Рэй Олдридж - Император всего
Безобразное подозрение не однажды приходило ей в голову с той поры, как она стояла, глядя в последний раз на его сильное жесткое лицо, и дверь в ее камеру закрывалась. Каждый раз она со стыдом отталкивала его, и все же оно не уходило. Что, если Руиз Ав выбрал этот способ, чтобы избавиться от нее и от остальных?
- Нет! - она не будет верить в такое.
Пока не будет.
Руиз притормозил лодку и стал пробираться между ржавеющими остатками какой-то решетки. Из маслянистой воды торчали металлические острия, вздымаясь в ночные туманы. Он был в разлагающемся центре Моревейника, где обитали его наименее почтенные и богатые жители. Дома здесь были в скверном состоянии, если можно так сказать о пещерах неизвестного происхождения, часть из них наполовину сползла в море, часть склонила верхушки вместе, поддерживая друг друга в ненадежной стабильности. Почти никаких огоньков не видно было над водою, хотя время от времени лодка проскальзывала по слабому свечению, идущему откуда-то из глубин.
Руиз искал приметы, пытаясь сравнить свои воспоминания о последнем посещении этого места с тем, что он видел во тьме.
Вот оно! Металлический прут от решетки, который слегка напоминал человека, распятого вверх ногами - это он помнил. Он повернул лодку к низкому переплетению ржавых балок и увидел проем там, где и ожидал его увидеть.
Он проехал под грубой аркой из сваренных вместе балок в лагуну к причалу, где была привязана только одна канонерка, правда, бронированная. Ее блестящий корпус наполовину сидел в воде, привязанный к торчащему из глубины металлическому стержню.
Он развернул лодку и объехал амфибию - канонерка могла и летать и плавать - восхищаясь ее округлыми моторными бульбами, тремя встроенными орудиями, рядом торпедных орудий по всей срединной линии борта. Если бы только у него было достаточно инструментов, чтобы разоружить охранную систему лодки, все его хлопоты и проблемы были бы решены. Но что было думать о пустом, напомнил он себе, если лодка принадлежала Публию, как он подозревал, ее охранительные системы должны были быть воистину весьма хитроумны.
Он вздохнул и позволил своей лодке подплыть к кое-как сколоченному причалу на самом внутреннем крае лагуны. Он только мог надеяться на то, что Публий все еще был хозяином этой части Моревейника и что его существа позволят Руизу войти нетронутым. Может быть, они примут его за клиента - в своем роде, он и был клиент.
Лодка прикоснулась к причалу с мягким металлическим звоном, и Руиз поднялся. Он поднял колпак лодки из армированного стекла и установил мониторы-охранники. Он очень остро сознавал, что в этом отношении лодка недостаточно защищена, но у него не было времени устраивать на ней сложные сигнализации и ловушки. Первый же компетентный вор, который попадется навстречу, украдет его лодку. Он мог только надеяться, что этого не случится. Или что это уже не будет тем или иным образом иметь значения.
Он цепью привязал лодку к пристани и пошагал в пещерную тьму за пристанью, выглядывая изобретателя чудовищ.
Лабиринт Публия был таким же страшным, как всегда. Стены были вырезаны из древнего топленого камня ржавого черного цвета, кое-где встречались полосатые вкрапления мутно-красного стекла. Низкие потолки поддерживали свечение люминесцентного мха, бросавшего голубоватый свет на сырой пол, на лужи застоявшейся воды и склизкий камень.
Руиз старался идти бесшумно, насколько это было возможно, насторожив уши, поскольку он старался услышать, не таится ли где-нибудь в лабиринте кто-нибудь из чудовищ Публия. Но сперва все, что ему удавалось услышать, была капель воды с потолка и стен и очень слабое гудение мощных моторов внизу. Все-таки он нес свое осколочное ружье в одной руке, поставив наизготовку парализатор в другой.
По мере того, как он углублялся в лабиринт, проходы становились все уже, пересечения коридоров все многочисленнее, все более запутанными, а свет все слабее. Он надеялся, что не забыл дорогу: прошло довольно много времени с последнего его посещения этого страшного места.
В некоторых местах светящийся мох погиб совершенно, поэтому Руиз пробирался сквозь бархатистую тьму с исключительной осторожностью, боясь, что с каждым новым шагом может поставить ногу на нечто такое, что совсем ее откусит. Ему стали слышаться неприятные звуки: далекий рев, топанье тяжелых лап, вздохи страшных существ в темноте. Ни один из этих звуков не означал непременно нечто страшное. В лабиринте была весьма своеобразная акустика, и вполне возможно было, что ни одно из чудищ Публия не подкрадывалось к нему.
Он начинал чувствовать, как вес небоскреба над ним давит на него. Стал побаиваться, что ненадежная и прогнившая конструкция может выбрать именно этот момент, чтобы подчиниться законам притяжения и обрушиться на него. Он знал, что страх этот нерационален, неразумен. Этот небоскреб простоял в Моревейнике под своим теперешним углом к земле миллион лет.
Воздух был жаркий и парной, густой от разнообразной вони. Когда он углубился в лабиринт, он все чаще стал натыкаться на гниющие куски мяса, которые валялись там и сям по коридорам - неудачные попытки создания чудищ или остатки других посетителей, может быть. Свежий помет чудищ был еще одним риском - Руизу никак нельзя было вляпаться во что-нибудь, а потом идти в скользких сапогах.
Он уже начинал мечтать, чтобы какое-нибудь чудовище появилось. Он мог бы перестать высматривать его и начать действовать.
Когда же оно появилось из бокового коридора, он понял, что за дурацкое желание это было.
Оно было высокое, мускулистое, худощавое, со смутно человекообразным торсом и головой длинномордой рептилии. Лапы его были как-то странно приделаны к туловищу и сгибались в неожиданных местах, - уж слишком много в них было суставов, - но его когти были длинные и острые, и оно прыгнуло на Руиза, выставив лапы и намереваясь его разорвать.
Руиз навел на него осколочное ружье и послал взрыв, который по диагонали разорвал ему грудь. Чудовище упало ничком, все еще собираясь схватить Руиза, но он поднырнул под лапу и отскочил в сторону.
Видимо, осколки перерезали чудовищу позвоночник, потому что оно могло теперь только ползти за Руизом, опираясь на одни передние лапы, скрежеща когтями по камню, на котором хотело найти опору. Оно попыталось заговорить, не то ругаясь, не то молясь. Полуоформленные слова почти можно было разобрать.
Руиза слегка затошнило, но он направил еще один выстрел между желтыми глазами. Существо умирало медленно. После того, как Руиз уже прошел мимо, он все еще слышал скрежет когтей по камню и шарканье ползущего тела.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});