Константин Кедров - Или

А отец упрямо твердит с утра

- На дворе трава, на траве дрова...

Стрекоза в руке моей чуть жива

__________________________________________________________________

1 Стихи моего отца, Александра Бердичeвского, режиссера и комика, к спектаклю "Золушка", поставленного им в 1949 г. в театре города Новозыбков.

* * *

* * *

Никто не знает если бы впервые звучат слова а мне на все плевать висят в мозгу алмазные кривые и обморок крадется под кровать стучат часы мир замер в странной позе орангутанги пляшут на морозе

* * *

Геллеспонт Геллеспонт Геллеспонт птеродактиль сиреневой шири о пейзажа китайские ширмы из сиреневых солнечных сот

20-летие Победы

Война ушла в другие страны но люди по ночам кричат незарубцованные раны слкзами вдруг кровоточат

они с экранов говорят их подвиг пиша для истории и телевизоры горят как маленькие крематории

Стеклянный робот

Не трогайте меня я стеклянный робот я стеклянный робот я только стеклянный робот кариатиды рыдают ночами на камни ложится туман и дома рассыпаются в пепел и мертвые петли повисли над головой

Я робот стеклянный я только робот из стекла и порезов кожи я робот из осколков летящих в душу я робот из рам с разлетающимися стеклами я стеклянный веер распахнутый из любви в бесконечность я робот из ран из осколков врезанных в сердце я прозрачная бесконечность сияющая в стакане я стакан разлетающийся в момент падения или полета то ли падаю то ли лечу то ли выпадаю из твоих рук то ли приближаюсь преломляюсь гранями в радуге твоих губ я робот губной грудной из музыки стекол сияющий небом играющий отраженьем преломленный во всех пространствах осколками режущих граней

Я стеклянный робот

Я только стеклянный робот

* * *

Вся одежда на мне всегда была не по росту

Недовольство взрослых преследовало с пеленок

Я был маленький все говорили

- Он слишком взрослый

А теперь говорят

- Он беспомощен как ребенок

Бетховен

По комнате ходили злые тени

Немой рояль топорщился углами

Бетховен ждал когда наступит утро и напряженно слушал тишину

Он подходил к холодному роялю

Немой рояль топорщился углами

Он ударял по клавишам но звуки тонули в вечном сумраке молчанья и падали в пролеты тишины

А музыка взрывалась и гремела

Спадала тьма и рушилось молчанье

Бетховен ждал когда наступит утро и напряженно слушал тишину

Я твердо верю - при созданье мира когда из атомов слагалась музыка вещей звучал Бетховен

В сущности событий таится музыка но мы её не слышим

Язык будущего

Когда мы разрушим последний условный знак и будут слова многомерней пространства Минковского мы научимся читать язык голодных собак и откроем птицам поэзию Маяковского

И поделятся звери своей бессловесной мукой и расскажут рыбы о том как они молчат и расскажут камни обезличенные наукой что никто не слышат как громко они кричат

Сообщение неба сообщение сердца сообщение ТАСС: сейчас вселенная выступит перед вами с краткой пятиминутной речью

И вселенная с нами заговорит и язык у неё окажется человечий

* * *

Ты помнишь красное Измайлово

Деревья желтые и алые

Измайлово мое Измайлово

Куда же ты ушло Измайлово

Ты говорила - Рерих, Рерих

И тишина шептала - Рерих

Бродили мы в тиши деревьев в рассвете стынущих деревьев

- Мы на метро в последний поезд успеем

Все куда-то плыло

- Успеем я не беспокоюсь

- Тебе не холодно

- Нет милый

Вдруг все затихло обезмолвело

Синела просека как дверь

- Тебе не холодно

- Не холодно

О как мне холодно теперь

Но как бы ни была горька судьба что все переменила доносится издалека

- Тебе не холодно

- Нет милый

Прошло полгода и в снегу померкли образы и лица а я за поездом бегу и не могу остановиться

* * *

Я люблю когда посуда бьется пусть осколки врежутся в ладони мир лишен привычных очертаний преломленный в тысяче осколков я люблю смотреть как я лечу и врезаюсь всей вселенной в сердце

Мельхисадек

"Ты знаешь, что изрек Мельхисадек..."

К.Батюшков

Я знаю, что изрек Мельхисадек

Умнее он уже не скажет

"Рабом родился человек - рабом в могилу ляжет"

Конечно, что ему терять

Мельхисадек был скован страхои

Но я не буду повторять слова, затвеженные прахом

Ex Oriente Lux

Злаченый век во сне метался и бредил веком золотым и под ногами расступался плодом и черепом пустым

Как знать где золото где грязь что значат эти перемены

Недоумевая и смеясь философы вскрывают вены

И правят в мраморном бреду проказой съеденные морды и прирученный какаду кричит: "О чем шумят народы?"

О непокорство иудея восстание и снова кровь и жажда гибнуть за идею испепеляющая кров

Но у толпы свои обеты свой неосознанный порыв

Когда молчат её поэты молчанье предвещает взрыв

толпы голодной и ревущей от униженья и страстей толпы внезапно цепи рвущей всех почестей и должностей

Вот почему из Иудеи спешат гонцы спешат гонцы пока душители идеи плетут терновые венцы

Но мудрецу другой удел - чем медленнее тем вернее

У этой власти есть предел она уходит в мавзолеи

у этой власти есть предел - так океан предел для суши, она властительница тел а мы вооружаем души

Кто произнес такую речь

Кому она принадлежала

Но головы летели с плеч а слово смерти избежало

Молчит сын плотника и Бога но вскоре он заговорит

Пора! В начале было Слово

Он говорит и Рим горит

О император-лицедей паяц и поджигатель Рима замкнулся круг твоих людей так медленно и так незримо

И как в насмешку как назло история - о как сурова

Нерон тебе не повезло ты будешь переигран снова

О Лже-Нерон лже-жизнь лже-ложь лже-жизнь лже-смерть лже-воскресенье на бис ревущее из лож из луж.

Онет тебе спасенья.

Вдали от марева бела следами странников хранима дорога к вечности текла меж тем для странника незримо

Песня странника

Бог - вечный жид и я не вечный жид скажи о Господи куда мне скрыться и почему от нас с тобой бежит и человек и бабочка и птица

Среди людей я - бледный иудей, влюбленный и поруганный веками отвергнутый во имя всех идей вдруг говорю печальными стихами

И в горле как предчувствие навзрыд признание - к чему теперь стремиться

О почему от нас с тобой бежит и человек и бабочка и птица

* * *

По комнате бродит медведь тишины

Я заброшен сюда из другого светлого века мне смешно когда 4 стены на одного свободного человека