Оксана Обухова - Циклопы. Тетралогия

По предварительным наметкам, тело Бориса Завьялова, сразу же после обезвреживания банды, должно было сурово вручить мадмуазель мобильный телефон:

– Зоя. Вас похитили по приказу вашей подруги Сабины. Через час она, вместе с двумя подельниками будет находиться там-то, там-то. Звоните вашему отцу, диктуйте адрес этой квартиры – пусть высылает группу немедленного реагирования. А вы, мадмуазель, поедете с нами. Два самых отъявленных головореза могут неожиданно вернуться, мы отвезем вас до безопасного места, там оставим…

В общем – трали-вали, розовые сопли. Счастливая спасенная радостно едет со своим спасителем (на белом коне).

Иннокентий, прежде чем усесться в "Волгу" печально предъявит ей клешню: "Увы, Зоя Павловна, немного пострадал в борьбе за ваше благополучие, сесть руль, жаль, не смогу". (Завьялов ни за что не доверил бы стилисту-оформителю везти себя, Жюли и Зою по подмосковной трассе!) Машину до нужного (первого попавшегося) безопасного места ведет непонятный молчаливый дедушка.

"Борис Михайлович" (со стилистом внутри) сидит рядом с водителем. Хранит на роже горделивое благородство. И тоже, разумеется, – помалкивает.

(Кеша клялся, что изобрести и сохранить молчаливую мужественность – вполне способен!)

Довезя Зою Павловну до места, стилист почти безразлично откланивается – я выполнил миссию настоящего мужчины, прощайте, Зоя… Аплодисментов мне не нужно. Картина писана душистым розовым маслом.

Скажите, пожалуйста, какое женское сердце не дрогнет от подобной скромности и пышности букета впечатлений?!

По сути дела, Зою Павловну высадили бы из "Волги" только для того, чтобы менты и грозный папенька с горяча не пересадили принца с белого коня в кутузку. (Пока суть да дело, овуляция пройдет – потенциальный папенька Борис Михалыч на нарах загорает.) Потом спаситель скромнейше нарисуется… Под ясны очи, вспышки камер папарацци.

Авось – роман завяжется.

Со всеми вытекающими скобками план был – на загляденье!

Пока менты и ФСБ раскручивают Грачевых и Сабину на признательные показания, Жюли судорожно ищет по Интернету вероятных носителей. Компания их разыскивает, связывается с хроно-департаментом, Кешу срочно изымают из Завьялова…

Перед ясны очи, блики фотовспышек, Борис является уже собой, без ревнивого сопения Жюли поблизости.

(Тут надо заметить, еще раз поставив скобки, что переспать с красоткой Зоей Карповой Завянь был уже совсем не прочь.)

Что делать с ослепшей девушкой, внутри которой находился хроно-террорист, Завянь – убей! не знал.

Кеша застыл посреди комнаты соляным столбом. В прихожей сопели и ругались связанные родственники Грачевы.

– Пожалуйста, отвезите меня к папе!! – безостановочно, отчаянно молила Зоя. – Мне нужен врач! Почему вы все молчите?!?! Что происходит?!

Мучительное, душераздирающее зрелище. Ослепшая девушка, тиская в руках собаку, стояла на коленях и боялась встать.

Зою окружала – темнота. И непонятные молчаливые люди. Завьялов боялся с ней заговорить, боялся, что засевший в ней циклоп получит лишнюю информацию, еще как-то навредит бедняжке…

Но делать что-то надо. Бабулька во фланелевом халате могла вызвать на драку в подъезде полицейских – время истекает, надо срочно что-то делать! Если всю компанию и Зою застанут на квартире, компанию повяжут без разговоров, выяснений, словопрений. Затем Карпов отвезет спасенную дочь в клинику – вначале офтальмологическую, затем, что вероятно, и в психушку полечиться отправит. Может быть даже заграничную…

До Зои будет не достать. История – разрушится. Завьялов навсегда застрянет в теле деда.

Борис достал из кармана мобильный телефон, вставил в него батарейку, собираясь воспользоваться уцелевшим огрызком предварительного плана. Присел перед девушкой на корточки, заговорил:

– Зоя, нам надо немедленно отсюда уходить. В квартиру могут вернуться подельники этих мерзавцев, они вооружены, оставаться здесь опасно.

Очень вовремя, подтверждая слова Завьялова, из прихожей донеслось придушенное сипение дяди Вани:

– Ну все, бакланы, вы – попали!! Гена с Яшей вас найдут, на стельки покромсают!! Я сам вас разыщу…

Не увлекаясь прослушиванием монолога дяденьки, Борис бережно подхватил Зою под локти, помог ей встать на ноги:

– Пойдемте, Зоя, пойдемте… Осторожно. Вот так, вот так…

Зою пошатывало. Сказывалось долгое сидение в неудобной, скрюченной позе, испуг парализующе действовал на ноги. Прижимая к себе локтем Жози, девушка шагнула в прихожую… С пола донесся грозный сип:

– Ну все, хромосома, я тебя запомнил…

Завьялов ткнул дяденьку под ребра башмаком, дядя Ваня хрюкнул и заткнулся.

– Осторожно, Зоя, здесь порожек…

Опомнившийся Иннокентий обежал слепую и поводыря, все двери перед ними распахнул…

Борис вывел девушку во двор. Бдительно приглядывая за разбитым асфальтом, предупреждал о трещинах и ямах, довел до "Волги" за кустами.

– Зоя, здесь машина. Садитесь. Осторожно, давайте Жю… Жози, я подержу…

Скованная страхом, слепая девушка устроилась на заднем сиденье. Доверчиво таращась вперед себя незрячими глазами, спросила:

– Вы отвезете меня к папе?

– Да, – обманул Завьялов.

"Волга" выскочила из двора, промчалась до выезда из поселка и сразу же нырнула с трассы под мост, к реке.

Борис вышел из машины и исполнил уцелевший, куцый огрызок предварительного плана:

– Алло, полиция? Примите сообщение.

Едва Завянь заговорил, услышавшая это Зоя перестала плакать. Распахнутые незрячие глаза нашли его по голосу, девушка прижала к себе собачку, душа Бориса разлетелась вдрызг от жалости!

– Похищение Зои Карповой заказала ее подруга Сабина…

Борис говорил сухо и деловито. Зоя, кажется, даже не дышала. Ее губы потрясенно выталкивали одно имя "Сабина? Сабина?… Сабина?!".

Как только Завянь сообщил полицейским адрес дяди Ваниной квартиры и место встречи Сабины и "шантажиста", он снова вынул из мобильного телефона батарейку и поманил к себе Иннокентия.

Пришелец красноречиво показал на спасенную заложницу: мол, а вы, Борис Михайлович, не боитесь оставлять ее одну?! вдруг убежит?

Борис Михайлович не менее красноречиво покрутил пальцем у виска: чудило, куда сбежит слепая девушка!

Едва пантомима закончилась, Кеша резво покинул автомобиль, прошел с Завянь по берегу, остановился над рекой.

– Что будем делать, Иннокентий? – покусывая сухой сорванный стебелек, мрачно глядя на шустрое течение небольшой речушки, спросил Завьялов.

Как получилось – для проформы.

– Понятия не имею! – развел руками Кеша.