Эрик Рассел - Война с невидимым врагом

Кто-то склонился над Брансоном, но падение Косси помешало ему что-либо сделать. Он начал метаться вокруг них с дикими ругательствами, но в это время здоровенный сапог Косси попал ему по коленной чашечке. Нападающий еще раз выругался и выронил из рук что-то металлическое.

У Косси были основательные причины дрыгать всеми своими конечностями. Когда голова Косси коснулась ковра, Брансон сразу же узнал его и мертвой хваткой вцепился ему в горло.

Еще неделю назад Брансон ни за что бы не поверил, что он может получить садистское наслаждение, ощутив под пальцами горло врага. Но вот сейчас он с большим удовольствием сжимал мощную шею Косси, стараясь не дать ему никаких шансов, отчасти из-за накатившей ярости, отчасти потому что он знал: Косси намного сильнее его, и если ему дать малейшую возможность, он тут же разорвет Брансона на мелкие части. Эта смесь гнева и страха придала ему такую силу, о существовании которой он и не подозревал.

Итак, Брансон все сильнее сжимал горло Косси, а в его мозгу стучала только одна мысль: «Я тебе покажу Элайн! Я тебе покажу Элайн!»

Косси схватил своими волосатыми руками запястья Брансона и пытался разомкнуть смертельное кольцо, но Брансон вцепился крепко. Они отчаянно катались по полу, и Косси постепенно все больше багровел. Третий человек прекратил ругаться и, схватив Брансона за волосы, попытался оторвать его от Косси. Но короткая стрижка Брансона не дала его противнику крепко уцепиться, и его руки соскользнули с волос Брансона. Тогда этот третий схватил Брансона за плечи. Но Брансон отчаянно лягался, как сумасшедший осел. Вскоре один из ударов Брансона достиг цели: он услышал, как его противник взвыл и отпустил плечи.

На крики и шум борьбы открылась дверь в другую комнату и оттуда послышались шага, но Брансон не стал смотреть, кто идет на помощь противнику, все его внимание было сосредоточено на жертве. К этому времени дыхание Косси стало тяжелым и хриплым, и он попытался ударить Брансона коленом в живот.

Но вот несколько рук крепко схватили Брансона и оторвали от его жертвы. Брансона поставили на ноги, а потом нанесли ему несколько ударов в лицо, таких резких и сильных, что у него закружилась голова, и он начал падать на спину.

Как сквозь вату он слышал вокруг себя разные звуки: тяжелое дыхание, проклятия, восклицания и шарканье многих ног. Сильный удар по уху опять вызвал у него головокружение. Он замигал, стараясь рассмотреть, что происходит, и вместо лица Косси как сквозь туман увидел несколько лиц, в одном из которых узнал псевдошофера, который так много рассказал о скелете, найденном в Бельстоне. Брансон умудрился вывернуться из державших его рук и со всей силой ударил по этому лицу. Он почувствовал, как костяшки его пальцев хрустнули при соприкосновении с челюстью.

От сильного ответного удара в его левом глазу вспыхнуло множество искр, и он упал во второй раз. Когда он падал, в его голове пронеслась мысль, что он сделал большую ошибку, войдя в здание, что он сделал очень глупо, не предупредив никого, и это, видимо, его последняя ошибка. В комнате находились по крайней мере шесть человек, и все они были враги, и пощады от них ждать глупо. Силы слишком неравны. У него не осталось никаких шансов.

Кто-то подскочил к нему и пнул ногой, так что у него перехватило дыхание. Инстинктивно он понимал, что следующий пинок сломает ему одно или несколько ребер, но он почти потерял сознание и от этого. Он лежал на спине, ловил ртом воздух и ожидал следующего пинка.

Послышалось несколько тяжелых ударов, потом за ними последовал треск, в комнату ворвалась струя свежего ночного воздуха, и хриплый твердый голос прокричал:

— Стоять!

Упала полная тишина. Пинок, который должен был сломать его ребра, так и не последовал. С большим усилием Брансон повернулся на живот и постарался, чтобы его вырвало. Это ему не удалось. Тогда он повернулся на спину и привстал, держась за живот. Левый глаз у него кровоточил. Он был неправ. Его противников было не шесть, а восемь. Они стояли лицом к нему, но их глаза уставились на входную дверь. Вся эта группа напоминала восковые фигуры в музее.

Брансон почувствовал руки у себя подмышками. С их помощью он медленно встал на ноги. Постепенно к нему возвращались силы. Он повернулся и увидел четырех мужчин в гражданском и одного в форме полицейского, все они держали пистолеты. Среди них был Рирдон.

Не придумав ничего более подходящего для данной ситуации, Брансон сказал:

— Привет.

Он улыбнулся одной половиной лица, другая отказалась ему подчиниться.

Но Рирдон не увидел в происходящем ничего веселого. Очень серьезным голосом он спросил:

— С вами все в порядке?

— Нет. Я чувствую себя, как подогретый покойник.

— Хотите в больницу?

— Нет, спасибо, я сейчас отойду. И все будет в порядке.

— Ну, вы и задали нам работенку, — сказал Рирдон без обиняков. — Сначала вы отказались с нами сотрудничать и даже просто помочь в чем-либо, а потом решили сделать все самостоятельно.

— Но похоже, что я это сделал, правда, с вашей помощью.

— Ваше счастье, что мы подоспели вовремя, — он сделал полицейскому жест в направлении молча стоящей восьмерки. — Этих в фургон. Выводить по одному.

По одному, с мрачными, будто окаменевшими лицами, восьмерка вышла из комнаты. Даже Косси не выразил никаких эмоций, когда выходил, а лишь массировал свое горло.

Рирдон своим цепким взглядом осмотрел всю комнату и сказал:

— Ну-ка, ребятки, уделите этой квартире должное внимание. Да не забудьте осмотреть все остальные в доме. Если какой-нибудь адвокат-любитель вздумает говорить об ордере на обыск, запишите его в подозреваемые и отвезите в участок. Осмотрите все, если надо, то и стены разберите. Если что-нибудь найдете, звоните прямо в управление. — Потом он повернулся к Брансону. — Ну, Шерлок Холмс, пойдем.

Брансон последовал за ним, чувствуя все еще боль во всем теле и легкое головокружение. Он сел на заднее сиденье машины, провел рукой по лицу и чуть не вскрикнул от боли, когда задел синяк. Лицо горело, один глаз заплыл, ухо распухло и была разбита губа. Живот болел, и сильно тошнило.

Сев на переднее сиденье, Рирдон сказал несколько слов шоферу, переговорил о чем-то по рации, и они тронулись. К этому времени вокруг серого здания стояло уже три машины и небольшая толпа любопытных, некоторые из них были прямо в пижамах. Машина, в которой находились Рирдон и Брансон, помчалась по пустынным улицам. Рирдон, положив руку на спинку сиденья, повернулся к своему пассажиру:

— Если мне надо будет узнать точку разрыва материала при высокой температуре, я приду к вам, но если вам надо узнать, кто подсматривает в вашу замочную скважину, то вам надо обратиться ко мне.