и врачи, самые низкие ступени занимали торговцы и художники. За время, проведённое под землёй, население города сократилось в сотни раз, нижние касты почти исчезли вместе с деньгами и привилегиями, распрями и жаждой власти. Сэм говорил, что в Янгшу насчитывалось около тысячи человек, каждый из которых был потомственным специалистом в той или иной области. Бункер превратился во внушительный подземный город, соединяющий острова друг с другом. Наверху были выстроены величественные башни из белого камня. Народ на островах жил уединённо и тихо под защитой целых трёх внешних кругов. С севера их закрывало непреодолимое Аметистовое море, с юга тёмные болота. Река Мутная, посреди которой и высились древние острова, была полна цепких водорослей, делавших невозможным любое передвижение по её холодным водам.