Алексей Калугин - Деграданс

«Ты чего? Он же дохлый!»

«А кто это знает? Мы, да эти… – обвел он рукой заложников. – Надо пугнуть капитана Петунина. Пусть попрыгает. Мы с тобой сейчас начнем создавать свою собственную реальность. О том, что происходит в галерее, мир должен судить только по тому, что мы им покажем.»

«А эти?» – кивнул на заложников Шивцов.

«Эти?… – Калинин усмехнулся. – Эти потом сами взахлеб будут рассказывать журналистам о том, чего никогда не было… – Он показал Шивцову мобильник. – Вот Библия нынешних дней. Спорить с ней не станет ни один дурак».

В группе заложников вдруг возникло движение.

Кто-то не выдержал, робко потянулся к пластиковой бутыли.

Но первым, оттолкнув сидевшую перед ним женщину, бутыль ухватил охранник. («Александр Павлович Оконников, 29 лет…») Закинув бутыль, жадно глотал. Кадык так и ходил вверх-вниз. Послышались невнятные шепотки, потом ругань.

«Пусть подерутся…»

Но Шивцов не захотел этого.

Два выстрела практически слились.

Пули прошила бутыль, вырвав куски пластика.

Какая-то толстуха в пестром платье («Венера Марсовна Денежкина, 27 лет, кулинар…»), тесно и кроваво облеплявшем ее неистовые бедра, упала на колени, подхватила бутыль, зажала дыру, из которой хлестала вода. Сзади толстуху схватили за волосы. Кто-то взвизгнул, кого-то шумно столкнули в бассейн. Худенькая рыжая девушка упала вместе с рассыпавшейся мумией на пол…

37

ЦЕМЕНКО

20,49. Пятница

– В галерее еще один труп…

– Побойтесь бога, Вениамин Игоревич!

– А я вам говорю, там точно еще один труп!

– Если так, то почему Калинин не показал этого в эфире? Какой смысл Шивцову втихаря расстреливать заложников?

– Этого я не знаю, – развел руками Цеменко. – Но еще один заложник убит!

– А!.. – безнадежно махнул рукой Петунин.

– Что вы собираетесь делать?

– Ждать!

– Как ждать?

– Ждать приказа.

– Но вы же «Антитеррор»!

– А вы – экстрасенс. Что из этого?

– Знаете… – Цеменко посмотрел на капитана. – Этот человек, который захватил заложников… Как вы его назвали? Шивцов… Да… Он требует, чтобы ему организовали встречу с Христом… Я правильно понял?

– К сожалению, правильно.

– Ну так организуйте…

– Вы готовы обратиться к Христу?

– К Христу или к генеральному секретарю ООН, какая разница? Нечто подобное мне уже приходилось делать.

– Вениамин Игоревич, не спешите. Не надо торопиться. Я понимаю, душно, напряг идет. Но вы старайтесь не волноваться, нам и без того хватает хлопот. Что именно вам уже приходилось делать?

– Ну… Я проводил сеансы, в ходе которых самые обыкновенные люди разговаривали с выдающимися историческими личностями…

– Хорошо хоть, не с Дон-Кихотом, не с королем Лиром.

– А я и с ними могу вас свести.

– Вы еще и спиритизмом увлекаетесь? Вызываете духов?

– Нет, Алексей Иванович, к спиритизму мои действия не имеют никакого отношения. Я не вызываю духов. Я не взываю ни к силам Зла, ни к силам Добра. Ни к Богу, ни к Дьяволу. Глупо было бы, согласитесь. Но я погружаю человека в состояние, похожее не гипнотический транс, находясь в котором, он может действительно встретиться и поговорить с любым реально существовавшим или даже вымышленным персонажем. И напрасно вы улыбаетесь…

– То есть, имитируете встречу?

– Ну да. Как бы имитирую. Но участника сеанса встреча абсолютно реальна.

– Не понимаю, как так можно? Если перед человеком не дух, не видение, то с кем же он разговаривает?

– С образом, порожденным его собственным активным сознанием. Я не навязываю реципиенту никаких образов, я всего лишь помогаю этим образам проявиться. Все мы, Алексей Иванович, играем в жизни те или иные роли. Вот вы, например, – военный капитан, да? Командир «Антитеррора»…

– Подразделения…

– Неважно. Все равно, командир. А дома вы – отец, муж, глава семейства. А я для вас – экстрасенс, человек немного странный, над которым вы в душе посмеиваетесь. Да? Зато в кругу своих друзей я почитаем, меня ценят. Мы так свыкаемся со своими образами, в сущности, с разыгрываемыми нами ролями, что начинаем думать, будто эти самые роли мы и есть. Но настоящих себя мы не знаем. В каждом живет множество самых необыкновенных сущностей.

– Похоже на вялотекущую шизофрению, – усмехнулся Петунин.

– Это мощно оценить и так. Но такая оценка неправильна. Способность быстро, почти бессознательно менять свое поведение в зависимости от постоянно меняющихся внешних условий дало огромное преимущество доисторическим предкам перед более сильными и быстрыми хищниками. Они победили их непредсказуемостью своих действий. Понимаете? Можете называть это вялотекущей шизофренией, но именно наше сознательное или бессознательное лицедейство позволяло и позволяет нам выживать в стремительно изменяющемся мире. При этом природа порой выкидывает самые неожиданные коленца. Скажем, жил себе молодой человек, неприметный, не совсем здоровый, работал охранником. Все как у всех и все при этом немного вывихнуто, видимо, еще и мысли его посещали. Может, завидовал кому-то. Мог бы так жить до смертного часа. Но вдруг, не пойми с чего, этот молодой человек набивает сумку оружием, идет в некую художественную галерею и берет в заложники всех ее посетителей. Неужели только для того, чтобы потребовать аудиенции с Христом? Давайте пораскинем мозгами? Кем этот охранник себя возомнил? Кем он себя почувствовал? Какая скрытая до сих пор сущность вылезла вдруг наружу?

– Не знаю, – покачал головой Петунин, поглядывая на часы. – Неужели вы знаете?

– Если бы знал, – улыбнулся экстрасенс, – то проблема самодеятельного терроризма перестала бы являться такой. Но заметьте… Вы человек опытный… Раньше организаторы террористических актов выдвигали вполне конкретные требования, правда?

– Вынужден согласиться.

– А теперь их потянуло к Христу? В чем, по-вашему, причина?

– Не знаю, не знаю, – нервно ответил Петунин.

– А вы подумайте. Может в том, что изменилась среда обитания? И теперь в человеке все чаще прорываются наружу те сущности, о которых он прежде даже не думал? Возьмем, к примеру, эффект публичности. Конечно, этот эффект так или иначе проявлялся во все времена, но только в наши дни люди готовы на все, лишь бы хоть на минутку появиться на телевизионных экранах, приковать к себе внимание. Для этого одни до бесконечности совершенствуют игру на флейте, другие накачивают мышцы и машут кулаками, нанося друг другу официально разрешенные увечья, третьи запоминают число «пи» до шестьсот шестьдесят шестого знака после запятой, другие едят стекло и глотают гвозди…