Александр Белаш - Красные карлики

Умел Колт оглашать приговоры. Казалось бы, столп юстиции, живой параграф, но иной раз так взглянет, что люди обмирают.

– Именем Федерации… – начал судья в глухой тишине зала.

– …к смертной казни путём лучевого разрушения нервной системы, без права замены вида казни.

Кастельс упёрся в барьер подбородком, он смотрел в никуда.

– …без права замены вида казни.

Не веря ушам, Реддэй завертел головой, беззвучно открывая и закрывая рот. Губы у него тряслись. А ведь каким лихим киллером он был в «записи Хассе»!

– В завершение хочу напомнить господам ОСУЖДЁННЫМ, что приговор суда присяжных обжалованию не подлежит.

Некоторые, угадавшие исход и заранее готовившиеся чествовать судью, метнули к ногам Колта цветочные венки. Гарибальд неколебимо стоял в своей шёлковой мантии, даже слабым кивком не отвечая на знаки восторга и благодарности. Кричали: «Браво! Да здравствуют присяжные! Гип-гип-ура!» Кое-кто рвался к скамье подсудимых, силясь пробиться сквозь заслон крепких приставов: «Вы оба сдохнете!.. подонки! Вас зажарят на луче! о, я бы посмотрела, как вы будете корчиться!»

Реддэй хихикнул раз, другой, потом захохотал, но это был не смех. Его пришлось взять под руки и увести силой. Он что есть мочи цеплялся за барьер, потом за дверную коробку, вопил во всю глотку. Не иначе решил, что их кончат немедленно, как после военно-полевого суда, вот и ум потёк.

Кастельс оказался выдержанней – он выпрямился, жёстко оглядел ликующий зал. Там были и строгие, неподвижные лица. Дождались, высидели своё, желанное.

Лишь одного лица не хватало. Он вспоминал его, пытался восстановить тот миг, когда взгляд и ствол задержались на безымянном наладчике с обручем на лбу и выступами немигающих видеокамер над глазами, закрытыми стекляшками дисплеев. Пока длился миг, парню досталось больше пуль, чем прочим. Зачем он так долго смотрел? Нет бы уроду упасть и ползком, ползком за автоматы!.. Но он, гад, глядел, он пристально вглядывался, он запоминал.

Надо было взять прицел выше. Размочалить башку вместе с визором, вдребезги. Если бы знать заранее, как поступить!..

Всё потому, что торопился перед делом. Не потёр как следует в ладони верный, добрый амулет – заработал «вышку». А иначе бы, глядишь, и обошлось.

От злости на свою оплошность Кастелъс стукнул по барьеру кулаком. Какие-то одиннадцать жмуриков – храть на них! Себя гораздо жальче, особенно когда пропадаешь по глупости.

Настала зима. Надутое багровое солнце, как низко летящий и тускло светящийся аэростат, ползло в пепельно-сером небе над самой грядой терриконов. Длинные чёрные тени-щупальца протягивались по равнине, выбеленной углекислым снегом, почти касаясь куполов базы, а затем Литтл Рэд скатывалась за край мира, и снежный простор покрывался трепетными отсветами эриактора.

Всё менялось с быстротой бегущей стрелки, но менялось к худшему, как ход прогресса. Время бежало, сгущалась тьма, а весна не обещала ничего отрадного, кроме новых бурь и заволакивающей окна рыжей пыли.

– Где Карен? – в упор спросил Альф, прежде чем лечь в ложемент. Джомар встретил его настойчивый взгляд с полнейшим равнодушием.

– Работает в космосе.

– Что, старты с кораблей?

– Ты уверен, что я должен перед тобой отчитываться?

– Я беспокоюсь о ней. Мы все беспокоимся.

– В полёте следует думать только о выполнении задания, а не о посторонних вещах. Курс и цель. Без отклонений. Я даю тебе летать больше, чем другим; ты подаёшь надежды. Не заставляй меня думать иначе.

Сегодня – вместо Ирвина! как тот ворчал, когда на полигон взяли Альфа! «С чего это? должен быть мой полёт!» А знаешь, как раки моргают? Джо виднее, кого запустить вне очереди!.. Альф возгордился, даже приосанился. Так-то, «детская подгруппа» утёрла нос старичкам.

– И всё-таки про Карен…

– Опять?

– Вы можете передать ей привет от нас? Сказать, что мы её… любим, ждём. Желаем ей удачи.

«Мне бы кто пожелал!» – Джомар ощутил тяжесть всех дней, минувших после пропажи образца V.

– Передам, как только увижу.

Наблюдатель вернулся 24 января, когда хамрийская зима перевалила за середину – уже не бело-розовый, а бледно-серый, с запавшими глазами. Ещё до возвращения безопасника связь сообщила результаты розысков, и самые болезненные опасения исчезли.

– Там что, не кормили? Вы как плейбой после загула.

– Работы было много. – Норр обнаружил, что Мошковиц тоже поблёк за это время. – Не всегда соблюдал режим сна.

– Это у вас буквально на лице написано. Сходите к врачу.

– Некогда. Мне нужна отдельная комната и образец II – для беседы. Отчёт по образцу V прочтёте в записи. Девицу я оставил на «Афине Палладе», под охраной. Можете исследовать её, сколько угодно.

– Что ж, разумное решение, – согласился Джомар. Привезти Карен на базу означало бы дать ей радарную связь с Дагласами.

К допросу образца Норр приступал впервые. Он старался гнать от себя иллюзию того, что это разговор с человеком, но обманчивое впечатление являлось вновь и вновь.

Вместе с тем порой подкрадывалось опасение: «Это нелюдь, противоестественная креатура. Может мысленно смотреть телевизор, пока я перед ним распинаюсь. Он подкинул суду запись? или она пришла от Гийома?»

– Как служба?

– Сделал девять вылетов, шеф доволен.

– А настроение?

– Я не люблю сидеть без дела. Режим проекта как раз по мне.

– Полагаю, не все из вас так настроены…

– Не волнует. Как команда мы сработались. Правда, Карен от нас увезли…

– У неё всё нормально.

– Спасибо за хорошую новость. Мы привыкли впятером, и вдруг она выпала.

Лицо образца II было спокойным, даже слегка сонливым. Глаза почти неподвижны, мигают редко, взгляд прямо направлен на Норра. Голос ровный, с ленцой, но когда речь зашла про образец V, он оживился.

Норр видел эпизоды, снятые скрытой камерой. Албан Даглас обладает развитой мимикой, но сейчас спрятал, подавил её. Не хочет показывать истинных чувств, однако они у него есть. Недаром он почти сразу упомянул о Карен. Дагласов мало, держатся друг за друга.

«Знал бы ты, какую я её нашёл, вашу пятую».

«Что ему надо от меня? Безопасники по пустякам не вызывают. Вряд ли хочет прощупать настроения в команде. Во-первых, он их видел, Во-вторых, догадывается, что у его ребят не ладится со слежкой. Готов поспорить – он уже осведомлялся о тайных языках и сменной кодировке у киборгов».

– Не бывает трений с персоналом базы?